Витязь 2

Калбазов Константин Георгиевич

— Я вас услышал. Но нам потребуется время, чтобы подготовить посуду.

— Вызовите меня по карте, когда будете готовы.

Ратников вышел из портала минут через десять, неся в руке за лямку объёмный берестяной короб с тихо позвякивающими банками для консервации.

— А вы, как я погляжу, времени даром не теряете. — Уважительно произнёс он.

— Не самый выдающийся добытый мною экземпляр. — Пожал я плечами.

— Но две твари за неполные два часа, это внушает.

— Насколько вы хороши в алхимии, Родион Сергеевич?

— На

грамотную разделку туши и консервацию ингредиентов моих познаний хватит. На большее даже не замахиваюсь. Из отличных трофеев могу сварить только плохонькие зелья.

— А как насчёт обучения?

— Хотите заполучить на заставу своего алхимика?

— Есть такая мысль. Коль скоро она досталась мне в качестве приданого, то хотелось бы получать максимум возможного.

— Увы, но вкладываться в меня не лучшая идея. Ладно, давайте займёмся нашим птицеедом.

Ратников приступил к разделке, а я принял на себя роль помощника. Ну и постоянно использовал своё предвидение, чтобы мы не оказались застигнутыми врасплох. Одно неудобство, чтобы вовремя обнаружить опасность, нужно постоянно вертеть головой. Лучше уж узнать о приближении опасности загодя, пока тварь находится в отдалении, а не за несколько секунд непосредственно до атаки…

— Однако. — Уважительно покачал головой Иевлев, глядя на пернатую шкуру у моих ног.

— Я их не искал, если что, Сильвестр Петрович. — Заверил я коменданта, подбрасывая на ладони сферу третьего ранга.

Как я и предполагал, слабоват оказался птицеед. Будь постарше и мне пришлось бы повозиться, хотя в исходе я и не сомневаюсь. У моей уверенности довольно веские основания.

— Никита Григорьевич, а какой у вас ранг, если не секрет? В пятый, что значится на вашем перстне, как-то не верится.

— Крепкий шестой. — Отчего-то решил я сказать правду.

— И к чему тогда эта ложная скромность?

— Не люблю показушничество. — Пожал я плечами.

— Правда? — изобразил искреннее удивление комендант.

— Кхм. А ещё это вводит в заблуждение противников. Меня уже четыре раза пытались убить. — Невольно смутился я.

— Понимаю. Я не стану распространяться на эту тему. — Уже совершенно серьёзно произнёс Иевлев.

Глава 18

Сахарная косточка

Дольше задерживаться на заставе не имело смысла, я связался с Булыгиным, чтобы предупредить и открыл портал в Орешково. Управляющий встретил меня у ступеней высокого крыльца с перилами.

— Со мной связывался Иевлев. Признаться, он под впечатлением. Гарнизон конечно поставляет трофеи в княжескую казну, но основная их масса приходится на бесплотные штурмы заставы. Охотничьи партии тоже отправляются на промысел, но обычно им приходится затратить изрядно времени, чтобы выследить, или подманить добычу. А тут, две твари за неполные два часа, да ещё и одна из них обратившаяся. — Покачал головой Булыгин.

— Твари лишены разума, но обладают звериным чутьём и хитростью,

Карп Сергеевич. Они стараются обходить стороной серьёзный отряд, который может быть им не по зубам. И наоборот, одного двух человек рассматривают как потенциальную добычу. Так что, в моём случае вопрос стоит не в том, что смогу ли я обнаружить тварь или тварей, а в том, когда они сами набросятся на меня.

— Не слишком ли рискованно?

— Не в моём случае, Карп Сергеевич.

— Никита Григорьевич. — Подбежал ко мне Ерёма в готовности выполнить любой приказ.

— Карп Сергеевич, через сколько обед?

— Через полчаса.

— Замечательно. Ерёма, за мной. — Направился я к дому.

Когда поднялись в мою комнату, я избавился от доспехов и меча, передав их оруженосцу. Наскоро прошёлся по пистолетам и штуцеру, благо обычными боеприпасами я не пользовался, и копоть отсутствует. Так, только пыль смахнуть, благо подвижных частей тут самый минимум.

Затем принял душ, и когда наскоро ополоснувшись вернулся в спальню кутаясь в мягкий халат, обнаружил на постели разложенную одежду. Камердинер внял моим словам и теперь стоял в сторонке, готовый прийти на помощь по первому требованию. И мне эта ненавязчивость нравится. В той же столичной усадьбе Зарецких приходится чуть не пинками выгонять прислугу, так и тянущую свои грабки к моей тушке.

Застегнув жилет, нацепил на предплечья наручи с метательными ножами. И снова уловил характерный взгляд камердинера, который постарался его укрыть от меня. Да пошли они все. Не собираюсь ни перед кем отчитываться. Теперь повседневный пояс, куда переложил карты из боевого. Привесил на него ножны со шпагой, сейчас я дома и функция у неё сугубо церемониальная. Отсутствие оружия это сродни тому, что я разгуливал бы в одних портках. Вне стен дома я предпочитаю меч, и плевать на косые взгляды. Далее наручи с метательными ножами, с выведенными рунными цепочками «Стилет». И наконец, сюртук.

Глянул на часы. Без трёх минут восемь. Отлично. Дом не настолько велик, чтобы я не успел в столовую. Одна беда, мне неизвестно где она находится. Впрочем, чего это я.

— Гаврила, проводи меня в столовую.

— Прошу, Никита Григорьевич. — Камердинер сделал приглашающий жест.

В столовую мы с Ольгой вошли практически одновременно, с противоположных входов. М-да. И большой обеденный стол накрыт на две персоны, по его противоположным сторонам. От меня до жены метров пять. Круто.

— Однако, Никита Григорьевич. Похоже в столовую вы всё же предпочитаете ходить без доспехов? — окинув меня уничижающим взглядом, желчным тоном спросила Ольга.

Лакей отодвинул стул с высокой спинкой, на который она и опустилась. Я неодобрительно покачал головой и так же занял своё место, разве только кивком отослав лакея. Красивая у меня жена, в гневе прекрасна, в ярости неотразима, в высокомерии соблазнительна. Но когда начинает выказывать презрение не вызывает ничего кроме отторжения. Ну вот не её это и всё тут.