Виртуоз
Шрифт:
– Рассказывай это главе финансового комитета, - пропел Зик с ухмылкой.
– Нет, серьезно, напиши служебную на имя Паркинсон. Может, и пройдет.
– Она меня в школе ненавидела.
– Так вот почему нам премию никогда не дают!
– Работай, работай, - буркнул Гарри.
– Глядишь, нам что-нибудь под Новый Год и обломится.
– Это за что: за повышение раскрываемости преступлений у магглов? Ну да; у них раскрываемость, у нас отчеты! Поттер, Поттер, как мог ты сделать мне такую подлость!
– А мне приятно, - ответил Гарри.
– Приятно смотреть, как ты работаешь, когда
Смеющийся Мэдривер послал напарника по известному адресу, но список прислать пообещал.
Гарри вытащил голову из камина, произвел инспекцию холодильника, с огорчением обнаружил, что там ничего нет, и засел с пером за пергамент, составляя список расходов, предъявляемых к возмещению. Туда он включил обед с Малфоем и плату за выпивку в баре, справедливо посчитав, что если бы не проводимое им расследование, пить бы он и не стал.
В час министерская сова принесла пергамент с результатами анализов всех легальных вампиров. Гарри пробежался глазами по строкам: всего в Великобритании было зарегистрировано 13 кровососов, и в сентябре здесь находилось еще двое иностранных гостей. Естественно, результаты анализов ничего криминального не показали. Вампир-убийца не пил кровь жертв… он только прокусывал им горло.
Гипотетически любой из этой славной компании мог быть тем самым убийцей. Вздохнув, Гарри пошел в душ.
В преддверии вечера он вымылся с особой тщательностью, краснея при мысли о Малфое. Гарри всегда был целеустремленным человеком: он мог отдавать свои силы и энергию только одной вещи, которую в данный момент считал важной.
Если работа в ближайшие дни отменяется… можно поставить в приоритеты и личную жизнь.
Пройдясь по дому в одном полотенце, Гарри убедился, что личной жизни он уделял непозволительно мало времени. Рем и Тонкс уехали три недели назад, и за это время дом зарос грязью. Везде толстым слоем лежала пыль, вещи были раскиданы, на столах и тумбочках стояли грязные чашки.
Гарри выдохнул в ужасе: может, держать Малфоя на кухне, где сделать локальную уборку, а в другие комнаты его не впускать? Но, вспомнив настойчивость достойного сына Люциуса, аврор помрачнел. Такого не пустишь… Такому было свойственно то же чувство личного пространства, что и венгерской хвостороге. «Место, где нахожусь я - МОЕ». Безразлично, был ли это загон с золотым яйцом или дом, где жил Гарри.
Еще большую проблему представлял вопрос, что надеть. Почему-то все вещи, которые заказывал Гарри, имели одну странную особенность: они переставали ему идти сразу после покупки.
В конце концов, Гарри надел глаженые брюки и чистую рубашку и счел, что теперь выглядит достаточно достойно для кое-кого. А если кое-кто у нас сноб, пусть убирается… кое-куда.
Гарри намочил водой высохшие и торчавшие в разные стороны волосы, пригладил их и начал ждать.
В пятнадцать минут шестого, раньше, чем Гарри ожидал, из камина выскочил Драко, тащивший целую кучу пакетов и две коробки.
– Это все - еда?
– спросил аврор, надеясь, что глаза у него еще не вылезли на лоб.
– Нет, это мои вещи, я решил к тебе переехать, - хмыкнул Драко, сваливая пакеты на стол.
– Не бойся, это наш ужин. Я не собираюсь
Гарри усмехнулся, подошел к Драко сзади, обнял его за талию.
– Что ж, очень предусмотрительно с твоей стороны, - он поцеловал Малфоя между шеей и плечом.
– Надеюсь, здесь нет ничего такого, что надо готовить?
В коробках оказались пирог и торт - при виде последнего Гарри покачал головой; он нормально относился к сладкому, но как-то это было… по-девчачьи.
В пакетах находились судки с готовыми салатами, две бутылки, яблоки, апельсины и виноград.
– Малфой, ну зачем?
– укоризненно спросил Гарри, доставая из пакета золотистый плод.
– Ты себе не представляешь, КУДА это все можно затолкать, - ответил Драко. В его серых глазах плясали золотые искорки.
– Пошляк.
– Я имел в виду рот.
Гарри посмотрел на Малфоя: у того блестели глаза, щеки порозовели, а рот был приоткрыт; выглядел бывший школьный враг сейчас жадным и голодным. И аппетитным. Гарри рассмеялся, шагнул к нему и поцеловал в ждущие губы.
Затем они сидели за столом; оба ели очень мало, стесняясь друг перед другом, и больше разговаривали.
– Вампиры были в каждой чистокровной семье, - рассказывал Драко, - а если и не было, значит, тебе беспардонно врут. Это позор, который любая семья пытается скрыть.
– Это я уже знаю, - хмуро заметил Гарри.
– У вас тоже были вампиры?
– Ну чем ты думаешь, Поттер? Если я говорю «вампиры были в каждой чистокровной семье», а наша семья чистокровная… Мне продолжать?
– Хорошо, я понял. И что вы с ним сделали? Или с ними?
– У нас остались свидетельства только по одному случаю. Убили.
– Хм. Узнаю ваше фамильное милосердие и добросердечие.
– Во-первых, это было в средние века, а тогда убивали всех выродков: считалось, что это дети демонов; во-вторых, я бы и сейчас сделал то же самое.
Драко глотнул вино (коньяку он принес только одну бутылку), и Гарри заворожено проследил за тем, как жидкость прокатилась по белому горлу. Малфой облизнул губы, и аврору пришлось потрясти головой.
Драко окружала такая бешеная аура сексуальности, что Гарри затягивало с головой. И если на расстоянии от Малфоя он мог холодно анализировать это, как сторонний наблюдатель, то рядом у него просто отказывали мозги.
Периферией сознания Гарри еще помнил, что ему нужно выспросить Малфоя поподробней, но пока ему хотелось от Драко только одного.
И он нагнулся и укусил одну из розовых губ, вбирая ее в рот, втягивая любовника в жесткий поцелуй.
Драко вздохнул и пошевельнулся на кровати. Гарри лениво попросил:
– Оставайся до утра…
Они лежали, измотанные и полностью удовлетворенные.
Сначала Гарри кинул Малфоя на кровать, и они перекатились несколько раз, пока Драко не оказался сверху: он вбил колено между ног Гарри, начал расстегивать рубашку, целуя открывающуюся кожу, шептал: «Какой ты белый, как молоко… Или сливки… сильный, гладкий…», - приникая к груди поцелуями, затем расстегнул ширинку брюк, взял у Гарри в рот, и тот лежал, чувствуя хмельную нежность к этому невероятному существу со змеиным языком, знающему о Гарри больше, чем тот сам знал о себе…