Вирник
Шрифт:
– Все будет хорошо, Яким! – крикнула я и на прощание помахала рукой.
Он поднял на меня испуганный взгляд и успел лишь слегка приподнять свою шляпу прощаясь, прежде чем створки закрылись, навсегда отрезая его от этого места. С громким гулом лифт умчался прочь, унося с собой душу старика.
– И куда он? – спросила я, заметив, что никаких опознавательных кнопок или лампочек рядом не было.
Дариус лишь молча указал на колонны у бара, вода в которых вдруг превратилась в кипящую раскаленную магму, грозящую вот-вот выжечь стекло и вылиться наружу. Мне даже показалось что воздух в комнате стал ощутимо горячее. Однако через несколько мгновений это прошло, колонны вспыхнули белым светом и в них вновь
– Он на месте, – толи мне толи самому себе пробубнил Дариус и вернулся за стойку.
– А мне куда? – с замиранием сердца спросила я.
Едва взглянув в мою сторону, бармен жестом указал на стул у бара:
– Iniustus, пока здесь.
Я раздраженно закатила глаза, можно подумать, что у него слова платные. Послушно усевшись обратно за стойку, принялась цедить очередную порцию коктейля. Потом еще. И еще.
Возле меня собралась уже небольшая армия пустых стаканов, а ничего не происходило. Неизвестность и томительное ожидание медленно, но верно сводили с ума.
– Мы второго пришествия ждем или что? – раздраженно пробубнила я в спину мельтешащему у полок Дариусу.
От внезапного звука моего голоса тот резко повернулся и уставился на меня. В глазах мелькнуло изумление. Впрочем, эмоция была мимолетной, я могла и перепутать.
– Ждем Референа, – выдавил он и снова отвернулся к своим бутылкам.
– А Референ – это? – ответ приходилось вытягивать чуть ли не клещами.
– Это я, – послышался низкий голос сзади.
Я обернулась – в зале стоял высокий черноволосый мужчина, одетый в белоснежный китель.
– Что у тебя, Дариус? – обратился он к бармену, полностью игнорируя мое присутствие.
– Iniustus, – повторил свое магическое слово тот и кивнул в мою сторону.
Брюнет перевел взгляд на меня, словно бы только что заметил и принялся с интересом меня рассматривать.
– Как тебя зовут? – наконец обратился он ко мне.
– Мира, – мой голос прозвучал тихо и как-то не уверенно.
– Подойди, Мира, и загляни мне в глаза, – попросил Референ.
Я слезла со стула и послушно сделала несколько шагов в его сторону. Остановившись на приличном расстоянии, вскинула голову и уставилась в черные глаза, но тут же в испуге отскочила. Пронзительный взгляд обжигал. Кажется, что даже физически ощущалось прикосновение огня к коже.
– Может не надо? – пролепетала я, отступая назад к барной стойке.
Совсем не надеялась, что Дариус вступится, но он хотя бы был мне более знаком. А в критические моменты опасности человек всегда ищет спасения в том, что хорошо знает. И сейчас я неосознанно искала защиты у этого странного бармена.
Референ щелкнул пальцами, и я остановилась как вкопанная. Ноги и руки перестали слушаться. Открыла рот и попыталась позвать на помощь, но из него не вылетело ни звука.
– Смотри! – приказал брюнет и уставился на меня.
Моя голова механически поднялась вверх, а взгляд метнулся к нему. По телу прокатилась волна боли, словно кожу прижигали каленым железом. Я уставилась в два черных бездонных зрачка. Несколько долгих минут он вглядывался в мои глаза, словно пытался что-то там отыскать. Но видимо ничего не нашел, потому что спустя какое-то время оторвал взгляд и задумчиво произнес:
– Действительно iniustus, – затем развернулся и пошел к бару.
Как только Референ перестал на меня смотреть, ко мне сразу же вернулась способность двигаться, и я устремилась за ним. Но каждый раз открывая рот, лишь молча шевелила губами. Дариус мельком взглянув на меня, кивнул на дальнюю стену, и я поплелась туда. Забившись в уголок, села наблюдать за происходящим.
– Как давно? – спросил Референ, усаживаясь на стул.
– Вчера ночью, – ответил Дариус и подал ему стакан с янтарной жидкостью.
– Почему не
– Был гость, – пожал плечами бармен.
Референ пригубил и удовлетворенно кивнул.
– Рано или поздно они вернутся, и она станет damnatus, – продолжил он. – А до этого момента, пусть побудет у тебя.
Дариус бросил хмурый взгляд в мою сторону и что-то тихо зашептал, мотая при этом головой. Брюнет при этом слегка улыбался и кивал.
– Тогда шоушилин 4 , – предложил он и вытянул руку.
Бармен недовольно поджал губы, но покорно вытянул свою. Они стали синхронно трясти кулаками, показывая на третий счет какие-то знаки. После третьего раза Дариус закатил глаза, а Референ победно улыбнулся. Махом допив содержимое бокала, он повернулся ко мне и сказал:
– Afferentem! Подойди!
И бросив на прощание Дариусу «Удачи!» вышел в коридор.
Глава 5.
4
Шоушилин – игра возникшая в Китае в 200-х годах до нашей эры, переводимая как «команды рукой». Прародительница современного варианта игры «камень, ножницы, бумага».
Iniustus
Я снова покорно встала и пошла куда меня позвали. Но не потому, что так хотела сама. Было ощущение, что мною кто-то управляет. Невидимый хозяин дергает за ниточки, а послушная ему марионетка подчиняется. Топ-топ, топ-топ. Остановившись напротив Дариуса, я устало подняла глаза. Сражаться в заведомо проигрышной битве не было ни сил, ни желания.
Не имея голоса, пыталась одним лишь взглядом выразить ему всю свою измотанность и покорность. Взглянув на меня, бармен вздохнул и щелкнул пальцами. Невидимые путы, сковывающие мое тело, вмиг исчезли.
– Мгм… – промычала я, осознавая, что голос тоже вернулся.
– Я говорю – вы внимательно слушаете, – сказал блондин и указал на стул.
Послушно кивнув, уселась на стул и приготовилась внимать.
– Место, в котором вы сейчас находитесь имеет множество названий. Чистилище, вальхалла, аменти, дуат – у каждой религии свой вариант. Мы, обитающие здесь, зовем пургаторий. Но каким бы словом вы ни пользовались, суть его остается неизменной. Это место, где все не упокоенные души подвергаются последнему суду. На каждом этаже расположен отдельный судебный зал, которым управляет «referendarius 5 ». Он же проводит суд над заблудшей душой. В «Партиториуме» – это я. Каждому судье полагается помощник – «afferentem 6 », тот который собирает умершие души на земле и приводит на последний суд. Каждая не упокоенная душа после суда отправляется в эдем либо инферно. Решение выносится судьей в зависимости от воспоминаний осужденного о прожитой жизни. Но бывают случаи, когда явившегося невозможно подвергнуть суду, ибо его память искажена. Такие души называются «iniustus» – неосуждамые. Они остаются в пургатории до тех пор, пока не изменят свой статус на «damnatus» 7 , – объяснил он.
5
Referendarius – в переводе с латинского «судья».
6
Afferentem – в переводе с латинского «несущий».
7
Damnatus – в переводе с латинского «осужденный».