Визионер: Бег за тенью
Шрифт:
— Как же я один-то?
— Крутись, Самарин. У тебя же есть подозреваемый?
— Есть, студент.
— А чего не прижмёшь?
— Адвокат там. Левко.
— Да, Левко — не пивко, быстро не выдохнется, — Ламарк хохотнул в ожидании, что и подчинённый оценит шутку. Митя вяло улыбнулся. — Найди подход, присмотри за этим студентом, поймай на месте преступления в конце концов. Что за дурная идея вообще — убивать по первым числам? Нет, это очень некстати, нам порядок держать надо, вся Москва гулять будет.
— Карл Иванович, да ведь он как раз суматохой и воспользуется,
— А ты сделай так, чтобы не воспользовался. Ну что ты, ей-богу, за одним студентом не уследишь? Скажи спасибо, что тебя в дежурство не ставлю. Всё, иди, работай.
Невесёлую новость Самарин озвучил сотрудникам.
— Ты, Митя, не тушуйся, — Горбунов пододвинул к сыщику чашку с чаем. — Мы всех наших предупредим, чтобы были начеку. А ты студентом занимайся. Возьмёшь его с поличным — и дело с концом.
Горячий чай в жару вызвал лишь досаду.
— В пекло всё. Пойду прогуляюсь.
Даже Вишневский удивился. Чтобы начальник посреди дня просто ушёл гулять?
* * *
«Как же всё-таки похорошела Москва весной, а я даже не замечал, — удивлялся Дмитрий, идя по улице и разглядывая прохожих и цветущие деревья. — Весь день в бумагах и разговорах проходит, а вокруг так красиво, оказывается».
Неожиданный прогул оказался приятным приключением. Сыщик даже купил у мороженщика шарик лимонного в вафельном рожке и, сидя на скамейке, расстегнув пиджак и ослабив галстук, наслаждался почти забытым ощущением. Когда он последний раз вот так, никуда не торопясь, просто отдыхал и ел мороженое? Пожалуй, в семь лет. Отец тогда первый раз привёз Митю в Москву, показал белокаменный Кремль и Царь-пушку, а потом угостил настоящим мороженым. В деревне-то такого не было — на Рождество лишь сладкую воду с ягодами замораживали, совсем не тот вкус.
Дмитрий вспомнил, как он жадно тогда ел лакомство, размазывая и капая на штаны, а отец смеялся и вытирал Митины щёки и одежду платком. Папино лицо почему-то трудно воскресить в памяти, черты расплываются, осталось только ощущение радости и покоя от того момента. Вот как сейчас.
Мысли о работе, конечно, пытались просочиться в голову. Митя отгонял их так же упорно, как назойливую осу, которая тоже нацелилась на лимонный шарик. Нет уж.
Рядом прогуливались нарядные дамы с кавалерами, степенно катили коляски дородные няньки в сарафанах. Пробежали мимо девушки — гимназистки или студентки — стрельнули глазами в Митину сторону и захихикали. Проехал почтальон на велосипеде. Тоже, что ли, такой купить? На работу можно ездить, на свежем воздухе. Сослуживцы засмеют, наверное. А не всё ли равно?
Митя встал, отряхнул крошки и решил спуститься к набережной. Возле воды ощущалась приятная прохлада, а ещё тут обнаружился второй «прогульщик» — светловолосый мальчуган лет пяти, в отглаженном синем матросском костюмчике. Ребёнок из богатой семьи — и без присмотра? Пацан исподлобья взглянул на сыщика, поднял камень и сообщил с вызовом: «Смотри, как я умею». После чего бросил окатыш в воду. Бульк!
— Впечатляет, — оценил Митя. — А я тоже умею камни кидать, но по-другому.
—
Митя присел, выискивая среди гальки подходящий экземпляр. Вот этот плоский подойдёт.
— Смотри, — сыщик размахнулся и пустил по реке «блинчик». Раз, два, три, четыре — камушек «пропрыгал» по воде и исчез.
Мальчуган разинул рот и распахнул глаза.
— Ух ты! Я тоже так хочу! Научишь?
— Легко, — рассмеялся Митя. — Но нужен подходящий камень, очень плоский.
— Такой подойдёт?
— Вполне. А теперь отведи руку и бросай не сверху вниз, а вбок.
— Не выходит!
— Попробуй ещё раз, не торопись.
Пацан закусил губу, примерился и кинул очередной окатыш, который один раз отскочил от поверхности.
— Получилось!
— Молодец. Тренируйся ещё, и он будет прыгать дальше и дальше. А где, позволь узнать, твои родители?
— Арсений! — раздался крик сзади, и к ним подбежала запыхавшаяся девушка. — Боже мой, нельзя так убегать! А если бы ты совсем потерялся?
Митя отметил румяные щёчки, растрепавшиеся русые с рыжиной волосы и простое белое платье, облегающее ладную фигурку барышни. Ей лет двадцать — для мамы нового приятеля, пожалуй, слишком молода. Скорее, нянька или гувернантка. А, может, сестра?
— Ты меня так напугал, — девушка присела перед мальчиком, достала салфетку и вытерла испачканные землёй маленькие ладошки. — Не сбегай больше. С кем же я буду играть? Он вам не досаждал? — спросила, повернув голову к Мите.
Серые глаза, пушистые ресницы. Симпатичная. Барышня дунула на локон, который выбился из причёски и загораживал обзор. Её пухлые губы и этот безыскусный жест вдруг показались сыщику очень милыми.
— Нет, всё в порядке, мы пускали «блинчики» по воде, — улыбнулся Дмитрий.
— Я теперь тоже умею! — вмешался Арсений.
— Ух ты, настоящие «блинчики»! Покажешь?
Малец продемонстрировал. Митя ему подмигнул и показал большой палец.
— Ты мой герой! — восхитилась девушка. — За такой успех полагается мороженое, как думаешь?
— Да!
— Спасибо вам, что присмотрели. Он хороший ребёнок, но очень шустрый, не уследишь. Пойдём, Арсений.
Девушка слегка замялась, как будто хотела продолжить разговор, но потом всё же взяла мальчика за руку и направилась прочь. Арсений обернулся и помахал Мите ладошкой, тот помахал в ответ.
«Милая, — размышлял Дмитрий, глядя вслед барышне. — К детям добра, лёгкий характер. Может, догнать и познакомиться? Кажется, она была бы не против. И волосы красивые, с рыжиной, почти, как у Сони. Интересно, а Соня детей любит? Наверное, она и с ними так же легко сходится».
Митя неожиданно представил себе, как они с Соней могли бы пускать «блинчики» по воде и есть мороженое. И вместе с ними — мальчик, похожий на Арсения, только рыжий. Ох, придумается же. Сыщик встряхнул головой, прогоняя отчётливое видение. Но Соня из воображения исчезать не хотела. Может, пригласить её в кинематограф или театр? Или на прогулку? Не ради обсуждения дел, а просто так?