Визионер: Бег за тенью
Шрифт:
Свидание?
Самарин тут же себя одёрнул. Ну, какое свидание? Где ты, а где она? Ей просто интересно расследование, а не ты сам. Она из хорошей семьи, конечно, ей уже подобрали подходящего по статусу жениха, который потом станет мужем. И отцом маленьких рыжеволосых арсениев. Нет, Самарин, ты в эту схему никак не укладываешься. Что ты ей можешь предложить? Съёмную квартиру и скромное жалованье полицейского? Не думай даже. Завершится дело — и завершится это нечаянное и приятное знакомство.
Но какая же она очаровательная была на балу, с этими незабудками!
Так. Всё. Забудь. Работать.
* Шарлот глясс — десерт из замороженных сливок и бисквита
* Маседуан — способ приготовления фруктов и ягод в желе
* Take it easy (англ.) — успокойся
Глава 22. В которой срываются покровы с некоторых тайн
— Галь, смотри, что сейчас будет! — Клава толкнула подругу в бок и указала на грузовичок, стоящий посреди улицы.
На высокую платформу, установленную в кузове, трое мужчин как раз помогали забраться спортивного вида барышне в странном наряде. Девушка придерживала руками непонятные валики, прикреплённые к талии. «Готова? Отпускай!», — крикнули снизу. Барышня разжала руки, и во все стороны цветным водопадом брызнули длинные и широкие атласные ленты. Люди внизу подхватили каждый по одной и выстроились вокруг автомобиля.
— Клава, как красиво! Она же как майское дерево!
— «Голутвинская мануфактура», — прочитала Клавдия на капоте грузовика. — Надеюсь, девица не свалится, вон, как высоко стоит.
— Может, останемся, а? Тут так интересно, — Галя умоляюще сложила на груди руки с крохотной бисерной сумочкой.
— И что? Все на шествие будут смотреть, и зачем мы с тобой тогда наряжались? Нет уж, поедем в Сокольники, там тоже будет весело. Пошли, нам ещё на трамвай успеть надо, пока народу не очень много.
— Давай хотя бы по Тверской пойдём? Посмотрим, кто ещё чего придумал.
— Пойдём, — Клава подхватила подругу под руку, и они неспешно двинулись вдоль улицы, где готовились к предстоящему параду коллективы московских фабрик и заводов.
Барышни и вправду наряжались не зря — выглядели обе прелестно и ловили на себе немало восторженных взглядов. Блондинка Галя — в палевом платье с двойной юбкой, расшитой красными бабочками, брюнетка Клава — в наряде из белого муслина в мелкий синий цветок, с синей же окантовкой по краю. Обе — в соломенных шляпках и с маленькими сумочками в руках.
Да, не зря служащих самого известного торгового дома Москвы ласково называли «мюрмерилизочками» — туда брали лишь самых миловидных и приветливых. А Галина и Клавдия как раз работали у «Мюра и Мерилиза». Одна — в отделе дамских шляпок, другая — в секции французского белья. И сегодня у обеих случился вакантный день, который было решено провести в парке. Но вот попалось же по пути это рабочее шествие! Страсть как интересно. А людей-то! Наверное, не меньше, чем на народных гуляньях. Даже Тверскую для транспорта преградили. Оставили только одиночные автомобили и упряжки, которые участвовали в параде. Как раз к нему все и готовились.
Клава
— Ой, что это? — робкая Галя отдёрнула ногу в белой туфельке от растекающейся по тротуару пены.
— Поберегись! — весело кричал крепкий здоровяк, обильно заливая пеной из шланга нутро очередного грузовика. Посреди кузова красовалась гигантская кружка, из которой наполовину торчал кудрявый парень.
— Просто мыло, — принюхалась Клава. — Это он пивную пену изображает. Видимо, какое-то пивоваренное товарищество.
— Трёхгорка лучшая! — крикнул парень из кружки, зачерпнул немного пены и бросил в приятелей, стоящих внизу. Те, в свою очередь, радостно начали швыряться хлопьями в ответ.
— Пойдём быстрее, — Клава потянула подругу. — Не ровен час, заляпают ещё. Поосторожнее, пивовары, тут дамы!
Через несколько метров отчётливо запахло ванилью и шоколадом.
— О-о-о… — потянула курносым носиком Галя. — Оставь меня здесь, тут так хорошо.
Тройка белоснежных лошадей смирно стояла впереди телеги, превращённой стараниями неизвестного мастера в огромную коробку из-под печенья. Ну, конечно, «Эйнем» — вот, на боках знакомые буквы. Гигантский короб был доверху набит большими бутафорскими пряниками, фруктами, пастилой, мармеладом и трюфелями в фольге.
— Вот так бы всё и съела, — мечтательно закатила глаза Галина.
— Они ж не настоящие, — покосилась на фальшивые сладости практичная Клавдия.
— Ты посмотри на лошадок, у них на гривах карамельки вместо бантов. Какая прелесть!
Клава только усмехнулась.
Перед упряжкой выстраивались рядами кондитеры в таких же белоснежных кителях и колпаках. Один из них — высокий и румяный — вдруг отделился от своих и подбежал к девушкам.
— Милые барышни, вы прекрасны как марципановые конфекты! Позвольте вас угостить?
Парень достал из кармана шоколадку в голубой обёртке и протянул Гале.
— Спасибо, — зарделась та.
— И куда вы, красавицы, идёте?
— А куда хотим, туда и идём, — отрезала Клава.
— В Сокольники, на праздник, — тихо добавила Галина.
— Я вас опосля найду, — кондитер подмигнул застенчивой блондинке и умчался обратно.
— Ничего так, — хрустела шоколадом Клавдия несколько минут спустя. — «Каракас» с двойной ванилью. А меня один раз угостили с тройной, представляешь? «Пуэрто-Кабелла». Звучит как испанский танец, а? Бежим, наш трамвай идёт!
* * *
В Сокольниках было не менее шумно и людно. Казалось, вся оставшаяся Москва, которая не толпилась на Тверской, съехалась сюда. Глаза разбегались от разноцветных палаток, шатров, шумных аттракционов и каруселей. На въезде в парк даже образовалась вереница экипажей и автомобилей. Девушки порадовались, что приехали на трамвае, а не стали нанимать извозчика.
Сокольники шумели как сто растревоженных ульев. Шарманки, дудки, барабаны, паровые гудки, залпы игрушечных выстрелов. И, конечно, крики зазывал-коробейников.