Virtuality

Миронов Станислав Витальевич

Мне почему-то кажется, что он слукавил. Или что-то не договорил. Его выдал голос. Я говорю:

— Что-то смутно верится, Дмитрий Валентинович.

— А это уже, как я говорил, дело вашего восприятия. Я не настаиваю на том, чтобы вы мне верили, но, в конце концов, вы убедитесь в искренности моих слов.

— Тогда почему вы решили лечить меня бесплатно? Почему? — говорю я, нажимая на слово «почему».

— Вы очень интересный пациент. Такие, как вы, редко ко мне приходят. Скажем так, я сам уже загорелся вашей

проблемой. Зарабатываю я вполне достаточно, чтобы позволить себе работать с самыми интересными пациентами, не задумываясь о материальной стороне дела.

— Да вы меценат.

— Меценат, если вам так удобнее думать. Но моего интереса в вашем выздоровлении это не меняет.

Старый развратник.

— Ладно, как скажете, Дмитрий Валентинович.

— Ну что, Вика, вам уже не так скучно? — меняет тему Крылов.

Я радостно смеюсь. И говорю:

— Да, мне уже лучше. Спасибо вам большое.

— Всегда пожалуйста, Вика. Это моя работа. Завтра к часу, не забывайте. И не забудьте захватить с собой социальную карту.

— Хорошо, возьму. Спасибо ещё раз.

— Да, пожалуйста, — говорит ещё раз Крылов и, смеясь, кладёт трубку.

Мысль ниоткуда: как же мне легко становится после общения с Крыловым!

И ещё я чувствую, что, наконец, готова ко сну. Кажется, этот доктор действительно способен на меня влиять положительным образом.

И, кажется, он действительно как-то по-доброму ко мне относится. И чувствуется, что делает это вовсе не из-за интима. Есть что-то ещё, но я никак не могу понять, что это.

Ладно, хватит уже думать. А то так действительно можно свихнуться.

Поднимаюсь в свой номер и наконец ложусь спать.

* * *

Вскоре в Интернете у меня образовался некий круг знакомых, с кем мы периодически встречались в реальной жизни. Круг именно знакомых, можно сказать, друзей, а не любовниц. Это были мужчины и женщины, парни и девушки.

Первая подобная встреча произошла чисто случайно. На одном из форумов сайта было оставлено сообщение о том, что в таком-то месте, в такой-то день и в такое-то время произойдёт так называемая оффлайн-встреча.

В тот день я приехал в назначенный час к станции метро Октябрьская кольцевая и спустился в подземку, что не делал уже долгие годы, те годы, которые я ездил на такси и на собственной машине. Для меня эта первая оффлайн-встреча стала некоей ностальгией, мне отчётливо вспомнились студенческие времена, когда у меня ещё толком ничего не было, но при этом так хотелось. Естественно, мне это очень понравилось.

Затем мне позвонил организатор встречи, и мы встретились с ним в метро. Это был человек средних лет, довольно популярный на сайте знакомств, благодаря которому мы и встретились. Затем подтянулись ещё люди, их было порядка двадцати. Они были из разных прослоек общества, разного возраста: от шестнадцати до сорока с хвостиком, то есть, людей и моего возраста.

В голове мелькнула мысль: мы такие разные, но всё-таки что-то нас объединяет. Интернет.

И тогда я понял, что Сеть — это всё же нечто большее, это не просто новое слово информационных технологий, это новое слово в общении и человеческих отношениях.

Поначалу

мне было несколько неудобно присутствовать на этой встрече, мало того, что я был старше остальных, да ещё и никто не был мне знаком лично. Но благодаря своей профессии я научился довольно быстро сходиться с людьми, что и позволило мне быстро влиться в этот новый круг знакомых. Я так и не смог понять, почему же, вопреки тому, что всегда я с первого взгляда мог завести разговор с людьми без каких-либо к этому предпосылок, мне не удалось сделать то же самое и во время этого «оффа». Сомнения и дискомфорт, однако, вскоре рассеялись, и к середине встречи я уже спокойно себя чувствовал в этой новой обстановке.

* * *

Я говорю:

— Я исследовал людей. Изучал. Собирал информацию.

Подопытные кролики здесь совершенно не причём.

— И что ты получил в итоге?

Я не хочу об этом говорить.

Флешбэк.

Я уже изучил виртуальную общественность. Настолько, что уже знаю, как найти рычаги того или иного человека. Знаю, как нужно на них давить. С какой интенсивностью.

Это дело захватило меня целиком и полностью.

Не могу сказать точно, сколько я провожу времени в Интернете.

Это не так важно.

Гораздо важнее то, что теперь мне нужно что-то новое. Я хочу изучить этих людей ещё глубже.

Настоящее время.

— Опять молчишь.

Я говорю:

— В итоге я их изучил. Ну, более-менее. Я немного знаю людей.

— Не людей, Игорь. Ты изучал виртуальное стадо. Не тех людей, которые не просиживают свои жизни за компом. Не тех, кто живёт в реальности, а не в Сети. Не тех, которых большинство. Ты изучил интернет-сообщество. Хорошо изучил.

— И что дальше?

— И сам подсел. Вместе с ними. И тянул их за собой.

— Ага, — говорю. — Я — тысячник. Виртуальный лидер.

— Ты осёл. Опять за своё?

Снова наполняя стакан ликёром, она говорит:

— Ты подсел на Интернет. Стал зависимым. И тянул за собой людей, которых изучал.

Снова делая пару глотков, она продолжает:

— Это очень плохо, Игорь. Но ты никогда не думал, что во всём плохом можно найти хорошее?

Я молчу.

— Ты никогда не думал, что всё, что ты делаешь, является частью чего-то большего?

Почему мы делаем то, что делаем?

Она спрашивает:

— Ты читал «Одиночество в Сети»?

— Да. И очень сожалею.

— Почему же?

— Не люблю словоблудие. Все эти сопли и слюни о несчастной любви, которой не суждено случиться.

— Опять не туда. Чел фактически описал жизнь двух виртуальных торков. Двух интернет-зависимых. Но не разложил самое главное.

— Самое главное?

— Да. Он не копнул глубже. Не объяснил саму природу интернет-зависимости. Почему это происходит. В романе он ходит вокруг да около. Желание встретиться, повседневная рутина, какие-то помехи, смерть возлюбленной, техника отлизывания женщинам между ног, ребёнок хер знает от кого и прочие бла-бла-бла. В общем, центральная тема, как ни крути, любовь. Все старички так пишут.