Вирус убийства

Мейтланд Барри

Кэти подхватила Даулинга под руку и сделала еще несколько шагов вниз по лестнице.

— Идите к нашей машине, Гордон, и вызывайте по радио группу экспертов-криминалистов. Не забудьте про фотографа. Пусть выезжает на место сию минуту. Кроме того, скажите нашим людям, чтобы захватили переносной электрогенератор — там в подвале совершенно нет света. — Она огляделась. — Генератор придется установить на улице, поэтому понадобится много кабеля.

Даулинга удивила бурлившая в ней энергия.

— Что, собственно,

происходит, Кэти?

— Похоже, мы имеем случай так называемой подозрительной смерти, — с радостной улыбкой отозвалась женщина. — Надеюсь, это известие вас взбодрило и утро понедельника уже не кажется таким мрачным. Так что действуйте, Гордон, действуйте! И еще одно. Вызывая экспертов, постарайтесь не нарваться на инспектора Таннера.

Даулинг, одарив Кэти озадаченным взглядом, побрел по гравийной дорожке в сторону парковочной площадки.

Кэти вернулась в храм. Она была одета в черное зимнее пальто, доходившее почти до щиколоток и обладавшее очень полезными глубокими карманами. Она вынула из одного из них маленький диктофон и поставила его на «запись».

— Мистер Парсонс, — сказала она, поворачивая свой стул так, чтобы видеть лицо собеседника, и демонстрируя ему диктофон, — если вы не возражаете, я буду записывать наш разговор на пленку. Увы, стенографистка из меня никудышная. — Она ослепительно ему улыбнулась.

Парсонс забеспокоился. Казалось, его, как и Даулинга, тревожил струившийся из ее глаз свет.

— Ну, как вы себя чувствуете?

Парсонс неопределенно пожал плечами. Его лицо все еще было бледным.

— Я хочу, чтобы вы подробно рассказали мне о том, что вы делали сегодня утром. До того, как обнаружили тело, и после.

— Я, это… — Парсонс откашлялся. — Короче, поднялся с постели как обычно, то есть около половины седьмого, оделся и вышел из дома. — Снова покашливание. — Направлялся в хозяйственный корпус, но сначала зашел сюда, чтобы открыть храм. Доктор Бимиш-Невилл требует, чтобы храм в течение дня был открыт — на тот случай, если кому-нибудь из пациентов захочется зайти и посидеть в зале.

— Двери были заперты?

Он согласно кивнул:

— Да. Я сам запер их вчера вечером. Примерно без четверти пять. Уже начинало темнеть.

— Скажите, в котором часу вы пришли открывать храм сегодня утром?

— Ну… около восьми. Точнее сказать не могу. — Парсонс закашлялся. — Извините. — Сказав это, он провел рукой по волосам.

— Другой вход в храм есть?

— Да, есть. В дальнем конце нижнего зала. Эта дверь выходит на задний двор. Она предназначена для обслуживающего персонала и запирается изнутри.

— Итак, вы открыли стеклянную дверь в фасаде здания…

— Да. Вообще-то я, после того как открою дверь, в храме не задерживаюсь. Но на этот раз несколько стульев в зале были сдвинуты, и я зашел в помещение,

чтобы поставить их на место.

— Какие конкретно стулья вы имеете в виду? — спросила Кэти.

Он заколебался.

— Те два, вон там — в конце первого ряда. Потом я заметил пробивающийся снизу сквозь решетку свет лампочки из органной ниши. Я подошел к решетке поближе и увидел захлестывавшую переплет красную веревку. Признаться, я не мог понять, что это такое. И рассмотреть, что находится под решеткой, тоже не мог. Поэтому я спустился вниз. И увидел повешенного.

— Вы узнали веревку?

— Веревку? — в удивлении переспросил Парсонс.

— Ну да. Ее, так сказать, тип или сорт. Вы такие здесь раньше видели?

— Э… прямо не знаю, что и сказать. — Парсонс смутился. — Погодите, дайте подумать… Трудно ответить так вот сразу… Нет, полагаю, что такой веревки я раньше не видел.

— Ладно, оставим это… Теперь скажите: вы сразу узнали этого человека?

— Да… то есть нет. Не сразу. Лампочка светила у него из-за спины. Мне пришлось подойти очень близко. — Парсонс тяжело дышал, а его лицо стало еще бледнее, чем прежде.

— У вас не возникло сомнений в том, что он мертв?

— Никаких. Он был такой холодный…

— Значит, вы до него дотронулись?

Парсонс кивнул.

— Да, до его руки… — Казалось, управляющий вот-вот грохнется в обморок. Кэти протянула руку и взяла его за запястье.

— Может, вам воды принести или чаю?

Парсонс вяло мотнул головой.

— Пригните голову к коленям. Живо! Так. Еще раз… Ну как — полегчало?

Парсонс кивнул склоненной головой.

Кэти позвала патрульного офицера и попросила принести стакан воды.

— И скажите Даулингу, чтобы поторапливался! Пусть потом явится ко мне и расскажет, что ему удалось сделать! — крикнула она вдогонку убегавшему полисмену.

Кэти подумала, что ей необходимо сдерживать снедавшее ее нетерпение, и она несколько минут молчала, словно позабыв о существовании Парсонса. Последний продолжал сидеть, склонив голову к коленям. Пришел доктор, осмотрел Парсонса и, бросив взгляд на следовавшего за ним патрульного с фляжкой в руке, кивнул. Пока в Парсонса вливали бренди, доктор знаком предложил Кэти прогуляться к колоннаде портика.

— Очередные проявления жестокости со стороны полиции? — спросил он.

Кэти улыбнулась:

— Совершенно верно. Но никаких следов насилия у него на теле вы не найдете.

— В отличие от того парня, что висит в подполе… Кстати сказать, я дозвонился до Пью. Нам повезло. Он должен скоро приехать. По его словам, через двадцать минут. Я хотел бы остаться, если вы не возражаете. Хочу посмотреть, каков этот валлийский чародей в деле.

— Он лучше всех, не так ли?

— Так говорят.