Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2-х кн.
Шрифт:
К числу злоупотреблений в харистикарной системе, против которых восставала церковная власть в XI в., принадлежало, прежде всего, доведенное до крайности безразличие относительно лиц, получавших ха–ристикии. Монастыри стали раздаваться не только людям светским, но и женщинам, [1817] притом случалось, что мужские монастыри отдавались женщинам, а женские — мужчинам. Далее, допускались злоупотребления в пользовании монастырями. Вместо того чтобы заботиться о материальном благосостоянии монастыря, получивший его в дар заботился только о собственных выгодах, о том, чтобы извлекать из него возможно большие доходы. Примеры, когда харистикарии употребляли доходы с монастырей на их поддержание и улучшение, сделались редкостью. [1818] Монахи получали от харистикариев скудное содержание, обрушивавшиеся здания не восстанавливались и монастыри приходили в крайнее запустение; у некоторых харистикариев эксплуатация доводилась до того, что монахи под влиянием нужды и стеснений должны были удалиться, а монастыри превращаемы были в гостиницы. Были и еще злоупотребления, касавшиеся изменения существенного смысла харистикий и заключавшееся в стремлении обратить харистикии в постоянную, как бы наследственную собственность. Не делая различия между харистикией и обыкновенной собственностью, харистикарии не только сами эксплуатировали монастыри, но отдавали их в дар или продавали другим лицам; иные, с целью закрепить за собой вечное владение монастырем, строили внутри обители дома, в которых и поселялись.
1817
Известны и примеры: Мария, дочь Склира, получила за долг от патриция Панвирия монастырь св. Маманта: оик erri тф EK7toiEio0ai ti toutcov, aXk’ ёт тф SioikeTv таитг|У (дабы она управляла этим монастырем, но не наследовала его). Zachariae, I, 48. Мария, жена Парапинака и потом Вотаниата, получила от второго своего мужа два монастыря — один при Манганском, другой при Эвдом–ском дворце. Zon., IV, 236–237. Атталиот в «Типике» сделал следующее замечание об отдаче монастырей женщинам: fi yap rrpovoia tcov toioutcov yuvai^i pev яоАла/а^ avaTiGexai 5ia 5copea>v (забота о таких <монастырях> зачастую предоставляется в дар женщинам). Sathas. Bibl. gr., I, 44.
1818
Но, разумеется, такие примеры были: Пселл (V, 264) о Мидикийском монастыре пишет: rrpiv ti /.«PeTv, оик oXiyov ypuoiov ava?a»ca (прежде чем взять что-либо, я истратил немало денег).
Синодальные определения строго преследуют злоупотребления. Определение 1027 г. заранее объявляет недействительной всякую сделку, имеющую предметом переуступку или продажу харистикии, грозит виновным в этом преследованием и штрафом, повелевает наблюдать, чтобы монастыри не были разоряемы, и чтобы не получали начальство женщины над мужскими, а мужчины над женскими монастырями. [1819] Определение 1028
1819
PG, CXIX, 840–841; Rhalli et Potli, V, 21–22.
1820
PG, CXIX, 833, 836; Rhalli et Potli, V, 29–31.
1821
Avrnticoq 5e icai теукХепак;, mi 5ia povr|v enripeiav, oi)5eva тогебоцЕv t&v iepcotaTcov nr|Tpo7TOA.iT(uv Kai Xouraiv apxtepscov /apiariKapiov &;co0fjvat Hovfjq (мы надеемся, что без вины и судебного приговора, по одному лишь навету, никто из преосвященных митрополитов и других архиереев не станет изгонять из обители харистикария).
1822
PG, СХ1Х, 844; Rhalli et Potli, V, 24.
1823
Psell., V, 456—457: г) 5ё x&v Mouvxavicov пои ка! Ttpwrjv ouoiv ou^uycov Хчреиоаоа… цг| xoivuv ёцсп novcp awm|/ai<; xr|v aaxopyov, o)Jm Kai ф av auxi]v eytb cmvoudoai PouXr|ao|xai (Еще недавно Мунтанийская обитель дважды овдовела… Так сочетай же ее, равнодушную, не со мной одним, но также и с другим, с которым я пожелаю соединить ее).
1824
Sathas. Bibl. gr., I, 22: |aovf| xou ayiou Гешруюи, f|v ё/co em 5uoi лроосолоц sic, Z«ptaxiKT|V, r)<; Seuxepov npoaconov acpico xov inov xov nuoxoypacpov, icupov ©eoSwpov' f) yuvaiKeia ^ovt) xou ayiou Проколюи, r)t; Seuxepov npoaconov ecxiv 6 uioq цои щ ало xou 7tpcpr|v xapioxiKapiou BapSa xou Нтраба (…обитель св. Георгия, которой я владею по харистикию на два лица, и вторым владельцем которой я оставляю сына моего мистографа господина Феодора. Женская обитель св. Прокопия, вторым владельцем которой является сын мой, получивший ее от прежнего харистика–рия Варды Ксирады).
Наряду и одновременно с харистикарным способом раздачи монастырей существовал, без сомнения, в византийском государстве сходный с ним способ пожалования земель, принадлежавших частным лицами и государству, но этот последний стушевывался перед первым и на него не имеем таких ясных указаний, как на способ харистикарный. Тем не менее в новеллах X в., охраняющих мелкую поземельную собственность, в перечне средств, [1825] с помощью которых властели приобретали земли убогих, находим одно, обнаруживающее некоторое соотношение с третьей формой бенефиций. В новеллах постоянно упоминаются три средства: купля, дар и наследование. Под даром, очевидно, разумеются разнородные дарственные акты, к числу которых относилась и отдача убогим своего участка властелю, с целью приобретения его покровительства, как можно заключить из того, что Роман Лекапин запрещает властелям приобретать что–либо от бедных, между прочим, посредством простого дара и под предлогом какой–либо помощи и защиты, т. е. расчленив понятие дара и указав один его вид (простой дар), законодатель нашел нужным указать и другой, соединявшийся с помощью и защитой лица, получившего дар, тому лицу, от которого дар получен. Константин Багрянородный намекает и на результат не простого дара, — зависимое, подчиненное положение убогих относительно властелей, превращение поселян как бы в рабов этих последних. Не лишено значения и то обстоятельство, что отдача земель убогими властелям обозначается термином (бсореа), который был употребителен при обозначении харистикарного способа, составляя синоним харистикии. Законодательная власть, ратовавшая против даров убогих властелям и тем думавшая оградить первых от последних, сама однако же практиковала раздачу поместий, в которой заключалась большая опасность для убогих и которая находится не только по существу, но и со стороны терминологии в связи с харистикарным способом.
1825
Новелла от 922 г. Романа Старшего: хоц 5ё SuvaxoTq anayopeuonev... хроясо бсореас; arcXfjq... f| coq r.m xivi npoaxaaia ка! аъч'броцг) /.anPuveiv xi пара xcov euxe^ea-xepcov (Мы запрещаем властелям... либо в виде простого дара... либо с целью оказания какой-либо помощи или покровительства приобретать что-либо у бедняков). Новелла от 934 г. Романа Старшего: (^Зецтйуттергфаусот... хо^цфе! imei-ae/.Geiv f| ayopat; i] бшреас f| iclr|po6oaiac ii и)}-щ oiaoouv лрофаоесо? aixia (никто из знатных… не дерзнет войти <во владение землей> под предлогом покупки, дарения, наследства или чего–либо другого). Новелла от 947 г. Константина Багрянородного: SwUToi… ov> Kauovxai lbtieu5epx6|.ievoi ev ток xcopioiq evekev ayopcov ш\ бшреюу кш kXtipovo^&v (властители… не перестают приобретать общинные земли под предлогом покупки, дарения, наследства). Новелла его же от 945–959 гг.: 7taq тц xcov sv 5о^г| Kpatai&v TtaaauSei x^pu? атгергуралтоис; атготЕцу6|.1 ЕУо<; ev av5pcai65covХоусо тоис; аО/лоид uvt'.icniE ктитора? (каждый из могущественных <зем~ левладельцев> всеми усилиями присваивал земли н обращался с несчастными владельцами как с рабами). См.: Zachariae, III, 240, 246, 253, 265.
Византийские императоры жаловали (exapioavio) казенные и свои личные имения приближенным и угодным людям в награду за их службу и в знак благосклонности. Одно из таких поместий было пожаловано Константином Мономахом Пселлу, [1826] причем пожалование сделано было на два лица, в параллель с господствовавшим тогда обычаем раздачи монастырей харистикариям на два лица, и хотя в хрисовуле говорилось о неотъемлемости владения, однако же, надо полагать, под этим еще не понималось безусловного права распоряжаться поместьем как неоспоримой собственностью, отчуждать, завещать и пр., словом, тот существенный признак, которым отличался харистикарный способ, удержан был и здесь. Правда, на основании нескольких слов, сказанных Пселлом и относящихся к содержанию данного ему на василиках Мадита хрисовула, этого прямо утверждать нельзя, но допустить необходимо ввиду известного факта из времени Исаака Комнина. Исаак Комнин, заботившийся о приобретении государству земель, отнял у многих частных лиц имущества, пренебрегая их жалованными грамотами, которыми закреплялось за ними владение. [1827] Факт, непонятный вне связи с системой пожалований, получает смысл под условием принятия того положения, что характеристическая черта бенефициального, а затем харистикарного способа, состоявшая в том, что право собственности оставалось за лицом, давшим пожалование, и всегда могло быть восстановлено, составляла особенность и императорских пожалований. Хотя эти пожалования делались на время жизни лица и даже с правом передачи, т. е. на два лица, [1828] однако же не забывалось правило, что казна, в случае нужды и оскудения, может взять назад свои пожалования как свою собственность, находившуюся лишь в пользовании частных лиц по милости казны, точно так же как это правило в применении к харистикиям хорошо помнили члены синода 1027 г. Для обозначения царских пожалований сначала не существовало како–го–нибудь определенного, общепринятого термина, но в XI в. такой термин установился. Он был заимствован из харистикарной практики; один из второстепенных эпитетов, прилагавшийся к харистикиям и харисти–кариям, был выделен, получил специфическое значение и стал употребляться для обозначения царских пожалований. Просившие монастырь в харистикию обещали в благодарность иметь заботу, попечение о монастыре, и монастырь отдавался в дар с тем, чтобы получивший заботился о нем (cppovTi^eiv), имел о нем попечение (лроуош). Поэтому получивший дар назывался не только харштг)карю<; (слово, указывающее на мотив последующий — милость дающего), но также фроутютгц;, лроуотусгц; [1829] (слова, указывающие на мотив предшествующий, обусловливавший милость). Одно из этих названий, 7ipovor|Tf|i;, стало употребляться для обозначения лиц, высочайше пожалованных поместьями, самые поместья получили название проний. Употребление слова «прония» в смысле недвижимых имуществ, отданных в дар императорами или от императорского имени их министрами, в первый раз встречается в царствование Константина Мономаха, давшего Манганы в пронию Константину Лихуду, [1830] а еще определеннее в царствование Михаила Парапинака, о министре которого, Никифорице, историк свидетельствует, что он за немалые взятки дарил, кому хотел, чины и пронии. [1831]
1826
1 См. выше, с. 295.
1827
Attal., 61: E|ji;>.r|ae… тои лроавг)кг|У аур&м rrj fSuai/.du тсрптоприаОса. 5ю icai ko)JJi (дву iSicuTiKa Jtpoaama noXk&v ытсотlbрг|ае ktt|oecov, nupiSmv mq у.ршоРоиллои^ toutcov ypacpaq, 5i’ mv аитоц та xf|g 5есшпе1ш; liSpaicovxo. Для устранения недоразумения припомним, что и к владениям харистикариев прилагалось слово 5е<зяо–TEIGI, см. с. 400, прим. 1.
1828
Нужно, впрочем, заметить, что спустя около двадцати лет после того как Мономах дал Пселлу хрисовул на два лица, было стремление ограничить пожалование одним лицом. К сожалению, новелла Михаила Парапинака, относящаяся к этому предмету, известна только по заглавию: Nsapa тои Paoilecoq кироО Мг/ату. тои Дойка 0есл!цоша xouq каатра /.apfSavoviuc; oiouaSiiTivaq кау блок таОта Aaficoaiv, ёср’ 'svi лроатлсо таита кектгрОаи ка! оитсо voeiaGai тс бсорсас (Новелля императора господина Михаила Дуки, предписывающая, чтобы обладателям крепостей, кем бы они ни были и как бы их ни получили, давалось право владения на одно лицо, и чтобы это подразумевалось актом дарения). См.: Zachar..III. 330.
1829
Оба эти названия, наравне с названием харистикарии, встречаются в синодальном постановлении 1028 г. Название лроуотутгц;, в применении к харистика–рию, употреблялось еще в форме лроуотуцкод как показывает документ от 1049 г. (Miklosich. Acta et diplomata graeca medii aevi, IV, № 10), в котором Василий, настоятель монастыря Спасителя тшу ’АурсоЛшу, назван itpovor]Tiic6<; монастыря Карей. В широком смысле катепан Василий Монах называется лроуог|тг|<; Болгарии в «Советах и рассказах визант. боярина»//Ж. М. Н. Пр., 1881, июнь, 263.
1830
Scyl., 645: irj<; t&v Muyyavcov Ttpovoiuc Kai t&v SiKaiconatcov (pOXuq пара тои eiprinevou PaoiXecuq катаХекрбец (император отдал ему в пронию Манганский монастырь и оставил ему права на него) (Zon., IV, 194: та лер! тт|д eXeuOepiaq аитюу ёуурафа (грамота, дающая свободу)).
1831
Attal., 200–201: тас; тхдад ка! Ttpovoia; оТс ёроиХето уар^бцеуод §щ Хгцдцйтсоу ou^i `u^ed'e'o.
Таким образом, относительно системы пожалований в XI в. можно сказать, что установился технический термин — «прония» для обозначения жалуемых поместий. В пронию давались казенные имения, замки (по новелле Парапинака), пахотные поля, пастбища и пр. Имения были не только пустопорожние, но и населенные. Последние или давались про–ниарам населенными, или заселялись стараниями самих прониаров, во всяком случае на присутствие в прониях населения указывает предоставление прониару некоторых судебных прав, предполагающее объект суда, живых людей. Население состояло
Только в памятниках последующего времени вопрос проясняется: а) оказывается, что пронию образуют не только рыбные ловли, [1832] не только земли, на которых сидят парики, [1833] но целые области и селения с крестьянами–общинниками; [1834] б) с понятием пронии тесно соединяются некоторые обязанности, и между ними главная обязанность военной службы. [1835] При отсутствии свидетельств о существовании в XI в. проний с таким значением, т. е. заключавших в себе крестьянские общины и обязывавших про–ниаров к военной службе, мы можем судить только предположительно, принимая в расчет те элементы, из которых развились эти особенности прониарного владения. Но и самый вопрос об элементах имеет гадательный характер, можно, например, раздачу общинных земель прониарам ставить в связь с оскудением казенных имений, заставившим императоров обратиться к другим источникам пожалований и посягнуть на достояние общин; соединение же с прениями обязанности военной службы можно объяснять или смешением проний с воинскими участками, или влиянием западно–европейских порядков, [1836] или тем и другим вместе.
1832
Напр., в 1234 г. нижнее течение реки Ермона, с рыбными на ней ловлями, составляло пронию Калигопула, стратиота и местного владельца, а потом вследствие нового пожалования перешло к стратиоту Авгею. См,: Miklosich, IV, № 150.
1833
Напр., в 1255 г. Михаил Петриций, царский слуга, заявлял претензию на том основании, что монах Никодим был париком его пронии. См.: Miklosich, IV, № 21.
1834
Напр., фессалийские Мелиссины получили от царя в дар всю область Дри–анувэны и крестьяне дрианувэнской общины в мирском приговоре от 1271 г. говорят «о любви, какую от глубины души питают к благороднейшим супругам Мелиссинам за честь и управление и милости, которыми постоянно от них пользуются». См.: Miklosich, IV, № 28. В 1277 г. протоновеллисим Мармара держал, в виде пронии, селение (xcopiov) Триново. См.: Miklosich, IV, № 37.
1835
Напр., это видно из дарственных грамот на имя Георгия Гемиста Плифона и его сыновей: аргировула деспота Феодора Палеолога от 1427 г., хрисовула царя Иоанна Палеолога от 1428 г. и аргировула деспота Димитрия Палеолога от 1450 г. См.: Miklosich. III, 173–176, 225. Обязанность военной службы была неразрывно связана с понятием проний и в древней Сербии, где пронии, дававшиеся венецианским правительством, представляют сходство с византийскими прониями. Документы, относящиеся к сербским прониям, от первой половины XV в., извлечены Макушевым из Венецианского архива и изданы в отрывках в статье «О пронии вдревней Сербии»//Ж. М. Н. Пр., 1874, CLXXV.
1836
Производство обязанности военной службы прониаров от западно-европейских порядков более правдоподобно, так как документы, указывающие на эту обязанность, слишком позднего происхождения, — относятся ко времени после латинского завоевания; но и производство ее от воинских участков не лишено вероятия, особенно если вспомнить, что уже в новелле, приписываемой Никифору Фоке, раздача стратиотам воинских участков называется пронией, и об армянах, бежавших в Сирию и за это лишенных участков, но потом возвратившихся, сказано: (следует предоставить им в пронию другие участки). См.: Zachariae, III, 291.
Система проний заключала величайшую опасность для крестьянства, его свободы и благосостояния. Отдача общинных земель в виде проний прямо разрушала общину, разлагая общинный организм, отрывая от целого (комитуры) части (общинные селения, кюцг\), которые поступали на кормление прониаров; политическое значение общины в государстве ослаблялось, свободные крестьяне становились в обязательные отношения к прониарам, которым должны были платить оброк и отбывать барщину, [1837] по своему положению они приближались к парикам, быт их несомненно ухудшался. Но прежде даже чем общинные владения стали раздаваться в дар, пронии были опасны для общины и для крестьян–общинников уже потому, что при помощи их увеличивалось число властелей и возрастала их социальная сила. Что касается париков, то положение их делалось тяжелее с переходом земель, на которых они сидели, под власть прониаров. Прони–ар, владевший пронией пожизненно, не рассчитывавший передать ее в наследство детям, не имел особых побуждений улучшать ее в хозяйственном и других отношениях, париков не щадил, заботился только о том, чтобы извлекать из них возможно больший доход. Отсюда происходило, что поступление в пронию было для населения крайне неприятно и освобождение от пронии считалось великой милостью, которой жители усиленно добивались, и добившись, чувствовали себя счастливыми. [1838]
1837
Об этом см. в вышеуказанной статье Макушева.
1838
Отрывки прошений об освобождении от проний и резолюции по ним у Макушева, 18–19.
Несмотря, однако же, на все неблагоприятные для крестьянства условия, со включением пронии, основные начала, на которых покоился быт крестьянского сословия и которыми определялось его юридическое положение, не потерпели изменения в XI в. Произошло дробление крестьянских общин, может быть, уменьшилось число свободных крестьян–общинников, вследствие потери участков и перехода общинников в разряд париков; но сама община и общинное землевладение не исчезли. Общинное устройство не только сохранялось в течении XI в., но перешло к последующим векам и пережило саму Византийскую империю. [1839] Положение париков во многих местах ухудшилось, но ухудшение не было повсеместным; между крестьянами–присельниками продолжали существовать такие, которые платили только десятину, морту, и по–прежнему называлась мортитами. [1840] За париками оставалось право свободного крестьянского перехода, по крайней мере до XIII в. Только в XIII в. обнаруживается стремление стеснить крестьянскую свободу на юридической почве, [1841] но стремление не повело к какой–нибудь общегосударственной законодательной мере. Известен только один документ от 1244 г.: [1842] по просьбе игумена монастыря Лемвиотиссы, с имений которого сошли многие парики, о том, чтобы повелено было собрать париков и водворить на прежние места, издан был царский указ, отрицающий право свободного перехода и повелевающий государственным чиновникам, заведующим податными сборами, отчислить париков от новых их помещиков и возвратить монастырю. Но этот указ признается частной мерой, имевшей временное значение.
1839
Доказательства представлены в статье г. Успенского. К истории крестьянского землевладения в Византии / /Ж. М. Н. Пр., 1883, ч. CCXXV.
1840
Существование морты и мортитов в XIII в. доказывается грамотами, изданными Миклошичем и Мюллером, т. IV, с. 35, 39–40, 145, 218, 220, 231–232, 235, 255, 419. Некоторые выдержки из грамот можно прочитать в статье проф. Васильевского «Материалы для истории византийского государства» / /Ж. М. Н. Пр., 1880, ССХ.
1841
На почве фактического стеснения возможны были и в XI в., как свидетельствует вышеприведенное письмо Пселла, см. с. 388.
1842
Miklosich, IV, № 166.
Глава шестая
Византийское правительство всегда обращало серьезное внимание на финансы и в XI в. не изменило своего отношения к этому предмету. Некоторые императоры пренебрегали другими, по обстоятельствам времени более важными, отраслями государственного управления и сосредоточивали внимание на финансах. Династия Дук обнаруживала как бы фамильную склонность в этом смысле. Константин Дука, еще до вступления на престол обнаруживший таланты финансиста, заявил себя на престоле заботами о приумножении государственных доходов, бережливостью и даже скупостью. [1843] Сын его, Михаил Парапинак, не блиставший вообще государственными способностями, обладал однако же достаточными сведениями в финансовой области и воспитатель его. Пселл, желая его восхвалить, особенно оттеняет то, что он отличался знанием во всем, касающемся доходов и расходов, чеканки монет и их доброкачественности. [1844] Исторически сложившимся положением социально–общественных классов византийское правительство воспользовалось прежде всего для фискальных целей. Два важнейшие вопроса в податной системе — вопрос о платежных силах и вопрос о платежной гарантии — выяснились сами собой.
1843
' Attal., 76–77 (Scyl., 652; Zon., IV, 198; Ephr., 143).
1844
Psell., IV, 288–289.
К платежу податей привлечены были обе половины византийского общества, как сословие властелей, так и сословие убогих. Платили все убогие, парики и крестьяне–общинники, должны были платить и все властели, светские и духовные. Церковь и монастырь принадлежали к властелям и несли податные тягости наравне с другими. Только в силу особой привилегии тот или другой заслуженный властель, тот или другой монастырь могли быть освобождены, — так, имения Михаила Атталиота во Фракийско–Македонской феме были освобождены от податей и повинностей по хрисовулу Михаила Парапинака от 1075 г., подтвержденному хрисовулом Никифора Вотаниата от 1079 г.; [1845] Афонская лавра освобождена по хрисо–вулу Константина Дуки от 1060 г.; [1846] лавра Большие Келлии на Олимпе, бывшая харистикией Пселла, тоже имела хрисовул. [1847] Что касается гарантии, то государство успело обеспечить себе податные платежи в обоих сословиях — властелей и убогих, — но не в полном их составе. В сословии убогих, благодаря существованию крестьянской общины, представилась возможность гарантировать исправное поступление податей крестьян–общинников, введя круговую поруку и возложив ответственность за каждого несостоятельного крестьянина на всю общину. Быт париков не давал возможности установить податную ответственность. Самой естественной, подсказанной воспоминаниями времен римского колоната, была порука поземельного собственника за сидевших на его земле крестьян, — правительство и пришло к мысли установить ее. Но мера оказалась недолговечной: аллиленгий, введенный Василием II, не просуществовал и двух полных десятилетий, Роман III, как выше замечено, [1848] отменил его в самом начале своего царствования. Привлечь к круговой поруке за каждого парика остальных париков, сидевших на той же парикии, сопариков его, было немыслимо, потому что противоречило основному крестьянскому праву — свободного перехода; оставалось, следовательно, иметь дело с каждым париком в отдельности, как лицом, которое одно только за себя отвечало. В сословии властелей в таком же точно положении как парики находились светские властели: муниципального устройства, курии, на которую можно было бы возложить ответственность, более не существовало, приходилось ведаться с каждым властелем, как лицом за себя ответственным. Иначе поставлен был класс духовных властелей: существовавшая организация церковного управления представила удобную почву для привития на ней начала податной ответственности. Митрополия сделана ответственной перед казной за все епископии, входившие в ее состав, за несостоятельных епископов, не способных уплатить причитающихся с них податей, должны были платить митрополиты. Это, разумеется, было тяжелым бременем для митрополий, тем более что открывало путь злоупотреблениям недобросовестных епископов, которые под благовидными предлогами, из корыстных расчетов, разоряли епископии, или же. при наступлении времени прибытия сборщиков, захватывали церковные доходы и укрывались с ними в надежные места, предоставляя расплачиваться с казной митрополитам. Константинопольские синоды позаботились о том, чтобы оградить митрополитов от таких злоупотреблений. Синод 1027 г. сделал нерешительный шаг и применил снисходительную меру, о которой уже упомянуто по поводу харисти–кий, именно постановил, чтобы богатые епископии помогали митрополиям, возвращая полученные от митрополитов, в виде харистикии, монастыри, «потому что несправедливо и неуместно, чтобы митрополии подвергались всякого рода взысканиям за бедные епископии, а епископии богатые не пришли на помощь». Синод 1028 г. определил меру более строгую и действенную, Постановлено было, что в те епископии, представители которых наносят вред, обращая церковное имущество на собственные нужды и доводя епископии до крайнего разорения, подвергая также убыткам митрополии, с которых казна взыскивает лежащие на епископах повинности, могут быть назначаемы митрополитом экономы, которые и должны заведовать доходами, пока не будет возмещен ущерб, нанесенный митрополии, и не выяснится причина, приведшая епископию к несостоятельности. Относительно же тех епископии, от которых может грозить митрополиям опасность подвергнуться взысканиям за лежащие на них повинности, вследствие дурного поведения епископов, имеющих возможность забрать все плоды и доходы церквей и переправить их, куда хотят, с целью при первом появлении сборщиков самим покинуть епархию и скрыться куда–нибудь, — разрешено митрополитам, в видах предотвращения опасности, посылать и в эти епископии управителей; управители будут, вместе с епископами, наблюдать за хозяйством и по истечении года отдавать в своем управлении отчет; из излишков дохода, если таковые окажутся, часть поступит митрополии в возмещение убытков, а остальное — Церкви. Епископам, в епископии которых будут посланы такие экономы и управители, запрещено, под страхом тягчайшего осуждения, чинить им какие–нибудь препятствия в отправлении возложенной на них обязанности, за исключением случаев, когда пожелают научить чему–нибудь такому, что может послужить в пользу Церкви. [1849]
1845
Sathas. Bibl. gr., I, 53–66.
1846
Miklosich. Slavische Bibliothek, I, 151.
1847
Psell., V. 311.
1848
C. 387, cp. c. 383.
1849
PG, CXIX, 828, 844; Rhalli et Potli, V, 24–25.