Вирусы не отстирываются
Шрифт:
И неудивительно, что Удалов не заметил, как на него опустилась густая тень. Не заметил ее и дракон, вставший на дыбы и всерьез бросившийся навстречу человеку.
Но с опустившегося космического корабля вся эта сцена была видна, как на ладони, и торговцы, прилетевшие на планету, схватились, за фото и кинокамеры и принялись лихорадочно снимать это редчайшее зрелище.
Все три головы дракона выпускали струи огня и дыма, лапы разрезали воздух в миллиметрах от тела героя, но Удалов прорвался сквозь все препятствия и вонзил свой
Дракону стало щекотно, он прижал лапы к брюху и начал чесаться. И в это время увидел нависший над ним космический корабль.
У дракона не было опыта общения с космическими кораблями, так как он вырос и провел жизнь на отсталой планете. Поэтому неудивительно, что он ошибся, приняв корабль за другого дракона. Забыв об Удалове, дракон тяжело взмыл кверху и попытался сбить космический корабль, который с трудом выдержал такую атаку. В борту его появилась гигантская вмятина, и он начал быстро терять высоту.
Но дракону пришлось еще хуже. Грудь его была разбита, крыло погнуто, головы оглушены… И дракон, признав поражение, медленно и неверно полетел к горам, чтобы зализать свои раны.
Удалов с трудом поднялся с земли, куда его швырнуло порывом ветра при взлете дракона, и огляделся. Он еще ничего не понимал и не знал даже — победитель он или побежденный.
Но никто не обращал на него внимания. Все смотрели на космический корабль. С самыми различными чувствами.
Дикари в изумлении и страхе.
Карлик с надеждой, что это мирные торговцы, которые помогут Удалову добраться до цивилизованной планеты. А Тулия тоже с надеждой, что ей на выручку прилетели оболочки микробов.
Удалов, несмотря на раны и усталость, быстро оценил обстановку и сразу направился к Тулии. Почти никто не обратил на него внимания.
Тулия спохватилась только тогда, когда Удалов заключил ее в свои объятия.
— Ты что? — пыталась сопротивляться она, отталкивая Корнелия обеими руками. — Сейчас не время для любви!
Но Удалов не выпускал девушку.
— Один поцелуй для борца с драконом, — сказал он. — Ты обещала.
— Ах, какие глупости, — сказала красавица. — Целуй, только поскорее. Теперь, надеюсь, мне не грозит костер. А ты, голубчик, все равно погибнешь.
Но глаза Тулии, контроль над которыми Верховная матка временно упустила, выдали истинные чувства девушки — благодарность к мужественному человеку. И поцелуй получился длительным и нежным.
— Молодец, заслужил этот скромный дар, — заметил дедушка вождя, который был романтиком и потому смотрел на Удалова, а не на космический корабль. — Жаль, что я в свое время не сразился с драконом.
Переведя дух, Удалов отошел от Тулии, и могильщик, который по роду своей деятельности и характеру относился к людям с недоверием, сказал:
— Непохоже на тебя, Удалов.
Могильщик отправил в рот еще кусок мяса и запил вином. Он пользовался тем, что внимание окружающих отвлечено кораблем.
— Не понимаю, —
— Все понимаешь, — вздохнул могильщик, оглядываясь, не осталось ли съестного. — Но замыслил какую-то каверзу. Я верю, что ты влюблен в эту девушку, и потому тем более недопустима мысль, что ты можешь броситься к ней с поцелуями так вот просто, без приглашения.
— Погоди, — сказал Удалов, поглядывая краем глаза на взволнованную Тулию, которая, прижав к груди обнаженные, испачканные землей руки, глядела, как космический корабль выпускает пандус.
И вдруг страшная судорога исказила ее лицо.
— Что такое? — спросила она. — Кто на меня нападает? Спасите…
— Что? — спросил деловито могильщик. — Пора хоронить?
— Не спеши, — ответил Удалов, не скрывая торжествующей ухмылки. — Если хоронить, то надо делать очень мелкий гробик.
— Я все поняла! — воскликнула, корчась от мучений девушка. — Это твое коварство, презренный Удалов. Ты воспользовался тем, что я отвлеклась, и поцеловал меня в губы.
— Правильно, — ответил Удалов. — А известно, что при гриппе и других заразных заболеваниях поцелуи совершенно противопоказаны. Вернейший путь перехода инфекции из организма в организм. Вот я и рассудил, что ко мне в организм Верховная матка перелезать не посмеет. Она знает, что это для нее верная смерть. Но о том, что мои микробы могут перебраться в Тулию, она в суматохе не подумала.
— О горе, горе! — причитала Тулия. — Они жрут меня живьем! Спасите… на помощь…
Голос паразитки слабел, и Тулия неверными шагами устремилась к кораблю, питаемая последней надеждой на то, что прилетели ее земляки. Но веревка, которую держал наблюдавший за этой сценой дедушка, ее не пустила.
— Все ясно, — сказал дедушка, глядя, как Тулия клонится к земле. — Несчастная одержима бесом, и сейчас он с помощью чародейства Удалова из нее выходит.
— В общих чертах правильно, — согласился Удалов.
Двери корабля раскрылись, и по наклонному пандусу на землю спустились аккуратные, модно одетые, завитые и умытые торговые работники. Увидев их, Тулия прошептала: «Не те!» — пошатнулась, пискнула предсмертным криком Верховной матки и упала без чувств.
— Разрази меня небо! — раздался громовой вопль вождя, подскакавшего поближе к кораблю. — Кого я вижу! Мой предпоследний жрец! Где мой Прибор?
— Одну минутку, — ответил пожилой строгий мужчина в расшитой тоге. Он широким жестом указал на двери корабля. По наклонному пандусу торжественно съехал цветной телевизор.
— Вот он, обещанный Прибор! — сказал жрец.
— О, господин Прибор, ты прекрасен! — закричали дикари, падая ниц перед телевизором.
— Шарлатан, — пробормотал Удалов, склоняясь над Тулией.
— Теперь они добьются подъема цивилизации, — сказал старый циник могильщик-мухомор, обгрызая ногу барана.