Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2-х кн.

Скабаланович Николай Афанасьевич

25) Харсианская фема (названная так по имени полководца Хар–сия, около времени Юстиниана отличившегося в борьбе с персами) [1563] прилегала к северо–восточным границам Каппадокии, на западе граничила с Букелларием, на севере с Пафлагонией и Армениаком. О Харсианской феме несколько раз упоминается у историков по тем или другим случаям, [1564] есть и письма к харсианским стратигам, [1565] но ни один стратиг по имени не назван, известны только имена двух турмархов, предводителей хар–сианских отрядов при Стратиотике. [1566]

1563

Const. Porph., Ill, 20.

1564

Attal., 146; Cedr., II, 531, 627.

1565

Psell., V, 308, 370.

1566

Феофилакт Маниак и Пниемий Ивир. См.: Cedr., II, 627.

26) Ликанд, к югу от Харсия, подобно этой последней феме, прилегал к восточным границам Каппадокии, соприкасался также с «Поевфрат–скими городами» (на востоке) и с Киликией (на юге). Фема Ликанд упоминается в рассказе о походах Романа Диогена. [1567]

На восток от Харсианской фемы лежала Малая Армения, обозначаемая также именем Каппадокии. Во времена Константина Багрянородного здесь была византийская фема Севастия, названная так по имени главного города, [1568] В наш период фемы Севастии не существует, территория с находившимися в ней городами отдается по частям великоармянским владетельным домам, в обмен на их наследственные владения, уступаемые Византии. Здесь Сеннахариб, в 1021 г., получил за уступленный Византии Васпуракан кроме титула патриция и звания стратига каппадокий–ского, города: Севастию, Лариссу, Абару и др., [1569] здесь Какиг II получил от Мономаха, в вознаграждение за уступку Ания в 1044–1045 г., Галонбе–гадиБизу, а Какиг, князь Карса, Дзаментау от Константина Дуки, в 1067 г. Новые владения бывшего царя анийского находились на юг от владений Сеннахариба, ближе к Харсианской феме, к востоку от Кесарии, столицы Харсия, а владения бывшего князя Карса лежали ближе к «Поевфрат–ским городам» и Мелитине. Все эти владетели должны были признавать известную степень зависимости от Византии и поставлять вспомогательное войско. Отношения их к Византии были натянуты. Младшие сыновья Сеннахариба (t 1027), Адом и Абусал, наследовавшие старшему брату, Давиду (| 1037), едва не пострадали при Михаиле Пафлагоне, были тревожимы при Константине Дуке по вопросу о соединении Греко–Восточной церкви с Армянской и не пользовались благосклонностью Романа Диогена. [1570] Какиг, владетель Галонбегада и Бизу, славившийся ученостью, был главным противником униональных стремлений Византии, играл первую роль в богословском диспуте при Константине Дуке и в высшей степени был ожесточен против греков, [1571] за что и греки платили ему той же монетой; он погиб от руки греков, почти одновременно с князьями Севастии, около 1079 г. [1572] Какиг, бывший Каррский, немногим его пережил.

1567

Attal., 105, ср. 97.

1568

Const. Porphyr., Ill, 32.

1569

Cedr., II, 464. В каком смысле он был стратигом каппадокийским — трудно сказать, может быть, в то время Каппадокийская и Харсианская фемы были объединены, а может быть, он был стратигом которой–нибудь из прилегавших к его новым владениям фем, Харсианской или Армениака, но назван каппадокийским В смысле древней терминологии, потому что три фемы: Армениак, Каппадокия и Харсий были только подразделениями древней Каппадокии. Ср.: Const. Porphyr.,Ill, 20.

1570

Matth. d’Ed., 44, 52, 67–68, 133–151, 166–167.

1571

Matth. d’Ed., 152–154.

1572

Matth. d’Ed., 183–184; Sam. An., 75; Kirak. de Kantz., 53—54.

27) К северо–востоку от Севастии лежала последняя византийская фема в Азии, Колония. Кроме Севастии она прилегала к фемам: Арме–ниаку (на западе), Халдии (на севере), Феодосиополю (на востоке), Месопотамии (на юго–востоке). Эта фема, получившая название от сильной крепости, Колонии, [1573] упоминается в рассказе о походах Романа Диогена. [1574]

Не только пограничные азиатские фемы, но и внутренние, и побережные фемы страдали от турецких набегов,

не только в первых, но и в последних турки делали приобретения. Сначала, с Константина Мономаха, подверглись нападениям фемы, прилегавшие к границам. Затем турки простерли свои опустошения далее. От времени Исаака Комнина до Парапинака из внутренних фем пострадали: Колония, [1575] Харсий, [1576] Армениак, Каппадокия, Анатолик, [1577] Фракисий [1578] и др. Особенно же большие успехи сделали турки в царствование Парапинака и Вотаниата. Опираясь на мирный договор, заключенный Алп–Арсланом с Романом Диогеном, который византийское правительство не хотело признавать, они вступали в византийские фемы не только для грабежа, но с целью обладания и поселения. [1579] Героем турок является Солиман–ибн–Кутулмиш, племянник Алп–Арслана, которому последний перед смертью отдал в управление Малую Азию, с тем чтобы он признавал над собой верховенство Малекшаха, сына Алп–Арслана. Правительство Парапинака после неудачной попытки борьбы с турками предпочло пользоваться их услугами для борьбы с внутренними врагами — Урселем, кесарем Иоанном Дукой и Никифором Во–таниатом. [1580] Туркам, без сомнения, сделаны при этом известные уступки, результатом которых было, что турки рассыпались по всем азиатским фемам [1581] и стали оседать даже около Халкидона, Хрисополя и Никеи, в Оп–тиматах и Опсикии; здесь, в близком соседстве с Византией, за греками оставались только города, все же остальное, неукрепленные места и деревни, было в руках турок. [1582] Положение вещей было до того плачевно, что византийское войско отчаялось в надежде возместить потери в Азии, и если правительство желало отправить солдат против турок, то они открыто бунтовали и не соглашались идти на верную смерть. [1583] В таком положении было дело при вступлении на престол Вотаниата, при котором не последовало ни малейшего улучшения. Вотаниат пользовался услугами турок сначала как претендент, в борьбе с законным правительством, а потом как император, в борьбе с претендентом Вриеннием. [1584] При этом заключены были выгодные для турок условия, [1585] которыми они не замедлили воспользоваться; по словам Анны Комнины, турки раздвинулись всюду и держали в осаде почти все области между Евксинским Понтом и Геллеспонтом, Энейским и Сирийским морями; Кизик, в феме Опсикий, был ими захвачен, [1586] та же участь постигла другие города. Не нужно упускать из виду, что Мелиссин, претендент, выступивший в Азии против Вотаниата, был сподручным орудием в руках турок; турки были его союзниками и делали захваты под предлогом утверждения власти Мелиссина. [1587] Все это может дать понятие о степени расстройства византийской власти в азиатских фемах в момент вступления на престол Алексея Комнина. Если провести линию от Киликии до Геллеспонта, то получится две полосы, из которых в южной еще удерживалась власть Византии, в северной же полосе, за исключением побережья Черного моря, на расстоянии не менее 30 дней в длину и 10–15 в ширину, основались турки, утвердившиеся также по берегу Пропонтиды и Босфора. [1588]

1573

Const. Porphyr., Ill, 31.

1574

Attal., 149; cp. 78, 105, 136, 168.

1575

Arisd., 120.

1576

Attal., 94 (Scyl., 661).

1577

Attal., 136 (Scyl., 683–684; Zon., IV, 210).

1578

Attal., 140–141 (Scyl., 686; Zon., IV, 211).

1579

Scyl., 708: тоц 'Ртцшкоц ЕтпстратЕшося 0ёцаа1, tccti шита китеХоцг|\тто, ой аяорабес; етсирошвутед щ то rcpiv, кш фоуабгс; аитбхргща, цоалоу 5ё ак; бг.албтш tcov тфоати/бутму катакиршооутЕ!; (Они ополчились на ромейские фемы и разорили их, поступая не так, как прежде, когда они совершали случайные набеги и тут же отступали, а распоряжаясь всем, что им попадется, как господа) (Zon., IV, 220).

1580

Attal., 183–186, 189–192, 199–200, 240–241 (Scyl., 708–711, 713; Zon., IV, 221; Glyc., 614); Scyl., 724; Bryenn., 57–72, 81, 118.

1581

Attal., 198:7rp6q ttovtu та 'Ршцашх ixvyxawv бёцата.

1582

Attal., 200, 267–269 (ср.: Scyl., 733; Georg., 892). Венецианский источник говорит точнее, что при преемнике Романа Диогена турки заняли всю страну от Киликии до рукава св. Георгия, т. е. до Геллеспонта, в длину (имеется в виду расстояние от востока на запад) на 30 дней пути, в ширину (от юга к северу) на 10–15 дней. См.: Dandolo, 247; Guil. Туг., 235–236.

1583

Attal., 306–309 (Scyl., 742).

1584

Attal., 240, 263–266, 276–277 (Scyl., 735); Scyl., 732–733 (Zon., IV, 226–227); Bryenn., 119, 130, 133, 137.

1585

Scyl., 733: em ouv0t\kuk; рг|тспс це0’ eauxou сшуетгДуето (он повел их за собой На заранее оговоренных условиях) (Zon., IV, 227).

1586

Anna, I, 25, 90.

1587

Вгуепп., 158.

1588

Такой вывод находится в соответствии с вышеприведенным (с. 345, прим. 2) свидетельством Дандоло и Вильгельма Тирского и с тем обстоятельством, что в хрисовуле, данном Алексеем Комнином венецианцам в начале царствования {Zachariae, III, 436), перечень азиатских городов, в гаванях которых венецианцы освобождены от пошлин, начинается с Лаодикии (на южной оконечности Антиохийской фемы) и оканчивается Фокеей (во Фракисийской феме); из прибрежных городов Азии к северу от Фокеи ни один не назван.

Здесь Солиман основал Иконийское султанство с главным городом Ни–кеей, которое после приобретения Солиманом Антиохии (1084) простиралось до Сирии, захватывая в промежутке бывшие византийские фемы и вассальные земли, за исключением лишь возвышенностей Киликии, где основалось два армянских государства-, одному из них положил начало в 1080 г. Рупен, родственник убитого греками Какига II, князя Галонбе–гада и Визу (резиденцией его была отнятая у греков крепость Вагу, где жили его потомки Рупениды); другому — Авшин, родоначальник Гету–мидов (от Гетума! в XIII в.), который при Парапинаке отнял у турок Лам–прон и в нем утвердился. [1589] Иконийским султанам, владения которых раскинулись, таким образом, от Сирии до Пропонтиды, недоставало только флота, чтобы подчинить своей власти острова; в царствование Алексея Комнина было устранено и это препятствие. [1590]

1589

Matth. d’Ed., V–VI.

1590

Zon., IV, 239 (Glyc., 620). Ср.: Guil. Туг., 236.

Перечень европейских фем начнем с наиболее отдаленных.

28) Италия, называемая еще у византийских писателей Лангобар–дией, а у западных Апулией или Барем, по имени главного города — резиденции стратига. В прежнее время у Византии было две фемы — Сицилия, в состав которой, кроме острова этого имени, входила еще Калабрия, и Лангобардия. Но с тех пор как остров Сицилия был отторгнут сарацинами, Калабрия, оставшаяся во власти Византии, была причислена к феме Лангобардии, и в Италии оказалась одна фема. [1591] Италия была фема–кате–панат, впоследствии дукат. Для византийского правительства она представляла такие сложные задачи, каких не создавала ни одна другая фема. Здесь завязан был узел, соединявший Восток с Западом, поддерживавший между ними постоянное культурное общение, вместе с тем здесь был пункт столкновения и борьбы разнообразных политических интересов. На Италию обращали взоры сарацины из Африки и Сицилии, от притязаний на нее не отказывались и германские императоры. Кроме того, Византия должна была еще считаться с национальными стремлениями местного населения итальянской фемы, которое не рассталось с мечтой о независимости, находя отголосок и поддержку своим стремлениям при дворе пап и германских императоров. Наконец, с XI в. выступила в Италии против Византии новая и самая опасная для нее сила в лице норманнских авантюристов, которые сначала небольшими отрядами, а потом массами стали появляться в Италии, с целью наживы, и делать территориальные приобретения за чужой счет, главным образом за счет Византии. [1592] Ко времени вступления на престол Константина VIII влияние Византии в Италии, потрясенное восстанием Мела, действовавшего при помощи норманнов, было восстановлено трудами катепана Василия Во–иоанна. [1593] При Константине VIII Воиоанн продолжал оставаться катепа–ном Италии до вступления на престол Романа Аргира, который назначил на его место сначала какого–то Христофора, а потом Льва Опа. Последний занимал должность и в первое время царствования Михаила Пафлагона. [1594] По приказанию своего правительства он ходил с войском в Сицилию на помощь просившему содействия у Византии Абулафару Мохамеду против его брата (Абухана), искавшего содействия у тунисского (Кайрован) султана Моезза–ибн–Бадиса. Лев Оп не безуспешно действовал в Сицилии, однако же поняв, что борьба с тунисским султаном не обещает быть легкой, возвратился в Италию, а византийское правительство, не доверяя его способностям, назначило в конце 1037 или в начале 1038 г. катепаном в Италию Георгия Маниака, которому были даны сухопутное войско, флот и наказ покорить Сицилию. [1595] Маниак прибыл сначала в Италию, оттуда, подкрепив свои силы, переправился в Сицилию, овладел Мессиной, Сиракузами и одиннадцатью другими городами, нанес два поражения африканскому войску, но за оскорбление царского зятя, Стефана Калафата, командовавшего флотом, был отставлен от должности. [1596] Для управления фемой назначен на его место протоспафарий Михаил Докиан, который получил звание дуки. [1597] Фема, таким образом, превращена в 1040 г. из катепаната в дукат, во внимание к факту новых приобретений в Сицилии и к осложнившимся военным задачам относительно сарацин Сицилии и Кайрована. Намерения образовать из сицилийских завоеваний особую фему у византийского правительства пока не обнаруживается. Да и непрочны были эти завоевания: быстро приобретенные, они с неменьшей быстротой были потеряны; греки удержались на время только в Мессине, благодаря Катакалону Кекавмену. Под управлением Докиана начался упадок византийской власти в Италии. Михаил Докиан [1598] нанес оскорбление норманнам, в лице их ходатая, Ардуи–на; норманны с Ардуином оставили в Сицилии греков, которым до тех пор помогали, и, переправившись в Италию, приготовились к мести. Ар–дуин, знавший недоброжелательное настроение местного населения к византийским порядкам, подготовил общественное мнение к ожидаемому перевороту, и когда норманны, предводительствуемые сыновьями Тан–креда Отвильского, появились на границах Апулии, на них стали смотреть как на освободителей от греческих притеснений. Город Мельфы сдался им первый, за ним последовали другие (Асколи, Венуза, Лавел–ло). Михаил Докиан выступил против норманнов с полной уверенностью в легкой над ними победе, но потерпел в марте и в мае 1041 г. два жестоких поражения, а третий раз помериться силами ему не удалось, потому что византийское правительство прислало ему отставку. На смену ему явился для управления Италией Воиоанн Младший, сын того Василия Воиоанна, который отличился в царствование Болгаробойцы и Константина VIII. Он тоже прибыл в звании дуки, подобно своему предшественнику. [1599] Но и Воиоанн, несмотря на личную храбрость, не был счастливее Докиана: в сентябре 1041 г. он был разбит при Монтепилозо и попал в плен, из которого был освобожден только за большой выкуп; норманны беспрепятственно стали занимать Апулию и ко времени вступления на престол Михаила Калафата в руках греков оставались в Апулии лишь четыре больших города: Бриндизи, Отранто, Тарент и Бари. [1600] Михаил Калафат сначала отправил в Италию Синадина, который не имел большого успеха и был отозван. [1601] Дела греков еще ухудшились, потому что и Бари перешел на сторону норманнов, — вследствие того, что последние избрали Аргира, во власти которого находился тогда Бари, своим вождем, в феврале 1042 г. [1602] В Константинополе опять вспомнили о Маниаке. Калафат освободил его из–под стражи, дал чин магистра и отправил дукой в Италию. Маниак прибыл в апреле 1042 г. в Тарент (так как Бари, резиденция дуки, был в руках врагов), и уклоняясь от решительной битвы с норманнами и Аргиром, стал заботиться о возвращении под власть греков городов, сдавшихся норманнам. Успехи Маниака были довольно значительны: многие города (Трани, Джиовенаццо, Монополи, Матера) волей–неволей должны были возвратиться под власть греков. Между тем при дворе Мономаха получили значение личные враги Маниака и в августе решен был вопрос о его отозвании. На это Маниак ответил тем, что провозгласил себя императором: с сентября 1042 г. окончилась его деятельность как италийского дуки и началась деятельность как претендента. [1603] Византийское правительство поспешило привлечь на свою сторону Аргира дарованием ему амнистии за враждебные действия против Византии, чином патриция и признанием за ним того властного положения, какое он успел приобрести себе в родном городе Бари; между тем на смену Маниака, в качестве дуки италийского, отправлен был протоспафарий Пард. [1604] Маниак без труда разделался с этим новым правителем Италии, человеком неспособным, — захватил его и умертвил. [1605] Маниаку оставалось тогда бороться в Италии лишь с Аргиром, как приверженцем Мономаха. Борьба имела нерешительный характер до тех пор, пока не прибыл в Италию, в феврале 1043 г., новый дука, магистр Василий Феодорокан, некогда подвизавшийся с Маниаком в Сицилии и теперь отправленный сражаться против него. Маниак оставил тогда Отранто, который он попеременно с Тарентом имел местом своего пребывания, и переправился в Диррахий (в смысле фемы, а не города), для того, чтобы помериться силами с царствовавшим в Византии императором. [1606] Положение дуки Феодорокана было весьма затруднительно: за греками оставались только Калабрия и в Апулии те города, которые были удержаны или приобретены Маниаком и Аргиром. Остальную часть Апулии разделили между собой вожди норманнов. [1607] Чем ознаменовал Феодорокан свое управление, мы не знаем, но известно, что он недолго оставался на должности, в 1044 г. видим его уже в Византии, отличающимся в битве с россами. [1608] Управлять Италией после Феодорокана стал Евстафий Палатин, [1609] и управлять несчастливо: в 1044 г. норманны проникли в Калабрию и основали здесь, как основу дальнейших действий, крепость Стридулу; в 1046 г. Евстафий сразился с норманнами около Тарента, но сражение было неудачное, многие из греков пали. Византийское правительство объяснило неудачи Евстафия его неспособностью и с 1046–1047 г. мы встречаем другого катепана, Иоанна–Рафаила, появляющегося и не без успеха действующего с отрядом варягов. [1610] Между тем византийская политика и дипломатия изыскивали средства, чтобы спасти итальянские владения. Выработан был план действий, исполнителем его избран Аргир; в марте 1051 г. он прибыл в Италию с деньгами и соответствующими полномочиями, в чине магистра и в звании дуки Апулии, Калабрии и Сицилии, как писалось в официальных бумагах, [1611] или просто дуки Италии, как обыкновенно говорилось и писалось. [1612] Войдя в Бари и очистив его от партии, сочувствовавшей норманнам, [1613] Аргир стал предлагать самим норманнам идти в Грецию против турок. Когда норманны предложения не приняли, [1614] оставалось взяться за оружие — тайное и явное. В применении первого дука был счастливее, [1615] чем в применении второго, в результате же предприятия его против норманнов были неудачны, в том числе и его старания [1616] возбудить папу против норманнов, старания, облегченные отношениями папы и норманнов к Беневенту и окончившиеся плачевным образом для Льва IX. Аргир занимал место италийского дуки до 1058 г., когда был отставлен от должности Исааком Комнином. [1617] Для управления Италией назначен после него патриций Фримвос, при котором приобретения норманнов за счет греков стали быстро возрастать: в 1060 г. были взяты: Реджио, Сквиллаче, Троя (в Апулии); в 1061 г. Роберт Гвискар окончил завоевание Калабрии и свое положение в Апулии считал настолько прочным, что мог перенести оружие в Сицилию. [1618]

1591

Const. Porphyr., Ill, 58–62.

1592

Этот вопрос с достаточной полнотой рассмотрен у Амари, Деблазииса, Ги–зебрехта, Бреслау (Jahbiicher des deutschen Reiches unter Heinrich II. Bd. Ill) и Деларка (Les Normands en Italie. Paris, 1883), особенно у последнего, который, впрочем, не чужд недостатков (указаны в Ж. М. Н. Пр., 1883, декабрь, 363–369).

1593

Ann. Ваг., 53; Amat., 19, 21; Leo Ost., 653–655, 661, 665; Lup., 57; Guil. Apul., 243; Anon. Cas., 55–56; Rom. Sal., 166; Chr. Amalf., 211–212.

1594

Lup., 57; Anon. Bar., 321–322; Cedr., II, 503.

1595

Cedr., II, 514 (Zon., IV, 140); Cedr., II, 516–517.

1596

Cedr., II, 520, 522–525 (Zon., IV, 140–142; Ephr., 132); Lup., 58; Anon. Bar., 323; Amat., 38–39 (Leo, 675); Malat., 551 (Anon. Vat., 747–749).

1597

Attal., 9; Cedr., II, 545; Amal., 41. Показанию Амата, что Маниак был катепаном и потом его место занял Докиан, мы отдаем предпочтение перед Лупам (57—58), по словам которого за Опом следовал Никифор Докиан, а за Никифором Михаил Докиан. Никифор Докиан мог исправлять должность Маниака в Италии, пока тот находился в Сицилии, с чем вполне совпадает хронология событий: отставка Опа последовала не позже середины 1038 г., тогда же его место занял Маниак; между тем Никифор Докиан прибыл в Бари в феврале 1039 г., очевидно, когда Маниак отплыл в Сицилию. Смерть Никифора Докиана последовала в Асколи 9 января 1040 г. Предполагают, что Никифор был отцом Михаила Докиана.

1598

Некоторые западные историки (Amat., 41 (Leo, 675); Malat., 551 (Anon. Vat., 747–749)) приписывают оскорбление Ардуина Маниаку, ставя этот факт в связь с первой его победой над египетскими войсками. Но более правдоподобно показание историков греческих (Attal., 9; Cedr., II, 545–546) и одного западного (Guil. Apul., 245–246), относящих действие к Михаилу Докиану.

1599

Malat., 552.

1600

Cedr., И, 545–547; Ann. Ваг., 54–55; Lup., 58; Anon. Bar., 325; Amat., 42–45, 47–53 {Leo, 675–676; Guil. Apul., 246–249); Malat., 552 (Anon. Vat., 750); Rom. Sal., 168; Ann. Ben., 178; Dandolo, 241; Ann. Amalf., 212.

1601

Guil. Apul., 250.

1602

Amat., 53 (Leo, 676; Guil. Apul. 250).

1603

Psell., IV, 138; Attal., 11; Cedr., II, 541, 547 (Zon., IV, 160. Скилица—Кедрин неправильно приписывает отправление Маниака в Италию Зое вместо Калафата). Ann. Ваг., 55–56; Anon. Ваг., 325–326; Lup., 58; Chr. Brev., 278; Guil. Apul., 250–253.

1604

Примирение с Аргиром произошло не позже первой половины сентября, после того как послы Мономаха, Феодорит Мономах и Василиск, принесли ему грамоту, mandatora parcentia et patricato—Anon. Bar., 326; susceptis imperialibus litteris foederatis et patriciatus an cattepanatus vel vestati honoribus — Ann. Bar., 56. Применение к Арги–py звания катепана имеет здесь специальное значение признания за ним его власти в Бари, — оно не указывает на возведение Аргира в дуки Италии; дукой Аргир сделан был впоследствии, а до того времени дуками были другие лица. Вместе с этим теряет силу догадка Гфрёрера о существовании в Италии с 1042 г. нескольких катепанов.

1605

Cedr., И, 548; Ann. Ваг., 56; Anon. Ваг., 326–327; Lup., 58; Guil. Apul., 251. См. выше, с. 178–179.

1606

Lup., 58; Anon. Bar., 327; Guil. Apul., 253.

1607

Amat., 54–56 (Leo, 676).

1608

Cedr., II, 552–553 (Zon., IV, 168).

1609

Упоминается он в первый раз в связи с отправлением Аргира в Константинополь, в конце 1045 или начале 1046 г., Anon. Ваг., 327: et venit Chagea et catapa–nus Palatino in Bari. Et Argiro ibit cum Chagea Constantinopolim cum suis, et ipse catapanus remansit Bari. Lup., 58: perrexit Argiro patricius Constantinopolim; et Pala–tinus Cathepanus, qui et Eustasius, revocavit omnes exiliatos in Barum (И

пришли Хаге и катепан Палатин в Бари. Аргир и Хаге со своими людьми отправились в Константинополь, а катепан остался в Бари… Патрикий Аргир отправился в Константинополь, а катепан Палатин, он же Евстафий, вернул в Бари всех сосланных). Но это не значит, чтобы он тогда только вступил в управление Италией; и Хаге впервые здесь упоминается, а между тем его не было на Востоке (ни в Византии, ни в феме Кивирреоте) уже летом 1044 г. и кивирреотским стратигом был Константин Каваллурий, см. выше, с. 341. Показание барийских источников мы понимаем так, что Евстафий сменил Феодорокана и, до конца 1045 г., имел, подобно Феодорокану, резиденцию в Отранто или Таренте, с конца же 1045 г. переехал на жительство в Бари. Аргир же отправился в Константинополь.

1610

Lup., 58; Anon. Bar., 328; Chron. Brev., 278.

1611

Prologo, 51: ’Apyupoq rcpovoia 0eoO iiayiaxpot;, рёотг|<; ка\ 5оъlb, ' lm)duq, Ka–AaPpiac, EikeMgk; кш nutpXcryoviaq о MeJaytoq (Аргир Мелит, волею Божьей магистр, вест и дука Италии, Калабрии, Сицилии и Пафлагонии) (1054).

1612

PG, СХХ, 780.

1613

Lup., 59; Anon. Bar., 329.

1614

Guil. Apul., 254.

1615

О заговоре против норманнов и умерщвлении Дрогона в замке Монтольо см.: Malat., 553 (Anon. Vat., 752).

1616

Guil. Apul., 255; Ann. Benev., 179–180.

1617

Anon. Bar., 330–331; Lup., 59; Chron. Brev., 278; Amat., 99–101; Leo, 419, 694 (ed. Murat.). Вильгельм Апулийский (259) ошибочно говорит, что Аргир лишен должности и отправлен в ссылку Мономахом. Умер он не в ссылке, а в своем родном городе Бари в 1068 г. См.: Anon. Ваг., 333.

1618

Amat., Ill, 146–147 (Leo, 426); Malat., 558 (Anon. Vat., 755); Rom. Sal., 170; Chr. Amalf.. 217. Из слов Скилицы (722) можно заключить, что Фримвос имел резиденцию в Реджио. После взятия Реджио он, вероятно, основался в Сквиллаче и ушел оттуда вместе с греческим гарнизоном, удалившимся, по словам Малатерры, после взятия города в Константинополь.

Фримвос оказался несостоятельным и удалился в Византию. После Фрим–воса стал управлять Италией (имея резиденцией Бари) Марули с 1061 г., за ним Сириано с 1062 г., а в 1064 г. назначен был дукой Италии Абуха–рес, занимавший должность до 1068 г., когда он умер в Бари. Завоевания в остававшейся еще за греками части Апулии при них продолжались, города (Ачеренца, Ории, Бриндизи, Тарент, Матера, Отранто, Монтепило–зо) один за другим переходили в руки норманнов. [1619] Власть византийского императора в 1068 г. находилась в Италии в таком упадке, что новый дука Италии, Перин, назначенный на место умершего Абухареса, не счел нужным или возможным явиться к месту своей службы; доехав до Диррахия, он не решился следовать далее и был наименован дукой Диррахия; защищать интересы Византии в Италии предоставлено было начальникам гарнизонов (между которыми особенно отличился Никифор Карантин, начальствовавший в Бриндизи), [1620] Наконец, в 1068 г. Роберт Гвискар осадил Бари и, несмотря на мужественную защиту города (Стефаном Патера–ном), взял его в 1071 г. после трехлетней осады. [1621] Итальянская фема перестала существовать.

1619

Scyl., 722; Anon. Bar., 332; Lup., 59; Chron. Br., 278; Rom. Sal., 170–171; Malat., 571–572 {Anon. Vatic., 763).

1620

Scyl., 722–723; Amat., 144–146; Anon. Bar., 332 (о Перине поставлено не на месте); Lup., 60; Rom. Sal., 171.

1621

Amat., 159–164 (Leo, 426); Guil. Apul., 264–265, 268–269; Malat., 571–573 (Anon. Vat., 764); Lup., 60; Anon. Bar., 333–334; Rom. Sal., 171; Ann. Benev., 181.

29) За Истрией, находившейся во владении венецианцев, лежала по берегу Адриатического моря фема Далматия. В состав ее входили некоторые города (Сплет, Задр) и острова, не занятые ни аваро–славянами (в конце VI в.), ни сменившими их (в VII в.) хорватами и сербами. Здесь сохранилось прежнее население, которое у историков [1622] называется pconavoi (в отличие от греков — pcojiaioi), сохранилось и византийское управление. [1623] Впрочем, Византия должна была здесь применяться к местным особенностям населения, назначая (или правильнее, утверждая) властителей из местных жителей, и допустить долю влияния хорватов, выражавшуюся в обязательстве городов платить дань славянским властителям. В 998 г. Василий II Болгаробойца уступил Далматию венецианцам, и Петр II Орсеоло, венецианский дож, присоединил к своему титулу титул далматинского. [1624] Однако же, ближайшее подчинение Венеции не исключало верховной зависимости от Византии. Венецианское владычество продолжалось недолго. Хорватский король Кресимир отнял Дал–матию у Венеции, [1625] и его наместники заняли в Задре такое же положение, какое занимали правители, посылавшиеся из Венеции, — верховная власть Византии признавалась по–прежнему, и даже была усилена, по крайней мере, судя по титулам приоров Задра. В какое время это произошло — с точностью неизвестно, во всяком случае не раньше 1018 г. [1626] и не позже царствования Романа Аргира, при котором топарх Задра, Доб–ронья, приезжал в Византию. [1627] В 1033 г. существовал правитель фемы, имевший резиденцию в Задре, по имени Григорий, приор города; [1628] к нему прилагается староримский титул проконсула. [1629] В 1036 г., сообразно с тогдашней византийской терминологией, он уже называется «стратигом всей Далматии» и состоит в чине протоспафария. [1630] С течением времени Далматия была обращена из простых фем в катепанат и ее стратиг получил звание катепана. Указать год, когда это сделано, не можем, несомненно однако же, что в 1067 г., при Константине Дуке, императорский протоспафарий, приор Задра Лев уже назывался «катепаном всей Далматин». [1631] Так как возведение фемы на степень катепаната указывает на усложнение ее военных задач, то и относительно Далматии можем сделать заключение, что она превращена в катепанат с появлением по соседству какого–нибудь нового врага, делавшего нападения. Из венецианских памятников легко видеть, что таким врагом были угры [1632] и что катепанат в Далматии обязан происхождением угорским вторжениям. Византийская власть в Далматии едва ли сделалась сильнее и прочнее от того, что ее стратиг переименован в катепана; по–прежнему видим, что должность эту занимает городской приор, центральное византийское правительство при назначении на должность было ограничено, — назначаем был стратигом, а затем катепаном тот, кого горожане избирали своим приором. Кроме того, не забывали своих притязаний на Далматию Венеция [1633] и Хорватия. Король хорватский Кресимир III (иначе — Петр, 1052–1073) носит в грамотах титул хорватского и далматинского; [1634] этот титул носит и его второй (после Славицы, с 1075) преемник Звонимир, иначе называемый Димитрием. [1635] Так как в грамотах, в которых Кресимир титулуется таким образом, встречается, наряду с подписями других сановников, подпись далматинского катепана, представителя императорской власти, то отсюда естественно заключить, что усвоение хорватскому королю титула «далматинский» совершилось не против воли, но с согласия византийского правительства.

1622

Const. Porph., Ill, 125, 128; Eginhardi, ed. Pertz, I, 203.

1623

Pertz, I, 208; Const. Porph., Ill, 146–147.

1624

Dandolo, 227, 230.

1625

Racki. Borba Juznich Slovena, 1875, u Zagrebu. Ср.: Смирнов. Очерк истории хорватского государства до подчинения его угорьской короне. Казань, 1880; Городские общины Далмации в Х–Х1 вв.//Ж. М. Н. Пр., 1881, апрель.

1626

От этого года сохранился список даней, платившихся Венеции далматинскими городами. См.: Marin. Storia dei Veneziani, II, 273.

1627

Советы и рассказы визант. боярина//Ж. М. Н. Пр., 1881, июль, 159.

1628

По мнению проф. Васильевского (там же, 163–166), это был тот же Доб–ронья, славянин, родственник Кресимира.

1629

Lucius, 131; Racki. Docum. hist. Croat, ant., № 32: regnante Romano augusto, Jaderae regente Cathedram pontificatus Andrea venerabili episcopo, priore urbis domino Gregorio, et proconsule (…при августе Романе, преподобном епископе Зад–ры Андрее и приоре и проконсуле города господине Григории). Титул проконсула усвояется представителю византийской администрации в Далматии и во время, предшествующее 998 г., до поступления под власть Венеции, напр., Farlati. Illyr. sacr., Ill, 113; Lucius, 130; Kukuljevic–Sakcinski, I, 94: egoMajus prior supradictae civitatis (Jaderae) atque proconsul Dalmatiarum (я, Великий приор вышеназванного города (Задры) и проконсул Далмации) (грамота от 986 г.). Под владычеством Венеции в городах существуют приоры (напр., Lucius, 127–128; Farlati, III, 117: Флорин в Сплете в 1000 г., Беллата в Арбе в 1018 г.), но проконсулами они не называются.

1630

Lucius, 131; Kukuljevic–Sakcinski, 1, 110; Racki, № 34, 35: romani imperii dignitatem gubernante serenissimo Michaele, Gregorio protospafario et stratico uni–versae Dalmatiae… Michaele gloriosissimo imperatore, in finibus Dalmatiarum hono–rabile protospafario et stratico Gregorio viro illustrissimo procurante (…когда Римской империей правил светлейший Михаил, а стратигом всей Далмации был протоспафарий Григорий… при славнейшем императоре Михаиле, когда стратигом в пределах Далмации был славный протоспафарий сиятельный муж Григорий).

1631

Lucius, 123, 135; Kukuljevic–Sakcitiski, 1, 128; Racki, № 53–54: anno 1067, regnante domino Constantino Duca magno imperatore, prioratum vero Jaderae retinente D. Leone imperiali protospafario, et totius Dalmatiae capitano. 125: anno 1069, dominus Leo imperialis protospafarius, ac totius Dalmatiae capitanus (В году 1067, когда царствовал великий император господин Константин, а приором Зад–ры и катепаном всей Далмации был императорский протоспафарий Лев… В году 1069: императорский протоспафарий и катепан всей Далмации господин Лев…).

1632

Dandolo, 239, 244. Можно принять основную мысль Дандоло, хотя в частностях показания его ошибочны и потому отвергаются (Lucius, 132; Васильевский/ /Ж. М. Н. Пр., 1881, июль, 166) или же принимаются с разными исправлениями (Gfrorer. Byz. Gesch., I, 453, 490; Смирнов. Очерк истории хорватского государства).

1633

Simonsfeld. Kurze Venetian. Annalen. Neues Archiv, Bd. 1, 702; Racki. Docum. hist., 444.

1634

Так он титулуется в грамотах от 1052, 1059, 1062, 1066, 1069, 1072 гг. См.: Farlati. lllyric. sacr., V, 604; Lucius, 155–165.

1635

Farlati, 111, 146 sq.; Lucius, 137–139, 158. Носил этот титул и один из преемников Звонимира, Стефан. См.: Lucius, 140–141.

30) Южная часть Далматии, начиная от реки Цеттины, занятая сербами, составляла, если не всегда, то время от времени, особую, отдельную от Далматии византийскую фему, называемую или общим именем Сербии, или частнейшим — одного из княжеств диоклейской тетрархии Захолмия. Далматинский город Рагуза принадлежал к Сербской феме. Положение византийской власти в этой феме представляется аналогичным с положением ее в феме Далматии: как в Далматинской феме она должна была сделать уступку влиянию хорватских князей, так и в Сербской значение ее было парализовано усилением в XI в. сербских князей. Аналогия усматривается еще в том, что византийское правительство относительно этой фемы должно было держаться той же политики назначения, или правильнее — утверждения местных жителей в должности стратигов, какой держалось в Далматии, с тем различием, что роль далматинских приоров здесь играли сербские баны. В первое время после завоевания Болгарии Василием II (1018) и тесно связанного с этим завоеванием утверждения власти византийских императоров над Сербией, стратигами Сербии назначаемы были люди пришлые, но так продолжалось не далее, как до начала царствования Константина Мономаха, при котором придерживаться прежнего порядка назначения сербских стратигов оказалось уже невозможным вследствие возобновлявшихся усилий сербских князей к освобождению страны от византийской власти. Имена сербских стратигов при Константине VIII и Романе III неизвестны. [1636] По смерти Романа сербский князь Доброслав делал несколько попыток к освобождению страны от греков. К этому времени следует относить пребывание в Рагузе византийского стратига Катакалона Клизомений–ского, который был захвачен топархом диоклейским Воиславом. [1637] Когда Доброслав примирился с Византией, [1638] отдав в заложники старшего сына, [1639] для управления Сербией, в качестве императорского уполномоченного, был прислан Феофил Эротик. Но в 1040 г. среди сербов началось новое движение, во главе которого стал бежавший из Византии старший сын Доброслава, Воислав. Императорский стратиг был изгнан из Сербии. [1640] Движение продолжалось целые годы. Византийское правительство назначило на должность стратига Лютовида, владетеля холмской земли, или Захолмия, дав ему чин протоспафария [1641] и возложив на него обязанность смирить сербского князя. Дуке соседней фемы, Диррахия, приказано было помогать Лютовиду. Но сербы разбили в 1042 г. войско дирра–хийского дуки, после чего нанесли поражение и Лютовиду. [1642] В дальнейшее время о стратигах Сербии не упоминается; греки не оставляли притязаний на Сербию, [1643] но успеха не имели. При князе Михале, особенно же его сыне Бодине, авторитет Византии в сербской феме пал окончательно. [1644]

1636

По поводу морского нападения сарацин на берега Иллирика в 1032 г. (при Романе Аргире) упоминается о флоте рагузян, помогшем стратигу Навпакта, патрицию Никифору Карантину, разбить сарацин, но кто им тогда предводительствовал — не сказано. См.: Cedr., И, 499.

1637

Советы и рассказы визант. боярина//Ж. М. Н. Пр., 1881, июнь, 370–371.

1638

Cedr., II, 515.

1639

По Пресвитеру Диоклейскому (497), старший сын назывался Goyslauus, остальные четыре: Mihala, Saganec, Radoslauus, Predimirus. Упоминаемый греческими историками Iiecpavoq Bo'iaG^aPoi;, очевидно, то же, что Goyslauus.

1640

Феофил Эротик после этого получил назначение на остров Кипр.

1641

Presb. Diocl., 498; Luttouid principi regionisChelmanae, ut… ipseesset princeps et ductor totius populi. Сохранилась грамота (Farlati. Illyr. sacr., VI, 44), в которой Лютовид называет себя протоспафарием и стратигом Захолмия.

1642

В 1044 г. о Лютовиде уже не упоминается; другой бан Захолмия, Ратимир, фигурирует в грамоте (Farlati, VI, 44 sq.), утверждающей право на церковь Babina Palla за бенедиктинцами Лакромского (небольшой остров напротив Рагузы) монастыря, — право, впервые данное Лютовидом.

1643

Mychala et Saganec timentes ne graeci terram invaderent, eo quod graeci prae–parabant se venire (Михала и Саганек боялись, как бы греки не напали на их земли, ибо греки готовились вторгнуться туда) (около 1051 г.). См.: Presb. Diocl., 501.

1644

Cedr., II, 526–527, 549–550, 607 (Zonar., IV, 158; Glyc., 594); Presb. Diocl.. 497–504.

31) Диррахий (Драч), фема–дукат, названная по имени главного города, лежала по берегу Адриатики на юг от сербских владений, в северной части греческого Иллирика. Эта фема была образована Василием 11 из приморской части Новой Болгарии, после того как армянин Асот (из Тарона), зять царя Самуила, по соглашению с одним из местных динас–тов, Хрисилием, [1645] изменил своему тестю и передал Диррахий, которым управлял, византийскому императору.' Фема была операционным базисом Византии против сербов, северных соседей фемы, и болгар, соседей восточных. При Михаиле Пафлагоне в 1040 г. управление Диррахием находилось в руках Василия Синадина. Когда началось восстание в Болгарии, он выступил с войском для усмирения восставших, но прежде чем дело дошло до схватки, был смещен по доносу его подстратига, Михаила Дермокаиты. Доносчик назначен на место Синадина, но дурным управлением возбудил против себя такое негодование, что должен был спасаться бегством. [1646] В первое время после вступления на престол Мономаха управлял Диррахием Михаил, сын логофета Анастасия, который в 1042 г. ходил с войском против сербов, на обратном пути через клисуру потерял около 40 тысяч человек и сам едва спасся бегством. [1647] Около 1066 г. дукой Диррахия был, по–видимому, вестарх Михаил Маврики, названный на свинцовой печати катепаном Диррахия. [1648] При Романе Диогене (1068 г.) дукой Диррахия сделан был Перин, первоначально назначенный в Италию, но не решившийся туда ехать вследствие того, что удержание византийской власти над Италией было делом положительно безнадежным. [1649] Состоя на должности в Диррахии, он должен был в то же время иметь надзор за Италией. [1650] При Михаиле Парапинаке дукой Диррахия был про–едр Никифор Вриенний, нанесший поражение разбойничьей итальянской флотилии [1651] и не без успеха действовавший против сербов. [1652] В 1077 г. Вриенний был смещен и вместо него Парапинак назначил протопроедра Никифора Василакия, который занимал должность до начала правления Вотаниата, пока не выступил неудачным соперником Вотаниату. [1653] Вотаниат назначил дукой Диррахия Георгия Мономахата. который во время восстания против Вотаниата Алексея Комнина остался верен законному императору и отказал Комнину в деньгах, за что по вступлении Комнина на престол немедленно был заменен Георгием Палеологом, ревностным приверженцем Алексея; Мономахат искал убежища у Михалы Сербского и его сына Бодина, откуда возвратился, получив от императора хрисовул, обеспечивавший личную безопасность. [1654]

1645

Пресвитер Диоклейский (498–499) смешивает его с позднейшим дукой Диррахия Михаилом (сыном Анастасия), которого называет Cursilius.

1646

Cedr, II, 527.

1647

Cedr., II, 543–544; Советы и рассказы визант. боярина//Ж. М. Н. Пр., 1881, июнь, 265.

1648

Revue archeolog., 1877, XXXIV, 52. Ср.: Lup. Prot., sub a. 1066.

1649

Scyl., 722.

1650

Этим объясняется, почему, как говорит Аноним Барийский (332), multi nobiles (из Италии) perrexerunt Perino in Durrachio pro tollendum honores (многие знатные люди отправились в Диррахий к Перину, дабы удостоиться почестей). О возложенном на него поручении действовать против норманнов см.: Amat., 144–146; о наблюдении его за Гвискаром — Malat., 573.

1651

Bryenn., 103.

1652

Bryenn., 102–103.

1653

Attal., 242, 246, 297 (Scyl., 727).

1654

Anna, I, 76–80, 181.

32) Никополь, или Навпакт, к югу от Диррахия, на месте древнего Эпира. Фема называлась Никопольской (tcov NiKorco^ucov) по имени города, бывшего в прежнее время резиденцией стратигов, а Навпактом — по имени города, служившего местопребыванием стратигов в XI в. [1655] При Константине VIII стратигом Навпакта был Георгий, которого за мрачные душевные качества называли еще Морогеоргием и который известен своими притеснениями, доведшими жителей до такой степени раздражения, что они умертвили его и имущество его расхитили. [1656] При Романе III стратигом Навпакта [1657] был Никифор Карантин, удачно отражавший нападения сарацин из Сицилии и Африки на берега Иллирика и острова. [1658] Из времени Михаила Пафлагона известен практор Никопольской фемы Иоанн Куцомита, доведший жителей своими притеснениями до того, что они растерзали его на части. [1659]

1655

Cedr., II, 529: то 0ёца tcov NiKono/.ixoov, л/.i'iv NaumKiou (фема Никопольская, кроме Навпакта). 482: ev xfj Naimatara… Гесоруюи ахрахт^уоъутос; (когда Георгий был стратигом… Навпакта). В прежнее время город Навпакт принадлежал не к Никопольской феме, но к Элладе. См.: Const. Porph., Ill, 51. Перенесение резиденции стратига в Навпакт можно объяснить тем, что в этом городе не так чувствителен был славянский элемент, как в Никополе. О силе славянского элемента в Никополе, некогда составлявшем часть Болгарского царства, можно судить по истории болгарского восстания, когда никопольцы сочувствовали своим сородичам и легко перешли на их сторону. См.: Cedr., II, 529.

1656

Cedr., II, 482–483.

1657

Скилица—Кедрин называет его стратигом Навплия, но по общему убеждению (ср.: Hopf, 139; Herzberg, I, 304), историк делает здесь ошибку, смешивая Навплий с Навпактом.

1658

Cedr., II, 499, 500, 503 (Zon., IV. 132; Ephr., 130).

1659

Cedr., II, 530.