Вижу противника !
Шрифт:
В течение 4 и 5 декабря полк произвел с аэродрома Надаль 22 боевых вылета, но с 6 по 8 декабря авиацию прижали к земле обложные дожди: видимость не превышала двух километров, грунт раскис, истребители отрывались от площадки с трудом. Дождь прекратился лишь во второй половине дня 8 декабря. Облачность приподнялась до 600 метров. Сразу позвонил Смирнов:
– Небо видите?
– Видим, товарищ генерал!
– А где находятся войска пятьдесят седьмой армии, знаете?
– Нет, товарищ генерал.
– Возле Балатона они находятся! К южному берегу выходят!.. Возьмите карту, отыщите город Капошвар... Нашли? В 20 километрах юго-восточнее
Тассар находился всего в 30-40 километрах от линии фронта. Вести боевые действия с этого аэродрома, конечно, было очень удобно, но дождь нет-нет да и принимался лить снова, подъездные пути к аэродрому сделались совершенно непроезжими для автотранспорта, а грунт самого аэродрома раскис настолько, что мы стали сомневаться, удастся ли вообще взлетать с этой точки.
На подходе к Тассару, с воздуха, я увидел большой склад пиломатериалов, находящийся в двух километрах южнее местечка. Выяснили: пиломатериалы принадлежат крупному лесопромышленнику, сбежавшему с фашистскими войсками. За одну ночь выложили из отличных досок взлетно-посадочную полосу длиной в 600 и шириной в 40 метров. В укладке полосы приняли участие и жители Тассара, пригнавшие для перевозки пиломатериалов своих быков. Мы от души благодарили тассарцев. Я первым испробовал новую полосу утром 9 декабря. Самолет оторвался от полосы быстро, ее длины хватило с избытком.
Взлетел я в паре с лейтенантом Мордовским. Под облаками прошли к озеру Балатон. Озеро окаймляли зимние желто-зеленые лиственники с темно-синими пятнами хвойных боров.
На западном берегу нас обстреляли из "эрликонов". Свернув на Капошвар и приближаясь к местечку Надьбайом, я увидел справа по курсу идущие плотным строем самолеты. Прижимаясь к самой кромке облачности, приблизились к ним. Две девятки Ю-87 следовали в кильватере на Капошвар. Судя по боевому порядку и небольшой высоте вражеских самолетов, они собирались производить бомбометание с горизонтального полета. Истребителей противника рядом не было.
– Атакуем!
Нырнули под вражескую группу. Гитлеровцы продолжают полет, как ни в чем не бывало. Возможно, они нас и не видят.
Атаковав ведущего первой девятки, я всадил ему в фюзеляж, между шасси, длинную очередь из пушки и пулеметов. Отвернув вправо, набрав на большой скорости высоту и, развернувшись для повторной атаки, на этот раз в лоб, мы увидели, что ведущий Ю-87 первой девятки горит, падает, ведомые его звена делают разворот на 180 градусов, а вторая девятка в плотном строю разворачивается влево от нас. Мы попытались атаковать развернувшееся в обратном направлении звено снизу, но на дистанции в сотню метров увидели, что из всех трех самолетов посыпались бомбы,- атака снизу невозможна. Довернули на вторую девятку, но и самолеты второй вражеской девятки спешили сбросить бомбы. Все они упали и взорвались на территории, занятой фашистскими войсками...
10 декабря выдался совершенно нелетный день: холодный северный ветер принес низкие облака, нудную морось и туман, мы не могли поддерживать действия наземных войск. Сознание беспомощности в разгар боевых действий никогда и никому настроения не улучшало. Прибавьте к этому холод, сырость, задержку с подвозом продуктов из-за распутицы... Очень жалел я, что в полк еще не прислали нового замполита взамен выбывшего А. Л. Фейгина и что парторг полка капитан Греков еще не прибыл с возглавляемым им наземным эшелоном. Ведь так необходимо в иные минуты воинам проникновенное, доходящее
И народ повеселел.
Собрав парторгов и комсоргов эскадрилий, определили темы для политинформаций и политбесед на период наступательной операции.
К вечеру погода чуть-чуть улучшилась: туман рассеялся, облачность поднялась до 100 метров. На взлетной полосе дежурило звено лейтенанта Клепко. Сидя в кабине "яка", младший лейтенант Шувалов заметил, что в двух километрах севернее аэродрома биплан типа Хе-126 разбрасывает листовки. Дежурное звено взлетело, Шувалов сбил неприятеля. Хе-126 свалился в пяти километрах от Тассара. Раненые летчик и штурман фашистского самолета сдались в плен.
На следующий день полк прикрывал штурмовики, наносящие удары в районе Топольца. В одном из вылетов четверка капитана Черногора встретила в районе цели 10 ФВ-190, прикрытых парой Ме-109. Группа Черногора немедленно атаковала "мессеры", сбила их (одного - Черногор, второго - Мордовский), затем напала на "фоккеры". Лейтенант Клепко сбил один из них, остальные врассыпную, на бреющем, ушли на запад.
С этого дня вплоть до 18 декабря полк продолжал поддерживать наступательные действия 57-й армии, производил разведку, сопровождал штурмовики, участвовал в воздушных боях.
Для того, чтобы остановить наступление наших войск западнее и юго-западнее Будапешта, в частности в районе между озерами Балатон и Веленце, гитлеровское командование в середине декабря предприняло ряд отчаянных контратак. 18 декабря войска 57-й армии перешли к обороне. Наше командование производило перегруппировку сил, готовило новое наступление. Нас перебазировали на аэродром близ города Мадочь, на берегу Дуная. В течение 19 декабря летный состав изучил район предстоящих боевых действий, а вечером я глазам не поверил: в Мадочь уже прибыли все наши техники. Это за сто шестьдесят километров без машин да по бездорожью!
– Как вы умудрились?
– спросил я техников.
– Товарищ подполковник, разве вы забыли, что мы - суворовцы?
– ответил за всех старший сержант Саша Сулейков.
Они знали, что без них полк, как без рук, спешили к нам!
Боевые действия с аэродрома Мадочь полк начал 20 декабря. Первую четверку "яков" повел я. Моим ведомым был капитан Оськин. Во второй паре летели младшие лейтенанты А. Т. Фадеев и В. Л. Рымарь. Группа прикрывала наземные войска в районе Ловашберень - Позманд - Патка. Встретив- на пересекающихся курсах шесть Ме-109, мы пропустили их справа от себя, развернулись и атаковали: младшие лейтенанты Фадеев и Рымарь - четверку Ме-109; мы с Оськиным - пару прикрытия этой четверки. Фадеев и Рымарь в первой же атаке сбили ведомых первой и второй пары. К сожалению, верхняя пара Ме-109, заметив нас с Оськиным, тотчас скрылась в облака. В облака ушли, разойдясь веером, и ведущие нижних пар. Преследовать их, не имея авиагоризонтов, мы, к сожалению, не могли.