Витязь 1

Калбазов Константин Георгиевич

— Хотелось бы знать подробности.

— Да просто всё. На зимних каникулах хочу прогуляться к разлому и поохотиться там на тварей.

— Вот так просто? В одиночку?

— Ну, с саблезубом пятого ранга я в одного управился. Хотя было бы неплохо если бы кто-нибудь прикрыл мне спину.

— А ещё, позаботился об ингредиентах, и трофеях, которые можно будет сдать не в Покровске, а в Москве, по куда более выгодным ценам.

— Глупо бы было не использовать льготы дворян приграничья, — согласился я.

— Принимается.

Только учтите, использовав его сегодня я возьму третий ранг, а к зиме, даже при регулярном использовании, смогу лишь приблизиться к четвёртому. Так что, боец из меня будет всё ещё слабенький.

Ага. Выходит у Нефёдовой дар выше среднего. Потому что при другом раскладе она взяла бы третий ранг только в конце третьего курса универа, а никак не в начале. Но и к концу обучения без буста до четвёртого ей не дотянуться. Так что, к сильным её всё же не отнести.

— Зато это позволит вам использовать боевые карты изографа пятого ранга, — заметил я.

— Вы мне ещё и карт хотите накупить?

— Сам напишу, — подмигнув заверил я.

— Так много рисуете?

— Набиваю руку.

— И охота тратить столько времени.

— Я выбрал специальность изографа. Вы же не считаете бесполезным время проведённое в лаборатории, среди вони и миазмов, которые и благовония не всегда могут забить.

— От меня воняет? — тут же всполошилась она озабочено приблизив носик к правому плечу и принюхиваясь.

— Успокойтесь, всё в порядке, — не удержавшись усмехнулся я. — Итак, цели ясны, задачи поставлены. За сим, позвольте откланяться…

Чтобы незаметно принять зелье, перед тем как направиться в класс пришлось завернуть в туалетную комнату. После чего, уже пребывая в эйфории ковылять до своего места, стараясь не подавать виду, что слегка не в себе.

Из транса вынырнул без проблем и тут же обратился к внутреннему взору, чтобы оценить объём вместилища. Ну что сказать, на этот раз прибавка вышла более заметной. С учётом наработок за прошедшие дни, общий объём увеличился на шесть единиц и составил уже пятьдесят восемь, разовый лимит возрос до одиннадцати. Увы, но это не повлияло на максимальный заряд рун, оставшийся на пяти…

— Никита Григорьевич, вы позволите отвлечь вас на минутку?

Я в удивлении уставился на Даудова, однокурсника Нефёдовой. Разумеется мне был известен первый кутила универа, но прежде мы с ним никогда не пересекались. Даже в одной компании оказались лишь однажды, пару недель назад, на вечеринке в квартире Хвощёва. И на кой ляд я ему понадобился?

— Слушаю вас, Родион Трифонович.

— Хотел бы просить вас, чтобы вы прекратили всяческое общение с Еленой Владимировной, — с эдакой ленцой произнёс он.

— Мне будет озвучена причина?

— Я имею на неё виды.

— Бога ради. Даже в мыслях нет мешать вашим планам, — с самой искренней улыбкой заверил я.

И правда нет. Во всяком случае, пока. Красота ей разумеется

в плюс, как и открытость в отношении меня. Но это пока ни о чём не говорит и бодаться дабы заполучить её, я не собираюсь. Вот если переспать, то я очень даже за. Но как подсказывает мне мой жизненный опыт за этим не к ней. Она готова на брак по расчёту и выполнит все супружеские обязательства глазом не моргнув, по принципу стерпится слюбится, но с любимым по сеновалам валяться не станет.

— И тем не менее, вы мешаете, — нарочито поведя плечами, словно они затекли, произнёс Даудов.

— Полагаю, что сама Елена Владимировна либо не в курсе ваших планов, либо холодна к ним. Как я могу мешать тому, чего по факту нет?

— Послушайте, Ртищев…

— Нет, это вы послушайте. Не вам указывать как мне следует поступать, — перебил его я.

— То есть, вы испытываете к Елене Владимировне чувства?

— Сударь, остановитесь пока нас никто не слышит и не обращает на нас внимания. Я связываю с ней определённые планы, но это не имеет отношения к романтическим чувствам, как в прочем и к браку по расчёту. В этом я даю своё слово.

— Позвольте вам не поверить.

— Да мне плевать, верите вы или нет. Я сказал, вы услышали, — пожал я плечами.

— Я требую чтобы вы оставили Елену Владимировну в покое.

— Мне тут на ум одна поговорка на ум пришла. Если вас незаслуженно в чём-то обвинили, то вернитесь и заслужите, — с язвительной улыбкой произнёс я.

Нет, ну, а что мне ещё остаётся делать-то. Этот придурок ведь не отступится, и будет быковать. Подумаешь, за прошедший год у меня сложилась определённая репутация. Даудов тоже не из трусливого десятка, и шпагой владеет вполне на уровне. Опять же, шансы погибнуть на поединке довольно невелики, вот многие и расслабились не в меру.

Царь батюшка заинтересован в храбрых и сильных одарённых, но он не готов терять их пачками из-за излишнего гонора. Вот и принял уложение о проведении поединков. Отстаивать свою честь с оружием в руках это даже не право, а обязанность каждого дворянина, но есть два непременных условия. Первое, перед схваткой дерущиеся принимают блокирующее зелье не позволяющее использовать дар. Второе, поединки проводятся сугубо на шпагах и никак иначе.

— Слушай ты, голь перекатная… — ухватил он меня за шейный платок.

А вот теперь он меня достал окончательно. Не дав договорить я без замаха врезал ему в челюсть. Вложился от души. Настолько, что падая на паркет, этот придурок схвативший мой галстук едва не увлёк меня за собой, но его пальцы всё же разжались и я лишь покачнулся.

М-да. И хотел ведь дать ему возможность отступить сохранив лицо и где-то даже с осознанием превосходства. Но нет, этому идиоту обязательно нужно было довести дело до открытого конфликта, свидетелями которого стали как минимум два десятка студентов, находившихся в коридоре.