Визит джентльмена

Барышева Мария Александровна

– Я была неправа, сказав вам, что… Ну просто вы мне с таким видом и так все это расскaзали… и я так разозлилась… Узнать, что ты была просто марионеткой…

– Я – не чертов кукловод! – грохнул Денисов, не выдержав.
– Я тобой не упра…

– Вы опять орете, – заметила Аня, на сей раз даже не вздрогнув и по-прежнему разглядывая его подбородок.

– Да!

– Прекратите, я вам верю.

– Да?

– Я все вспоминала – как происходили все эти перемены? И не смогла вспомнить ни единого момента… ощущения, чтo меня заставляют. Знаете, на что это былo похоже? Как будто кто-то постоянно рядом… кто-то постоянно повторяет одно и то же, подсказывает снова и снова, настаивает – и

при этом держит за плечо, чтоб нe сбежала, - она улыбнулась.
– А иногда и просто… как ладонь на плече… как в поддержку. Чувствуешь ее – и не сомневаешься, что все получится. Одному… бывает очень трудно. И страшно. Я ведь слабая, вы же знаете.

Костя издал невнятный скрежет.

– А теперь… дело не только в том, что теперь мне нравится мое отражение в зеркале. Люди улыбаются мне на улице. Я научилась смотреть им в лицо. Мне больше не страшно. Я больше не чувствую себя какой-то жалкой, - Анин взгляд на мгновение подкрался к егo глазам и тут же снова перепрыг?ул на подбородок. – Знаете, тетя Марина всегда говорила мне, что у меня никогда ничего не получится… и ведь я ей верила… даже столько лет спустя. ? сейчас я не понимаю, как могла верить в такую чушь?! Мир видится иначе. Все видится иначе. Как будто с тех пор как мама с… как будто я все эти годы просидела в кладовке. Я одного понять не могу, – на ее лицо набежала тень искреннего недоумения. – Как вам на все это хватило терпения? Я-то вам не особо помогала…

– Посмотри на меня.

Она осеклась,и ее взгляд на долю секунды прыгнул в его зрачки, а потом растерянно заметался вокруг, точно сыщик-недотепа, никак не могущий решить, с чего начать обыск.

– Посмотри на меня, – повторил Костя. – Это так здорово, когда ты меня видишь.

– А… Да?
– Аня опять залилась ярким румянцем. Это выглядело забавно. Никакого опыта общения с мужчинами. Даже с мертвыми.
– Вы просто…

– Не знаю, сколько я тут ещё пробуду, но пока я тут, смотри по сторонам поменьше, а на меня – побольше. В конце концов, я – самое интересное, что тут есть, – заметил он с легким негодованием. – И не смотреть на собеседника – невежливо, знаешь ли. Сама же сказала, что научилась смотреть людям в лицо.

– Это… так важно для вас?

– Да, важно. Это для всех нас важно. Любой хранитель хотел бы, чтобы его… персона о нем узнала. И уж тем более увидела. По разным причинам… но точно любой.

– Я знаю о вас, - тихонько сказала она и подняла голову, глядя на него широко раскрытыми глазами. Человек из другого мира, человек который никогда не должен был узнать о его существовании, вопреки всем законам смотрел на него – и видел его. Невозможное, немыслимое, нарушающее все бесплотное касание, важнее котoрого, казалось, сейчас не было ничего. Непонятно, как это случилось, неизвестно, сколько это продлится, но даже если бы Вселенная сейчас развалилась на куски, Костя бы этого не заметил. Сколько взглядов он знал и при жизни, и после нее – миллионы, миллиарды? И куда делось все знание о них в эти минуты, когда на него смотрел один-единственный человек? Его не удержишь рукой, ему не скажешь правильных слов, потому что их нет, а прочие покажутся фальшивкой, но взгляд можно продлить до бесконечности – так и хочется сделать – смотреть и смотреть в эти странные яркие глаза, в которых так смущенно мерцает теплая, живая душа. И когда этот взгляд все-таки прервался, он вздрoгнул,точно от боли, хотя не мог ее чувствовать и давно забыл, что это такое. Оcтались только слова, не облеченные ощущениями. И странная пустота. Костя озадаченно моргнул и тут же вспомнил, кто он, где находится и сколько у него еще всяких дел.

– Конечно, – с фальшивой деловитостью произнесла девушка, поспешно отворачиваясь, - я не питаю ни?аких иллюзий насчет ваших

мотивов…

– А? – рассеянно отозвался Денисов.
– Да, помню, целая речь была в прошлый раз…

Он приподнял голову, потом попробовал пошевелить руками и ногами,и с радостью убедился, что конечности вновь ему подчиняются. Осторoжно отвернул майку – рана никуда не делась, но теперь уже не казалась такой жуткой – просто глубокий разрез. Когда его проткнули мечом, все выглядело гораздо хуже. Аня повернула голoву,и Костя поспешно вернул майку на место.

– Как вы себя чувствуете?.. То есть… Ну я не знаю, как спросить.

– Похоже, умирание пока отменяется, – сообщил Костя и осторожно сел. – Ты молодец!

– Что?! – изумилась Аня. – Да я же, получается, вас чуть не убила!

– Чуть не считается, да и вентиляцию не ты мне устроила, – он пoдмигнул ей, вновь получив удовольствие от того, как хранимая персона немедленно смущенно вспыхнула, а потом отчаянно попыталась натянуть на лицо деловое выражение, не вязавшееся с сияющими глазами и взволнованно подрагивающими пальцами.

– Послушайте, Константин Валерьевич…

– Чегo это я опять превратился в Константина Валерьевича?
– удивился Костя.
– Как мне полегчало малость, так сразу официоз?!

– Вы понимаете, что по сути мы с вами – совершенно посторонние друг другу люди? – произнесла Аня, старательно выговаривая слова. – Посторонние люди, вынужденные жить в одной квартире. Я понимаю, что это – не ваша вина, и пoнимаю, что у вас другие законы, и некоторые наши моральные… аспекты с вашей работой не сочетаются…

– На полу спать не буду! – отрезал Костя.
– А в ванную захожу только по работе!

– Прекратите! – попросила она почти жалобно.
– Я и так вам в глаза смотреть не могу!.. Как подумаю, что вы видели…

– Ты что, детка, пытаешься предложить поделить территорию?

– Это было бы логично.

– Извини, но ничего не выйдет. Нельзя хранить на расстоянии. ?сли тебя так все это смущает, представь, что я врач.

– Вы не врач, - мрачно сказала ?ня.

– Ну,тогда представь себе, что я твой родственник, – девушка тут же скpивилась.
– ?, ну да, у тебя не очень хорошее мнение о родственниках. Да я и сам не хочу быть твоим родственником. Не проще ли оставить все, как есть?

– Но это дико! И…

– И что?

– Я не знаю, - Аня закрыла лицо ладонями.
– Я совсем запуталась. И так… так жалко Таню…

– Марат?
– коротко спросил Костя.

– Да. Он сейчас в психушке. А Таню родители забрали… она ведь не отсюда… из поселка… Если вы… если вы вдруг ее… увидите…

– Хорошо.

– Я не прошу вас… просто, если вдруг… Я понимаю, вам не до того… и у вас у самого несчастье…

Костя сжал пальцы и хмуро посмотрел туда, где в коротком коридоре дрожащего марева призывно темнела явь. Сейчас дверь между мирами походила на чей-то глаз, пристально разглядывающий человека, который не имел никакого права здесь быть. Сколько он уже здесь – десять минут, час? Нужно было возвращаться. Костя поджал губы и отвернулся от выхода.

– В целом, можно сказать, что мирные перегoворы удались, а? Как твоя рука?

– Вы и про это знаете?

– Еще бы не знать! Я же это устроил!

– Нет, я… попала в аварию… - едва слышно сказала она сквозь пальцы.

– Да. А потом во вторую.

– Не надо… - Аня опустила руки и отстраненно посмотрела на них. – По сути… никто из нас в этом не виноват, так что тут вы уж не напрягайтесь… Просто… мы с вами всегда были из разных миров, Константин Валерьевич. А рука… что теперь? Пианисткой мне все равно не стать. Так… бренчу иногда. Вас это не сильно раздражает? Почему у вас такое лицо? Увидели недоработку в уверенности и самооценке?..