Вирус убийства

Мейтланд Барри

— Возможно, это неплохая идея.

— Полагаю, это можно устроить. Но вы сможете находиться там только в присутствии Тони. Я поговорю с ним об этом. — Ее акцент трудно было определить. Возможно, что она была родом из центральных графств. Но в ее манере выговаривать слова сказывалось и что-то северное. Она продолжала писать, заполняя какие-то разграфленные листы, имевшие вид расписания, и время от времени делала пометки в лежавшем перед ней блокноте.

Закончив работать, она сделала несколько копий, воспользовавшись стоявшим в углу небольшим

фотокопировальным аппаратом, вложила листочки в пластиковую папку и протянула Броку:

— Здесь сведения, которые понадобятся вам в первую неделю пребывания. Мы выясним, как у вас продвигаются дела, в конце этого срока. Вот это — расписание ваших терапевтических сеансов. — Она перегнулась через стол и указала кончиком ручки на расписание. — Каждый день у нас проводятся три сеанса — в девять, одиннадцать и пятнадцать часов. В промежутках у вас будут так называемый утренний перерыв, ленч и «мертвый час», а также свободное время до обеда. Объявления о вечерних беседах и других мероприятиях вывешиваются на стене в холле рядом со столовой. Все сеансы начинаются строго в указанное время. Имейте, пожалуйста, это в виду. Это информация, касающаяся вашей диеты на первую неделю пребывания, — сказала она, ткнув ручкой в другой листок, находившийся в папке.

Брок некоторое время всматривался в него, пытаясь взять в толк, что там написано. Признаться, это мало походило на меню и напоминало скорее перечень каких-то химических веществ. Вес продуктов в граммах, указанный в правой графе, нельзя было назвать чрезмерным.

— Первая неделя — самая важная. Каждый раз во время еды вы будете находить поднос со своей именной карточкой на длинном столе в столовой. Прошу вас никоим образом диету не корректировать. Дозволяются только вода и лимонный сок. Это понятно?

Вежливого приглашения отправиться в великое диетическое путешествие не последовало. Никаких приглашений или предложений. Одни только приказы. Испытание обещало быть нелегким.

11

Насколько все это серьезно, Брок понял вечером за обедом, когда взял свой поднос и снял крышку. В столовой около длинного стола стояла женщина в белом халате, возможно, кухарка. К ней Брок и обратился.

— Полагаю, произошла какая-то ошибка, — сказал он.

Он открыл крышку и продемонстрировал ей стакан воды с плававшим в ней ломтиком лимона. Она улыбнулась и посмотрела на табличку на подносе.

— Вы мистер Брок? Тут нет никакой ошибки, дружок. Вам предстоит воздерживаться от какой-либо пищи на протяжении трех дней.

— Трех дней!

— Совершенно верно, дружок. Иначе говоря, на протяжении семидесяти двух часов. Только в четверг вечером вы получите на обед что-нибудь более существенное.

— Боже мой! И что же это будет такое?

— Ну, я не знаю… — ответила она со смехом. — Что-нибудь особенное. Стакан морковного сока, к примеру. В любом случае садитесь за стол и попробуйте наладить с кем-нибудь знакомство.

Пораженный услышанным,

он подошел к столику, за которым сидели пожилые мужчина и женщина, и спросил, не может ли он к ним присоединиться. Мужчина поднялся с места и протянул ему руку. Он был высокий и худой и имел несколько изможденный вид.

— Сидни Блюмендейл, — сказал он. — А это — Марта Прайс.

Брок представился и присел за их столик.

— С вами все нормально, старина? — спросил Блюмендейл. — Что-то вы бледноваты.

— Я только что пережил настоящий шок. — Брок поднял крышку со своего подноса и показал своим новым знакомым стакан с водой. — Похоже, это весь мой обед.

Обедающие улыбнулись.

— Так это ваш первый день в этих стенах? — поинтересовался Блюмендейл. Брок согласно кивнул.

— Через неделю вы будете чувствовать себя просто великолепно, — заверила его Марта.

— Вы говорите так, будто хорошо знаете это место. — Брок заглянул в их тарелки. — А что вы едите? Пахнет, во всяком случае, вкусно.

— У нас овощная запеканка, — ответила Марта, — с вкусными тертыми орешками и зеленым салатом. Но вам о таком и думать нельзя. — Марта воистину наслаждалась моментом. — Кроме того, нам принесли свежий сок из моркови, выращенной на здешнем огороде. А после запеканки нам подадут тушеные яблоки и отруби с йогуртом и медом. — Этой женщине было за шестьдесят — так же как и ее сотрапезнику, но в ней, казалось, было вдвое больше энергии, а в ее голосе проскальзывали насмешливые, сварливые нотки.

Брок застонал.

— Мне сказали, что если я буду хорошо себя вести, то через три дня мне дадут морковного сока. Сколько же вы пробыли здесь, что заслужили все это?

— Мы практически здесь живем. Я начала сюда приезжать пять или шесть лет назад, когда меня впервые всерьез обеспокоило вот это. — Она продемонстрировала ему свою руку с опухшими от артрита суставами. — Вы не поверите, но сначала суставы совершенно отказывались мне служить, а ведь мне всего шестьдесят три. Теперь же артрит меня почти не беспокоит — а все благодаря упражнениям, акупунктуре и, конечно же, диете. Последние шесть месяцев я даже хожу без палки. Так что ведите себя хорошо и делайте, что вам говорят, Дэвид. Здесь вас не обманут.

Брок догадался, что она завела привычный разговор, какой начинала с каждым новичком, и решил попробовать ей подыграть. Сделав постную мину, он пробормотал:

— Должно быть, это полезно также и для души.

— Почему вы приехали сюда, если не хотите воспринимать всерьез то, что здесь происходит? — строго вопросила пожилая леди. — Это, в конце концов, не дом отдыха. Нет, в самом деле, некоторые мужчины прямо как дети. Не знают, что такое настоящие трудности.

Брок подумал, что эта Марта Прайс, должно быть, настоящая заноза в боку, но тем не менее согласно кивнул, давая понять, что принимает ее слова к сведению, и отхлебнул воды из своего стакана. Минутой позже Сидни Блюмендейл кашлянул, прочищая горло, и произнес: