Вирусы не отстирываются
Шрифт:
— Ну и что? — удивился усач. — Заколдуйте свое оружие, и оно тоже будет действовать на расстоянии. Да я и без колдовства могу.
С этими словами вождь метнул свое копье, оно пролетело метров пятьдесят и вонзилось в ствол большого дерева, расщепив его пополам.
— Славный бросок! — закричали наездники. — Слава вождю!
Из-за расщепленного дерева показалась небольшая процессия.
Впереди плелись, понукаемые всадниками, избитые и несчастные девушка Тулия в измаранном землей серебряном купальном костюме и могильщик, длинный балахон которого порвался, сквозь прорехи виднелось костлявое
Один из воинов подскакал к вождю, бросил перед ним на землю пистолеты пленников и сказал:
— Великий вождь, эти ничтожные возмутители тишины бегали по твоим владениям, искали какого-то Удалова, напали на вашего уважаемого дедушку и попытались заставить его признаться, где Удалов.
— Ай-ай-ай, — сказал вождь. — Какая наглость! Моему дедушке сто три года. Могли бы и пожалеть. И чем это все кончилось?
— Чем и должно было кончиться, — ответил древний старик, похожий на вождя, только усы у него были белыми и доставали до пояса. Старик крепко сидел на коне и держал в руке концы веревок, которыми были связаны руки пленников. — Очень я на них рассердился. Сижу, размышляю о нетленном, вечном, о праве любой букашки на неприкосновенность, солнышко светит, орлы прилетели, из моих рук зерно клюют, вдруг эти мерзавцы подбегают и начинают шумно требовать, чтобы я им выдал Удалова. Машут перед моим носом этими палками, — старик показал на пистолеты, лежащие на земле. — Я им говорю: отойдите, я думаю. А они угрожают. Вот и пришлось их скрутить.
Старик легко спрыгнул с коня и добавил:
— Их счастье, что я так стар и немощен. А то бы невзначай придушил.
— Да здравствует дедушка нашего вождя! — закричали наездники.
— Ну, что вы мне скажете? — спросил вождь у пленных. — Зачем пожаловали?
— Произошла ошибка, — сказала Тулия. — Мы просто заблудились… — И в этот момент ее взгляд упал на Удалова.
— Ах, вот ты где! — воскликнула девушка. — Вот ты мне и попался!
Тулия рванулась к Удалову, и тот от неожиданности даже отступил на шаг. Старик дернул веревку на себя, Тулия не удержалась и упала. Могильщик тоже на всякий случай упал.
— Погоди! — взревел вождь. — Чародей Удалов! Не ваши ли это могущественные враги?
— Они самые, — ответил Удалов.
— И не их ли чародейское оружие лежит у наших ног?
— Оно самое, — сказал Удалов.
— Какие же вы чародеи, если мой немощный дед с вашими врагами справился! И я хотел такого ничтожного человека сделать своим личным жрецом! Да ты знаешь, каких я жрецов уже уничтожил? Героев! Мастеров своего дела!
— Простите, но я не просился к вам в жрецы, — возразил Удалов. — Я даже отказывался.
— И правильно делал, — сказал вождь. — Твое счастье. Что с этими наглецами будем делать? Дедушка, тебе рабы нужны?
— Не нужны мне рабы, — ответил дедушка. — Я теперь думаю о вечности. Незлобивый я стал, непритязательный.
— Тогда придется их в жертву принести, — сказал вождь. — А то дождей вторую неделю нет.
— Правильно, — поддержал вождя карлик Острадам. — Только близко к ним не подходите, когда в жертву будете приносить. Они очень заразные.
— Не
— В миллион раз меньше комара, — сказал карлик. — Я сам видел.
— Вот и врешь, дурак. Как же ты их видел, если и комар с трудом поддается наблюдению.
— Не дурак я, — обиделся Острадам. — Если не умру послезавтра, пришлю прибор, именуемый микроскопом. В нем все видно.
— И не обманешь? — спросил вождь. — А то мне один жрец, чтобы я его не убивал, обещал Прибор раздобыть. Я его отпустил за Прибором, а он не вернулся. Может, наврал он мне? Может, и нет на свете Прибора?
— Есть Приборы, — заверил вождя карлик. — Привезет. Может, у вашего жреца трудности с транспортом?
— Ну, ладно. Постарайся не умирать, — сказал вождь. — Я очень заинтересован в этом самом микроскопе. А чтобы зараза нам не грозила, давай поскорее принесем твоих врагов в жертву. Как их лучше умертвить?
— Сжечь, — сказал карлик, — самое гигиеничное.
— Правильно, — согласился вождь, — мы же стремимся к культуре и гигиене. Молодцы, собирайте сучья, а мы пока перекусим.
Удалов был страшно голоден, но вдруг аппетит пропал. Он всегда такой, Удалов. Казалось бы, не должно быть пощады врагам…
— Пощадите нас, — сказала тихо Тулия. — Мы обещаем никогда больше вас не беспокоить. Мы ошиблись.
— Не могу. Я другу обещал, — ответил вождь, усаживаясь на подушки и внимательно наблюдая, как слуги расставляют на шкуре кувшины с вином и миски с пищей. — Он мне микроскоп достанет. Я ведь страшно любознательный. Мне до цивилизации осталось каких-нибудь два шага.
— Три микроскопа! — закричала Тулия. — Четыре микроскопа! Целую микробиологическую лабораторию!
— Ах, не надо меня соблазнять, — раздраженно ответил вождь. — Я человек простых устоев и стойкой морали. Следовательно, своих обещаний не отменяю. Если я буду продаваться за микроскопы, какой пример я подам моему народу? Все вокруг начнут продаваться за микроскопы. Ну, гости, садитесь за стол. Выпьем за знакомство.
Удалов послушно сел вместе со всеми, но на душе у него было неспокойно. Он то и дело оглядывался на Тулию и думал о том, что если не считать отвратительного микроба, это простая добрая и очень красивая девушка, несмотря на то, что у нее не подведены глаза, и не подкрашены губы. А Тулия, перехватив сочувственный взгляд, воззвала к состраданию Удалова:
— Корнелий. Мы же любили друг друга.
— Это был обман, — отметил Удалов. — Я полюбил тебя без начинки.
Могильщик сказал тихо:
— Может, дадут мне выпить немножко? Перед смертью?
— Дайте ему кубок, — сказал вождь.
Тулия тихо плакала. Могильщик поднял кубок и сказал:
— Похоронить меня здесь будет некому. Такой позор. Я могильщик в десятом поколении, а меня некому похоронить.
Отпив половину вина, могильщик протянул кубок вождю. Вождь, приняв из рук могильщика недопитый кубок, задумчиво понес его к губам. Он уже готов был отхлебнуть из него, как, почувствовав неладное, Удалов неожиданно бросился к вождю и отчаянным ударом выбил кубок из его руки.