Визит к психотерапевту
Шрифт:
Через пять лет Лаура развелась с мужем. Надоело вечная денежная нехватка, муж, который запрыгнул ей на шею. Как на пальму, и не собирался спускаться с тёплого местечка. Свекровь, постоянно вмешивающая в их семейную жизнь. Она устала быть и женщиной и мужчиной. И мамулей для своего безынициативного муженька. Одним словом, взяла сына в охапку и свалила из дому. На этом её семейная жизнь завершилась. Как и у многих женщин. Распространённый жизненный штамп. Сняла квартиру и пустилась в самостоятельное плавание. Где она сама себе хозяйка, и где больше шансов для самореализации. Дышать стало легче.
Как лебединый пух незаметно пролетело время. Лаура встала на ноги, поняла, что такое финансовая свобода. Что это золотой ключ к свободе
Хотелось любить и быть любимой. Да и сыну нужен отец, хоть и не одной с ним крови, но чтобы её Арслан мог кого-то скопировать. Чтобы не забыл свой пол, получая только мамино воспитание. Лаура знала, что когда женщина повторно выходит замуж, она инстинктивно больше думает не о себе, а о том, чтобы будущий супруг принял её детей. Это зов природы, инстинкт продолжения рода. Тигры разрывают тигрят с чужого прайда. Оставляя тигриц для себя. Но в её случае этого было мало, потому что всё её естество желало женского счастья. Которого она так и не испытала, выйдя замуж сопливой девчонкой. Сбежав из дома от непонимающих родителей.
Жажда любви, без которой женщина как бы и не живёт. Это как потребность мужчин в соперничестве, желании быть первым. Бодаться со всеми, конкуренция со времён сперматозоида. Женщины с планеты Венера, мужички – с Марса. Поэтому ей длительно приходилось ждать, а иногда откровенно выходить на охоту за самцами, но настоящие не встречались. Временами появлялось ощущение, что она живёт в однополом обществе. Где исчезли мужчины.
С Нуртасом они встретились случайно, на день рождение её подруги. От него исходила какая-то мягкая властность без невротической потребности доминировать и подавлять окружение. Сила, возле которой любая женщина слабеет. Если она настоящая, а не мужчина в душе. Тает, как весенний снег под лучами мартовского солнца. И вырастает подснежник. Уже не надо быть сильной. Грубо толкаясь локтями, плывя по реке жизни. Это атрофирует женственность.
Закрутилось, завертелось. Нуртас оказался семейным человеком, и Лаура изначально понимала, что будущего у них нет. Он тоже попал под волшебные чары её женского обаяния, ума и стремление к совершенству. Хотя конечно, мужские глаза слетают с катушек от женских прелестей. Изгиб шеи или миндалевидный разрез глаз. А её влекло к нему, как влечёт мотылька на огонь. Граница любви и погибели. Потом намного позже она узнает, что женская сексуальность изначально мазохистична. Растворяясь в Нуртасе, Лаура потеряла себя, свои границы. И попала в эмоциональную зависимость от своих чувств. Было такое ощущение, что за ней тихо и коварно защёлкнулся капкан.
Лаура интуитивно чувствовала, что вступила во взаимоотношения, которые можно назвать токсичными. Инстинктивное влечение не подчинялось разуму. Оно было сильнее её. Стоило Нуртасу взглянуть на неё своими серыми, со стальным отливом, глазами, как её эндокринная система начинала исполнять вальс Иоганна Штрауса. Внутри неё звучала божественная музыка. Накатывала волна и там предательски мокрело. В эти минуты она чувствовала себя жертвой и почему-то получала от этого блаженство.
Куда только не ходила Лаура Маратовна, чтобы избавиться от своего наваждения. Больше всего ей было симпатично утверждение, что это "приворот". Это как-то успокаивало, даже немного повышало самооценку и сбрасывало всякую ответственность за своё саморазрушающее поведение. Но она прекрасно понимала, что так долго продолжаться не может. У неё растёт сын, а эти отношения с рабским привкусом. Без надежды и особого желания она записалась на аналитическое лечение.
Она лежала на кушетке, врач сидел рядом у изголовья, но она его не видела. Было такое ощущение, что она разговаривает сама с собой. Что её инстинкты вступили в беседу с её разумом. Психоаналитик больше молчал, изредка истолковывая её воспоминания. Которые нахлынули широкой волной. Девятый вал. Она погрузилась в детство, отмотала плёнку жизни назад. И вдруг как молния сверкнуло озарение и пришло понимание. Она осознала, почему
Из подсознания всплыла картинка, как мама её бьёт. Самый любимый человек на свете. И она осознала, что в этот момент её любовь к маме сплелась с болью. Стало одним целым. Там где была любовь, рядом появилась боль, которое причиняла наслаждение. Эта природа мазохизма. Она от него расколдовалась, расплела как косы эти чувства. И стала свободной.
Если женщина долго мучается, то это говорит о том, что Всевышний готовит ей внезапное счастье. После очищения кармы. Лаура убедилась в этом. Она вылечилась от своей зависимости. И встретила мужчину, который по паспорту был моложе её, но по душевной зрелости годился ей в отцы. Любой сексопатолог скажет, что это часто идеальный вариант для женщины. Конечно не для всех, дело вкуса.
Это было в начале 90-х прошлого столетия. Сколько себя помнит, Арман был мнительным подростком. Что греха таить, даже трусоватым. Не было в нем той врожденной агрессивности, когда чешутся кулаки и все время хочется с кем-нибудь пободаться. Лишить себя такого удовольствия. Постоянно сомневался в себе, по совести ли он поступает при тех или иных жизненных обстоятельствах. Верные ли слова подбирает, когда с волнением и большим беспокойством отвечал собеседнику. Общаться с незнакомцем – целое испытание. «Что такое хорошо, что такое плохо» – это про него. Доходило до изнуряющей умственной жвачки. Угрызения совести плавно переходили в грызню ногтей, ручек и карандаша.
Жалел все живое, муху не обидит. Был случай, когда надо было «грохнуть» пробегающего муравья. Арман категорический отказался, сказав, что дома его ждет супруга с маленькими мурашами. Без бати они осиротеют. Им ничего не светит, после потери кормильца. Нес домой всех брошенных котят, так как не мог пройти мимо сиротливого мяуканья. Временами появлялись приступы навязчивостей. По сто раз в день проверял, выключил ли газ, свет. Возвращался домой, так как казалось, что забыл запереть квартиру. Долго смотрел на замок, стараясь запомнить, как запирает квартиру.
В юношеском возрасте Арман испытывал крайнее волнение в присутствии девушек. Они ему казались райскими гуриями. Гормон тестостерон давил на перепонки ушей, и ничего с этим было не поделать. Волновался, краснел, терял дар речи. В общении с женским полом у него наступал запор мыслей и как следствие, неудержимый понос слов. До неприличия. Нес какую-то невменяемую околесицу. Девочкам он всегда нравился, но у него не хватало здоровой наглости в общении с прекрасным полом. Все тянул «кота за хвост» из-за своей нерешительности. Дамы раздражались из-за длительных ухаживаний. Затянувшийся конфетно-букетный период. Сами подталкивали его на последний, контрольный выстрел. Прыжок в постель. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. В один прекрасный день Арман с величайшей радостью потерял свою невинность. Тревожной мнительности стало меньше, но наглецом не стал. Наследственность не та.
Прошли годы, время неумолимо шло вперед. Арман всегда любил помогать людям. Звёзды сошлись и он решил стать доктором. Когда мы с ним встретились, он работал в сельской больнице в Северо-Казахстанской области. Село Дубровное. Это был замечательный земский врач, настоящий кудесник. Диагноз ставил по пульсу, сахар в моче мог определить по скоплению пчел. Очередной запой у своего соседа вычислял по полнолунию. От него мы впервые услышали, что проституция передается по наследству. И многое другое. Сельчане его обожали, несли ему яйца (птичьи, разумеется), сметану, гусиный фарш и чистый как слеза младенца, самогон. Настоянный на коре дуба. С превеликим удовольствием мы приговорили этот древний напиток к высшей мере употребления под соленые огурчики. Хмель ударила в голову, и Арман рассказал эту историю. А мы с его разрешения поделились с вами, уважаемый читатель. У него потрясающая жена, и дети, которые несут домой всех брошенных котят и щенят. Он чувствовал себя счастливым, так как нашел свое призвание. На этой доброй и оптимистичной ноте позвольте завершить мое повествование.