Vivuszero
Шрифт:
Мы успели в парк как раз вовремя. В это время Африка катал в луже охладителя, неприятного типа с крючковатым вороньим носом и нашивкой со звездой. Поодаль приходили в себя трое его подчиненных с красными повязками на руках. Оказывается они хотели отобрать у Африки пулемет с гранатометом, попутно пытаясь его заставить прибраться под днищем нашего калеки. И если со вторым аспектом великан был, в принципе согласен, то вот расставаться с любимыми всем сердцем игрушками он не мог.
Стоун вырвал из лап Африки местного зампотеха, тот красный, перемазанный синеватой вязкой жидкостью, шипел
- Вас всех в тюрьму надо, под суд, я с вами знаете что сделаю! – прохрипел он, немного отдышавшись.
- Да ладно тебе, он же не убил ни кого! – по свойски хлопнул его по плечу Стоун, вымазав в руку в охладителе, и тут де вытерев ее о нетронутый кусочек одежды зампотеха.
Тот заклокотал и стал коричневым, от возмущения он не мог сказать и слова. К нам уже бежал еще десяток человек, некоторые из них были вооружены автоматами. Намечался серьезный конфликт.
- Стоп, стоп, стоп! – замах я руками, - Вышло недоразумение. Мы только что разговаривали с генералами, все оружие остается у нас, а ховер нужно чинить.
- Арестовать их! – закричал, зампотех.
На нас надвинулось большая группа солдат. Африка уже взял руки пулемет, а Стоун готовился прикрываться крикуном, схватив того за шиворот.
Спас положение уже знакомый молоденький капрал, прибежавший с каким-то клочком бумаги и показавший его зампотеху. Прочитав написанное зампотех сначала посинел, потом побелел, такая смена окраски меня сильно обеспокоила. Не дал бы дубу от нахлынувших чувств.
Все же через пару минут он отошел. Не посмотрев в нашу сторону, махнул рукой уже собравшейся небольшой толпе и пошел в сторону боксов. Стоун что-то собирался крикнуть в след, но я его остановил. Мы и так в первый день нажили столько врагов, сколько у многих и за всю жизнь не наберётся.
Рядом остался лишь капрал, растерянно смотревший на нас.
- Давай знакомиться!
– кивнул я ему, - Африка, Стоун, и Артем! Ты, по-моему, уже в курсе. Тебя то как зовут?
- Капрал Зима! – еще более растерянно сказал он, вся строевая подтянутость слетела с него моментально, оставив на месте обыкновенного молодого парня.
- Хорошо, что не осень! Это кличка такая или уже прилетел с такой фамилией? – спросил я.
Он пожал плечами, и вдруг встрепенулся, вдруг, что-то вспомнив:
– Сер, я уполномочен…
- Давай без сер, - оборвал я его на полуслове, - Давай теперь нормально, что нужно.
- Мне сказали отвести вас в помещение, где вы разместитесь и еще показать оружейку, где вы можете хранить оружие. У нас здесь разрешено ходить с любым оружием, но у вас его наверное много?
- Тут ты прав. Кое что есть, Как с ховеров, про это тебе ничего не сказали?
Он опять покачал плечами и ответил:
– Я должен был подойти к майору, Таркияну, - по слогам выговорил он фамилию зампотеха, - Но по-моему сейчас не время, что-то уточнять.
Я посмотрел на Африку, пакующего огромный тюк, и насвистывающего какой-то зажигательный мотив. Вещей у нас действительно было много, оставлять их в почти умершем ховере не хотелось, обязательно растащат, поэтому скрипят сердцем. Я все же опять оставил Африку охранять наше добро, проинструктировав
Поселить нас решил рядом со штабом, в небольшом домике крытом металлическими листами, с собственным блоком-утилизатором. Жилище оказалось вполне сносным. В двух его комнатах было три грубо сваренные кровати, стол, пара сидений, какие-то полки на стенах и даже самый настоящий шкаф в нише. Окна имели массивные наружные ставни, а роль стекла выполняла плотная полупрозрачная пленка.
- Нормально, так! – дал оценку Стоун.
– Я в отдельной комнате, Африка храпит! – быстро сориентировался он, бросив свой рюкзак на койку.
Я не возражал. По ночам меня все равно терзали воспоминания и кошмары, дававшие забыться лишь под утро. Затем мы принялись перетаскивать оставшееся барахло в выделенное жилище. Ковальский специально разместил нас на охраняемой территории, опасаясь нападения. Раньше в этом домике жил Борг, который должен был быстро являться по требованию начальника на ковер. Шкаф заполнился горой оружия и боеприпасов. Тюки лишних спальников и другого имущества заняли все свободные углы, способствуя особому чемоданному настроению. Нам оставалось ждать звёздного часа – суда. О времени его проведения Ковальский должен был сообщить.
На следующий день, наплевав на инструкции, нигде не бродить, Стоун с Африкой пошли осматривать Вавилон. Я бы тоже пошел с ними, но мне хотелось разобраться с ховером. Вообще такое безответственно отношения Стоуна ко всему мне не нравилась. В Калдроне он нес груз ответственности, был сдержан и думал на несколько шагов вперед. Сейчас же, когда нашей колонии не стало, в него, как будто вселился дух проказника-мальчишки, который старается нашкодить, напакостить и поиграть. Скорей всего ему уже было наплевать на все. Я понимал, что Стоун потерял все, за что боролся, но мне нужно было с ним идти к своей цели.
Зампотех колонии обитал в маленькой пристройке, рядом самым внушительным ангаром. Когда я зашел внутрь он что-то выговаривал немолодому тучному мужичку, в замасленном сером комбезе. Тот неразборчиво отвечал, помахивая небольшим универсальным ключем. Мой визит заставил замолчать обоих. Таркиян кивнул своему собеседнику и тот поспешно вышел, оставив нас наедине.
Майор встретил меня злобным взглядом, обещающим разорвать при первой возможности. Дальше можно было ничего не выяснять. Наш старичок встал на прикол надолго. Не из тех людей был зампотех, кто быстро прощает обиды. Но как говориться попытка не пытка, мне нужен был транспорт.
- Добрый день! Я к вам по делу, - начал я из далека, как школьница, выпрашивающая пятерку.
Он лишь отвернул нос, как будто перед ним лежит огромный кусок дурно пахнущего, протухшего мяса. За моей спиной, в наружную дверь уже заглядывала пара любопытных глаз.
Помолчав еще несколько мгновений, он напыщенно сказал куда-то в стену:
- Я вас слушаю!
Слушает он. Разговор не задавался, у меня внутри лишь теплилась надежда, что приказы Ковальского исполняются беспрекословно, и мой оппонент поворчит, поворчит, да и примется за дело.