Витольд [алко-роман]
Шрифт:
Сушняк выдался сегодня средней жёсткости. Не Сахара, конечно, но проснуться заставил. Хотя скорее это переполненный мочевой пузырь.
Но пока что самое лучшее – не делать резких движений. И не думать. Вообще. Лучше всего, конечно, забить на всё. И спать дальше. Но…
Струя колотилась о стенки унитаза, меняя все оттенки жёлтого. От тёмного пивного до соломенного и, наконец, почти прозрачного. Витольд знал, что моча сейчас жутко воняет спиртом, тщательно смывая её пенистым водопадом из бачка. В тумане отходняка обоняние притупляется, ну и плюс – насморк. Привычное
Кроме того, он понимал, что сейчас и сам, мягко говоря, пованивает. Каждая пора его кожи исторгает из организма сотни тысяч летучих молекул перегара. Мелких, зловонных и вредных.
Но это устранимо. Главное – не лениться, взять себя в руки. Не ложиться. Разве что прилечь ещё минут на десять. Но ни в коем разе не засыпать.
Немного ломал вид за окном. Весна, которая всё никак не могла по-человечески начаться. Снег почти весь растаял, открывая взгляду корявые голые деревья, мокрую землю с вкраплениями бытового мусора, серое небо с редкими проблесками синевы. Нудный мелкий дождь постукивал скучным, дёрганым джазовым ритмом по карнизам.
Метеозависимость, как и похмелье, с возрастом только усиливается. Для бодрости и энергии не хватало лишь толкового шумового оформления. Некоторые из знакомых Витольда врубали в таких случаях музыку поритмичнее. Кто – немецкий «тяжеляк», кто – техно или хип-хоп. На худой конец – попсовые каналы на радио. Встречал он и таких, кто в похмельном состоянии любил послушать липкий, обволакивающий как паутина эмбиент.
Однако Витольд ни разу не меломан, к музыке относился более чем прохладно. Тем более – в таком состоянии. Как правило, включал на «Ютубе» какую-нибудь лекцию – и нормально. Фоновый шум есть, а если прислушиваться внимательно, иной раз говорят что-то умное и забавное.
Медленно шаркая по полу не совсем ещё твёрдыми ногами, тщательно обходил дверные косяки и мебель. Витольд выдвинулся в сторону ванной под бубнёж ютубовского лектора из ноутбука.
Тело слушалось не особо, зато в мозге пульсировала мысль: «Поскорее бы добраться до душа».
Там наконец избавиться от этого тяжкого и тревожно-мутного состояния. Медленно, но верно подгоняемый мыслью, что скоро станет легче, он шёл в заданном направлении.
Похоже на то, как маленький, но мощный буксир заводит в порт огромный океанский контейнеровоз под либерийским флагом. Туман раннего утра над тёмной водой. Но за штурвалом буксира – капитан. Бывалый, прожжённый местный парень. Ведомый опытной рукой буксир толкает усталый и неуклюжий танкер на разгрузку, ловко обходя мели и затонувшие железяки, не указанные ни в одной лоции.
Вода зашумела. Танкер «Витольд» пришвартовался с глухим стуком о стенку в душевой кабине.
Как оказалось, голова немного побаливала. Но ещё не раскалывалась до искрящихся молний в глазах. В таких случаях помогали обычно две таблетки цитрамона.
Горячий кран на полную. Шипящие водяные спицы пронизывали пар. Приятно покалывали остриями шею и затылок. Головную боль, немощь и молекулы перегара уносило в водоворот
Пар валил густым туманом к потолку. Сил стоять под душем уже не было. Витольд сполз по стене на широкое сиденье кабины. Долго пристраивался, дёргал рычаги и краны. Наконец расположился с комфортом под режимом «тропический ливень».
Минут через двадцать заметно полегчало. Особенно на душе. Исчезала та самая похмельная «измена». Чувство мистическое и омерзительное. Вроде бы всё хорошо, однако под завалами памяти копошатся беспокойные твари – черви сомнения. И поедом едят остатки совести. Иной раз так вцепятся своими червивыми зубами, аж сердце похолодеет от страха и ужаса. Вся беда в том, что в состоянии похмелья совесть с памятью не в ладу. Не помнишь, проще говоря, ни хрена. Оттого тварям ползучим есть где разгуляться.
Наконец-то мистические черви рассеялись. Скорее всего, сожрали друг друга в нервном отчаянье. По очереди, согласно весовой категории. Единственный оставшийся абсолютный чемпион, жирный и довольный червь, повернулся на спину, зевнул зубастой пастью и забылся сытым сном. До следующего раза.
Глава вторая
Читатели, что давно уже барахтаются в алкогольной теме, могут задать резонный вопрос: какого, собственно, Витольд мучился, вместо того чтобы налить граммов сто и опохмелиться?
Отвечу. За Витольда. Он, знаете ли, не опохмеляется. Принципиально.
Более того, найденные с утра на кухне остатки бухла, недопитые рюмки, пивные банки нещадно и безжалостно выплёскивал в раковину.
Наскоро ликвидировал Витольд следы вчерашней пьянки. В мусорное ведро отправлялись заветренные остатки закуски, куча бычков из пепельницы. Жестяные банки с хрустом плющились подошвой. Бутылки из-под водки предусмотрительно заворачивались в газету, дабы не звенели на радость любопытным соседям по пути к мусорным контейнерам.
Каждое такое утро, после того как очистишь тело и душу, предстояло хоть как-то убрать все эти вещественные напоминания о вчерашнем дне. Дело хоть тяжкое и муторное, но – необходимое. Витольд даже изобрёл собственную методику уборки кухни после пьянки. Во всяком случае, ему было приятно считать, что автор инновации в клининге помещений именно он. А если «по чесноку», помогли советы из интернета. Хотя личный опыт с корректировками на малогабаритную кухню и отсутствие навороченного оборудования стоил немалого.
Первое, с чем обычно сталкиваешься, войдя на кухню в подобное утро, – удручающий вид беспросветной загаженности. Иногда со следами разрушений. Единственное желание – совершить манёвр в стиле «Элвис покинул здание».
Главное – не растеряться в этот момент. Немедленно приступить, разглядев самый загаженный участок. Впрочем, территория ада сама бросится в глаза. Немым воплем требуя прибытия МЧС. Самое важное – использовать правило «одного квадратного метра». Не метаться по кухне, как одна симпатичная кулинарная телеведущая. А сосредоточенно приводить этот самый ужасающий «квадратный метр» в идеальное состояние. Ну, или почти в идеальное.