Визит джентльмена
Шрифт:
Занавеска колыхнулась и выпустила ?ню, облаченную в лиловый костюм с длинной расклешенной юбкой. Она передернула плечами, поправила тесноватый в груди пиджак и пошла к зеркалу так осторожно, словно боялась, что из серебристой глади на нее сейчас выпрыгнет нечто ужасное. Продавщица заспешила навстречу, размахивая руками и закатывая глаза в немом восторге.
– Хм, - вежливо сказал Георгий и покосился на своего ученика.
– Лиловый! – кисло констатировал Денисов.
– Я говорил, не брать лиловый! Ты стала похожа на мою двоюродную
Хранительницы угрожающе заскрежетали, но Аня уже и сама, глянув в зеркало, поморщилась и вернулась в примерочную почти бегом. Георгий хихикнул, запоздало прикрыв рот ладонью.
– Этот костюм, – вскипела хранительница, воздевая руки к потолку, – точная копия….
– … другого плохого костюма! – закончил Костя. – Он хорош для теток!
Через несколько минут занавеска снова отодвинулась,и Костин флинт на сей раз как-то торжественно прошествовал к зеркалу и начал вдумчиво разглядывать новый наряд – чеpную блузку с золотистым галстуком и коричневую узкую юбку.
– ? теперь ты выглядишь как барменша! – Костя сделал ру?ой отсылающий жест, прежде чем Георгий успел что-то сказать.
– Никуда не годится!
– Ну, я не знаю, – наставник прищурил один глаз.
– Выглядит прилично.
– Значит,точно никуда не годится! Аня, давай следующее!
Аня послушала его не сразу – потопталась еще немного перед зеркалом, после чего со вздохом ушла за занавеску.
– По-моему,ты слишком придираешься, - заметил покойный фельдшер.
– Жор, уж поверь – в чем-чем, а в одежде я разбираюсь!
– Тогда зачем я тут?
– Для контраста.
Вскоре Лемешева вернулась – в той же юбке и в свободном малиновом свитере с маленьким вырезом и узорами-косичками.
– Выглядит так, будто ты уходишь! – немедленно заявил Костя.
– Куда? – удивился Георгий.
– Не знаю. В какое-то скучное место. В паспортный стол. Или платить по счетам. Вот, Жор, попробуй ей что-нибудь сказать . Что тебе первое приходит в голову?
– Ну, – наставник встал и решительно одернул гимнастерку, после чего тут же сел обратно. – Ничего не приходит.
– Вот именно, - Костя проигнорировал презрительные взгляды хранительниц. Аня покрутилась перед зеркалом и, испустив тяжелый вздох, удалилась. Вернулась она в ярко-красном платье с короткой фигурной юбкой и очень глубоким круглым вырезом и испуганно вытаращилась на свое отражение.
– О! – сказал Георгий, вскакивая и восторженно указывая на декольте пальцем. – О! В таком платье хорошо…
– …продавать контрацептивы на вокзале! – Костя дернул его за ремень обратно в кресло. – Аня, это ужасно!
– Ты же сам говорил, что у нее отличная грудь, – напомнил наставник не без огорчения.
– И что теперь – выставлять ее на всеобщее обозрение?! – огрызнулся Костя.
– Да ты просто скряга!
Аня встала к зеркалу в профиль, покачала головой и ушла, невзирая на протестующий щебет
– Это платье все равно для вас слишком дорогое, – ехидно произнесла хранительница.
– У вас вообще деньги-то есть? А то любят заходить тут всякие – лишь бы поглазеть! Шли бы уже в секонд!..
Теперь уже Георгий едва успел словить сиганувшего было из кресла ученика, воспринявшего последнюю фразу, как глубочайшее оскорбление.
– Угомонись! Нас и так уже из двух магазинов выгнали!
– Посылать меня в секонд?! – рычал Костя, выворачиваясь из цепкой хватки наставника. – Меня?!
Но тут Георгий отпустил его так резко, что Костя чуть не кувыркнулся на пол. Дениcов сердито развернулся и обнаружил, что наставник уже не сидит в кресле, а стоит чуть поодаль, привольно облокотившись на раму зеркала и глядя на медленно подходящего к нему Костиного флинта, свободной рукой безуспешно приглаживая свои вечно взъерошенные волосы.
– Ох ты ж, якась мамзеля! – Георгий причмокнул.
– С такой бы под гармошку… Сынок,только не говори опять, что она похожа на…
– Не скажу, - Костя скрестил руки на груди, придирчиво разглядывая Аню, которая, остановившись, провела ладонями по бедрам, разглаживая и без того безупречно сидящее приталенное платье простого покроя с в меру короткой юбкой. Густо-черный цвет оживляла цветущая ветка, косо шедшая по подолу,и лепестки персикового оттенка были здесь очень к месту,так что Аня не выглядела в этом платье бледно или мрачно. Не слишком глубокий вырез чуть-чуть,игриво приоткрывал сливочные полушария грудей, и когда Аня, cдвинув брови, попробовала подтянуть его вверх, Костя шлепнул ее по запястью.
– Да нормально там все! Ну, это ж совсем другое дело! – он насмешливо покосился на умиляющегoся Георгия. – Под гармошку?
– Уж это не сравнить с тем скрежетом, который каждый день заставляет меня слушать мой потомок! – огрызнулся наставник. – Гармошка – это душевно. Эх, помню, я как-то с одной…
– А помню, я как-то с тремя…
– Тьфу! – разозлился ?еоргий.
– Вот любишь ты… наковальней по романтике! Мне нравится это платье!
– Настораживает.
– Мне нравится оно на ней, болван! Идет девочке… А вообще, не так уж это и неинтересно, давай ещё что-нибудь померяем.
– Настораживает-два, – фыркнул Костя и, увернувшись от фельдшерской длани, приобнял своего флинта за плечи. – ?ня, хорошо!
– Не знаю… - с сомнением произнесла та и, изогнувшись, заглянула себе за спину.
– Я говорю, хорошо! Ты выглядишь, как…
– Сейчас опять что-нибудь брякнет, - доверительно сообщил Георгий хранительницам и выжидающе склонил голову набок.
– Или нет? Похоже, у малого закончились романтические метафоры.
– Еще есть такая моделька в желтом цвете! – провозгласила продавщица.