Вивьен, сплошное недоразумение.
Шрифт:
Пока я шла к Агнесс, в мою голову влетела как белая голубея, здравая мысль, полная пакости.
Решив проникнуть в покои к Адаму Редвилу, я не стала терять драгоценные минуты.
Шустро оглядев пустоту комнаты, в которую тонкими струйками поступал свет как в берлогу, я бросилась к шкафу. Конечно, я не пыталась там отсидеться, лишь позаимствовать вещь на время.
Костюмы Адама расположились внутри с маниакальной аккуратностью. Их было множество и на любой вкус. Сложилось ощущение, что он приехал в особняк Стейдж, минимум на год, а не на пару седмиц, чтобы вершить
Осторожно вытащив самый неприметный пиджак, оттенка грозового неба, я вышла из покоев, тихо притворив дверь.
Благо, ни самого Редвила, ни прислужниц на моем пути не встретилось.
Припрятав пиджак в библиотеке, я обещалась себе за ним вернуться в нужное время.
В комнату Агнесс, я вошла без стука. Тетка проветривала и посему дверь раскатисто ударилась об косяк, моментально напугав женщину, сидящую возле открытого окна. Она держала в руках какую-то здоровенную книгу с пожелтевшими страницами и увидев меня, вцепилась в нее, будто в моем облике углядела что-то демоническое.
– Дорогая тетушка, как ваше самочувствие? Я так переживала за вас, что не сомкнула глаз. Вот так невидаль с вами произошла!
Темные глаза женщины почернели еще больше, как и лицо. Недовольно подавив вдох, она задрала подбородок, переключив на меня свое полное внимание.
– Ты можешь говорить что хочешь, Вивьен, но я уверена, что без тебя не обошлось. Начудила, а потом выставила все иначе.
– Не кажется ли вам, что не совсем верно во всем винить меня? – я плюхнулась на краешек жесткой кровати, делая вид, что не вижу в окаменевшем выражении женщины крупиц недовольства мной. – Я увидела в этом божье знамение, например. Апостолус подтвердил это, тетушка. Вы что же не верите своему наставнику?
Женщина молчала, прожигая на мне дырки своими черными глазами.
– Это бред и я не хочу это слушать. Оставь меня и займись своими манерами.
Я встала с кровати, придя с женщиной к обоюдному согласию. Мне точно больше нечего было делать. Пока.
– Конечно, я не буду нарушать ваш покой. Понимаю с первого раза, в отличие от некоторых.
Тетка не могла промолчать. Кривая улыбка коснулась ее бледных губ.
– Намедни поговорила с отцом, господин решил, что тебе стоит подправить свои манеры. «Этический кодекс госпожи», принесут в твою комнату. Тебе будет чем заняться, помимо грядок.
– Спасибо за заботу!
Шустро выбежав из комнаты Агнесс и не желая заходить в свои покои чтобы более тесно познакомиться с правилами этикета, я решила продолжить обход своей родни и поднявшись на третий этаж, встретилась с Амандой.
Женщину я нашла лежащей в своей постели, под теплым пуховым одеялом. Выглядела она бледно. На какой-то миг я подумала, что сбылось ее обещание, связанное с кончиной, но это оказалось не так. Мерное дыхание поднимало грудь Аманды.
Досадливо вздохнув, я уже хотела уйти, возмутившись по дороге, что зря выставила себя дурой перед дедом и гостем, воруя красавку и выходя из шкафа как из дверного проема, как старуха пошевелилась.
– Как вы, бабуля? – тихим шепотом поинтересовалась я, дабы не нарушать тишину. –
Женщина несколько секунд смотрела по сторонам, пытаясь понять где она, а потом сосредоточила все свое внимание на моем лице.
– Виви?
Я с радостью вздохнула. Узнала хотя бы!
– Меня опоили?
– Нет, – я погладила по жестким волосам женщины, – дали хорошенько выспаться, не более того. Накануне вы немного перегнули палку.
– Энрике? – Аманда показала на дверь, будто за ней притаился ее отошедший к богам супруг или Адам, в лице которого она узрела реинкарнацию своего благоверного.
– Он…переводит дух в спокойном месте.
– Когда навестит? – женщина схватила меня за руку. Хватка оказалась сильной.
– Думаю, как только отдохнет. Энрике волнует ваше здоровье, бабуля, поэтому он старается не нервировать вас.
Аманда кивнула. Мой вывод показался ей разумным.
– Я принесла вам то, что вы хотели.
– И что это? – вдруг поинтересовалась Аманда, позабыв о наших уговорах, когда она была в своем уме накануне. Чертыхнувшись про себя, я улыбнулась.
– Настойка красавки. Вы сказали она помогает вам быть в здравии.
Старушка нахмурила седые брови, слегка причмокнув. В выражении бесцветных глаз скользнуло что-то похожее на понимание.
– Припоминаю нашу беседу Виви. У этой мерзавки день воплощения.
Я закивала головой.
– Именно. Мы обсуждали с вами музыкальную паузу от вас и ваших друзей, любителей музыкальных увертюр.
Женщина ловко цапнула из моих рук небольшой пузырек и чуть ли не облизалась. Надеюсь, она не переборщит? Иначе, если все дело станет известным, меня сбагрят в Ванн навсегда и заставят обвязаться брачными нитями с ваннийцем.
– Эта мерзавка не достойна чтобы я тратила на нее свое драгоценное время. Как и Гордон. Никогда их не прощу за своеволие.
– Тогда, красавку я заберу, дорогая бабуля. Договор не состоится.
Аманда вцепившись в пузырек, взглянула на меня крайне недоброжелательно.
– Ладно, всего лишь одна мелодия.
– Поверьте, этого будет достаточно.
Мы переглянулись.
– Покорми моих голубей, а то Тита вечно не докармливает их.
Скрыв раздражение, я вышла на балкон и бросив взгляд на красивые равнины, расстилающиеся передо мной, подошла к двум клеткам, где урчали голубые и белые птицы. Увидев мое приближение, они сначала нахохлились, а потом замерли, изучая.
Бабка любила их и ухаживала с чрезмерной заботой.
Всыпав в совок корм, я насыпала два полных отделения, чтобы птицы наелись до отвала, как и просила Аманда и налив воды в поильники, покинула террасу, с потрескавшейся балюстрадой в нескольких местах.
Решив, что обход родни окончен, я позволила себе заняться любимым делом. Плантации чефира так и манили, а я не посещала их долгое время.
Между усыпанных склонов холмов этим прекрасным растением, источающим тонкий, почти незаметный аромат, провела почти весь день, общаясь с женщинами сборщицами листов, наслаждаясь лучами Сувара и не заметила как сгорела, позабыв взять с собой свою любимую шляпу.