Вижу противника !
Шрифт:
Позвонил генерал Смирнов:
– При улучшении погоды будете сопровождать "горбатых". Приготовьтесь перелетать завтра на аэродром Бергенд.
– Слушаюсь.
Смирнов после паузы сочувственно спросил:
– А справитесь?
– Справимся, товарищ генерал! Вопрос комдива был не случайным. Смирнов знал, что к 7 января в полку осталось только 16 истребителей, да и то изрядно изношенных, получивших немало повреждений в воздушных боях. Но и мой ответ был не случайным: надеялись на самих себя.
Скажу сразу: наши техники под руководством инженера полка
Изобретательно, самоотверженно работали все. Находившийся в полку корреспондент армейской газеты "Защитник Отечества" майор М. Маляр был потрясен увиденным. Впоследствии, описывая работу инженерно-технического состава полка в ночь на 8 января, он назвал руки наших людей золотыми, а труд - подвигом. Это не было преувеличением.
С аэродрома Бергенд, куда полк перелетел своевременно, в полном составе, выполнять боевые задания стало полегче. Возможно, локатор аэродрома Веспрем был не в состоянии засекать наши действия с прежней точностью, к тому же действиями истребителей полка руководил со станции наведения не кто иной, как сам командир 288-й ИАД генерал Смирнов.
Кстати сказать, по его наведению летчики полка сбили три самолета, уничтожили из пушек два фашистских бронетранспортера, три автомашины, три повозки, орудие с расчетом и до 240 офицеров и солдат врага.
В районе Замоль гитлеровцы продолжали атаки, не оставляя надежд деблокировать свои дивизии. Поэтому полк и на разведку летал, и штурмовики с бомбардировщиками сопровождал, и сам штурмовал гитлеровцев.
Боевые действия полка в районе Замоль получили высокую оценку командующего 3-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза Ф. И. Толбухина и члена Военного совета фронта генерал-полковника А. С. Желтова. От них 11 января поступила телеграмма:
"За отличные действия в районе Замоль 11 января объявить благодарность летному составу.
Толбухин, Желтов".
13 января капитан Батаров сорвал в районе Замоль атаку 30 "тигров" и "пантер". Сначала группа Батарова в составе шести "яков" сама обрушилась на противника, рассеяла находившихся на танковой броне вражеских автоматчиков, вынудила танкистов повернуть на исходные позиции. Затем по указанию Батарова, по "тиграм" и "пантерам" нанесли удар "илы" 10-го ШАК. Они полностью разгромили вражескую группировку.
Утром 14 января Батаров с Шуваловым обнаружили
Вскоре позвонил начальник разведотдела штаба 17-й ВА:
– Вы не ошибаетесь, капитан? Не может враг держать танки в указанном вами районе.
– Нет, я не ошибаюсь,- ответил Батаров.
– Слетайте еще раз, проверьте свои наблюдения. Батаров слетал, подтвердил, что танковая группировка сосредоточена для атаки.
На этот раз к телефону вызвал меня начальник разведки штаба фронта генерал-майор М. Я. Грязнов.
– Командир полка?.. Скажите, можно ли верить данным Батарова?
– безусловно. Я верю Батарову, как самому себе.
– Та-а-а-к... И все же, прошу вас, слетайте на место сами. Перепроверьте данные и немедленно доложите результат!
Вылетели в паре с Батаровым. Через три минуты он привел меня в район южнее Секешфехервара, на участок, расположенный примерно в 3-5 километрах от переднего края фашистских войск.
Вначале я ничего не обнаружил. Увидел замаскированный танк только на втором вираже Батаров. Спикировав на три отдельно стоящих дерева, он указал еще на два танка, врубив в них очередь из пушки. Тотчас из безобидного куста неподалеку от танков к нам устремились трассы "эрликона". Отойдя на запад, мы снизились до бреющего полета, "прочесали" весь район, и я увидел своими глазами еще более десятка замаскированных "тигров" и "пантер".
Садились в темноте. Я доложил в вышестоящий штаб результаты перепроверки генералу Грязнову.
– Странно...
– послышался в трубке раздумчивый голос.- Не должно там быть никаких танков!
Не знаю, дошла ли наша информация до командующего 3-м Украинским фронтом, знаю только, что на следующий день гитлеровцы нанесли удар как раз из того района, где мы видели их замаскированные танки. К вечеру 16 января противник прорвал на узком участке линию обороны наших войск южнее Секешфехервара и продвигался в направлении Шерегейеша, где находился штаб 17-й ВА. Офицеры соседней авиационной части сообщили, что наблюдали на западной окраине Секешфехервара бой с танками врага. Я попытался позвонить а штаб дивизии, потом армии. Связи не было.
Прилетел начальник штаба 288-й ИАД полковник Б. П. Калошин. Я сообщил сведения о противнике, сказал, что связи со штабом 17-й ВА нет.
– Да-да, немец предпринял мощное наступление,- ответил Калошин.- Где штаб полка? Где знамя?
Штаб полка на аэродром Бергенд еще не прибыл. Возглавляемые капитаном Грековым штабная группа и группа техсостава находились в пути. Но двигались-то они в направлении Шерегейеша!
– В лапы противнику лезут!
– встревожился Калошин.- Что, сумеет Греков принять в сложной обстановке правильное решение?