Визит из невыразимого
Шрифт:
— Гарри, мне жаль, — её голос снова приобрёл привычный тембр, только звучал значительно слабее, и казалось, что она уговаривает. — Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.
— Мне пройти?! О чём ты?! Ты пережила настоящий ад! Как ты выдержала этот год, я не могу себе представить?! Я не в состоянии даже подумать об этом без содрогания.
Он слегка сжал её пальцы, которые всё больше теплели в его ладонях.
— Джинни всё-таки проговорилась?! — на её лице появилось страдальческое выражение. По крайней мере, теперь оно снова
— Да, рассказала сегодня утром, после того, как я вернулся домой. Собственно, всё и закрутилось из-за этого.
— Я поняла. Мне так не хотелось, чтобы ты узнал. Ну, зачем тебе эти переживания, Гарри?! Всё же должно было быть хорошо, ужас кончился, мы вместе. Зачем?!
— Гермиона… ты… так нельзя! Я понимаю, что ты за меня боялась, но это… это слишком, понимаешь?! Это уже переходит все границы! Это уже не любовь, это какое-то… безумие!
— Понимаю, Гарри. Понимаю, что теперь ты будешь мучиться ещё и чувством вины из-за меня, из-за моих ошибок.
— Ты… о, боже! — он потер лоб. — В следующий раз, если решишь жертвовать собой из-за меня, советуйся не с Джинни пожалуйста, а со мной, хорошо?
— И ты мне разрешишь пожертвовать, если что? — она слабо улыбнулась.
— Нет. Мы просто что-нибудь придумаем. Просто сядем и придумаем вместе. Как раньше всегда придумывали.
— Интересно, что б ты придумал, узнай о моей ситуации где-нибудь в ноябре? Или зимой? Только честно, Гарри. Скажи честно.
Он поднял глаза к потолку. «Честно». Такие вопросы сражали наповал.
— Пошёл бы убивать. Ты права. Ну и что?! — вскинулся он. — Пусть так. Учитывая обстоятельства, много бы мне не дали. Отсидел бы, подумаешь. Зато с тобой было бы всё в порядке.
— Гарри, ты такой дурачок! Тебе бы ничего не дали, я бы тут же просто схватила тебя в охапку и увезла из страны.
— Тогда почему же…
— Да потому что я боялась, что ОН тебя убьет! Как ты не понимаешь? Я же чувствовала это в нём. Ты бы в последний момент стал колебаться. А он, видя, что ему угрожает, видя, что он прижат к стене, колебаться бы не стал.
— Неужели… неужели он настолько… превратился в чудовище?
— Ни в какое чудовище он не превратился. Но страх делает с людьми ужасные вещи, тем более, с такими, как он. А тут ещё к страху примешивалось много чего. Скорее всего, идя к нему «разбираться», ты бы, может быть, изначально и хотел его убить, но передумал бы по ходу, потому что ты не убийца по своей сути. Ты даже в Волдеморта выстрелил экспеллиармусом. Но он, ставя себя на твоё место, твёрдо бы был уверен, что ты непременно его убьёшь.
— И это называется: «не чудовище»! То, что он с тобой творил… это… я даже не знаю, как назвать такое!
— Она что, давала тебе читать мои письма?! — её глаза округлились от ужаса.
— Слава богу, нет. Даже, если бы дала, я бы не стал читать. Но мне вполне хватило и общего рассказа.
— Давай не будем об этом. Это было и прошло. Я больше никогда не хочу
— Ну, успокойся, успокойся! — он с тревогой погладил её руки, испугавшись, что заставил её чересчур волноваться.
— Всё нормально, Гарри. Я просто хочу начать всё с чистого листа. Так, как новая кожа нарастет у меня на теле, так же хочу, чтобы наросли новые воспоминания. Счастливые.
— Конечно. Так и будет, обещаю. Я всё для этого сделаю. Только вот…
— Что?
— Химера задери, всё равно не пойму, зачем было быть с ним честной? Соврала бы, да и дело с концом. Зачем было ему признаваться, что ты… ну… больше не беременна? Неужели ты не понимала, как он отреагирует? Чёрт, и зачем Джинни вообще это ляпнула?!
— Я и соврала, Гарри. Я и соврала.
— Не понял. А тогда, из-за чего же…
Он начал говорить, но что-то в её лице заставило его остановиться. Он никогда не был особо догадливым, но сейчас его словно озарило изнутри.
— Постой… Я правильно тебя понял?
Она молчала, поджав бледные губы.
— То есть, получается, ты… Ты всё ещё была беременна в тот момент?!
— Прости, Гарри! Я не смогла. Честно пыталась. Решила выпить для смелости, но не помогло. Я только напилась, ты же сам видел. Но я знала, что я должна это сделать, понимаешь, должна! Поэтому я выбрала другой вариант. Сказать тебе, что я это сделала, чтобы отрезать себе путь назад, лишить себя выбора.
— А ему ты сказала… то же, что и мне. Охренеть! Получается, он что, убил собственного ребёнка?! Это… это просто какой-то кошмар!
— Я думала, доктор скажет тебе о том, что я, естественно, его потеряла.
— Он начал говорить, но в этот момент ты очнулась… Но зачем, ЗАЧЕМ ты это сделала?! Зачем ты ему соврала?! Ты же понимала, чем это может кончиться.
— Я хотела отомстить! Я хотела увидеть его глаза, когда он узнает. В тот самый момент, когда его власть кончилась, когда он понял, что уже потерял меня, нанести ему этот окончательный удар. Чтобы он почувствовал кое-что из того, что чувствовала я. Душевную боль. Бессилие. Понимание того, что кто-то решает твою судьбу за тебя. Это было спонтанное решение, Гарри, не осуждай меня. Я же не знала заранее, что у них с Джинни состоится этот разговор, так что я просто реагировала. Я тогда ни о чём не думала. Даже о тебе, представляешь? Я была просто злобным животным, упивающимся своей местью.
— И смотри, чем это кончилось, — сказал он, удручённо оглядывая её тело, скрытое простынёй.
— Я всё равно отомстила. Теперь он вынужден скрываться, как загнанный зверь, его не ждёт более ничего, кроме позора и мук сожаления. Это того стоило. Моя боль того стоила.
— Гермиона, — прошептал он, чувствуя, как его сердце обливается кровью от осознания того, до чего пришлось дойти его любимой женщине, если она сейчас лежит и упивается осознанием собственной мести.
— Дай мне ещё эликсира.