Визит к психотерапевту
Шрифт:
На Степана Богдановича эта история с клиентурой Люцифера произвела большое и неизгладимое впечатление. "Если бы все люди вели себя так, как те ребята в аду, на Земле давно был бы рай", – невольно возникали у него новые просветлённые мысли. До него дошло, что вначале надо уметь бескорыстно отдавать, а также прощать и отпускать свои обиды, которые стрелами вонзились в душу из-за эгоцентризма. Потом за всё воздастся, вернётся в виде духовных и материальных благ. Только этого не надо ждать. Это вселенский закон отдачи и получения, как проявление настоящей, альтруистической любви, который срабатывает даже в аду для грешников. Ещё немного, и он стал бы Степан Просветлённый.
Прошло два месяца духовного возрождения Степана Богдановича. Воскресение души, его перерождение. Это уже был совсем другой человек. Осознанность творит чудеса. Если господствует свет разума, то тьме инстинктов приходится несладко. Он многое пересмотрел в своей жизни, переплавил убеждения и получил новую картинку мира. Смог стать выше своего эгоизма и себялюбия, научился не воспринимать всерьёз свою персону. Как бонус сразу перестал обижаться на людей, пропал страх смерти. "Порадуюсь за жизнь других, когда не станет меня". И постепенно вернул себе свой организм, а вместе с ним и своё здоровье. Не сказать, что это было легко, по каплям пришлось выдавливать из себя гордыню, которая делает человека рабом своих страстей и пороков. Но стоял вопрос жизни и смерти, и Стёпа одолел самого себя, смог это сделать.
Единственное у него не получалось забыть тот эпизод, когда Артём прилюдно изгалялся над ним. Оно всё время лезло в голову как навязчивое представление, какое-то внутреннее кино. И он спросил Давида, что ему делать, как ему избавиться от этого навязчивого воспоминания, как от назойливой мухи. На что Давид Маркович ответил:
– Стёпа, на самом деле, человек мучается и страдает не от психотравмы, которую получил в прошлом. А больше от того, что он делает с этим воспоминанием. Душевную травму человек получил и ничего уже с ней не поделаешь. Это свершившийся факт. Но можно переписать коды этих воспоминаний, и ты сможешь иначе на них реагировать. Это картинки, слова и чувство внутри тебя, на твоём внутреннем экране. И когда коды изменятся, ты начнёшь совсем иначе реагировать на эту унизительную психотравму. Мозг – это мощнейший биокомпьютер, который каждое мгновение обрабатывает внешнюю и внутреннюю информацию и как следствие, вызывает у человека различные виды реакций. Как говориться, трагедию или комедию.
– И что мне делать конкретно, Давид, как мне научиться по-другому реагировать на то событие? Совсем замучился.
– Всё очень просто. Ты становишься сам себе режиссёр. Сядь поудобнее, расслабься, закрой глаза и погрузись в то воспоминание, где бесчинствует твой бывший кореш. Только немного перепиши коды. Представь себе, что Артём нарушив священный закон омерты, с трибуны поливает тебя тоннами грязи. Только добавь один штрих, новый код или два. Он стоит в памперсах и то с мокрецой. Топит тебя, но сам от страха обоссался. Представил?
Стёпа снова воспроизвёл то воспоминание, которая забивала его в землю, но в них Артём уже был в мокрых памперсах и говорил голосом Чип и Дейла. Через несколько секунд он так расхохотался, что у доктора в офисе задрожали стёкла на окнах.
– Богданович, ты только что перепрограммировался, и на это воспоминание теперь ты будешь реагировать таким образом. Видишь, как всё просто. Делай это упражнение
Прошло несколько месяцев. Стёпа прошёл повторное обследование, анализы показали, что атипичных раковых клеток у него в организме уже нет. И всем стало ясно, что симпатичнейший Степан Богданович победил свой рак желудка, победив себя, свою гордыню. А мы на этом завершаем своё небольшое повествование и прощаемся с читателем до лучших времён, до следующей встречи.
Мансур с пяти лет помогал деду пасти овец, а в глубине души всегда хотелось писать книги, лечебные заговоры и молитвы. В детстве они ему помогли, когда дома не оказалось антибиотиков, а он заболел острой пневмонией, попав под сильный майский дождь. Почти град.
Чтобы тексты были живыми, дышали полной грудью, а читатели погружались в волшебный мир животворящих знаков, заряженных энергий Тэнгри. В магию букв, которые объединяются в слова, а слова вдруг оживают и начинают жить собственной жизнью, питаясь энергией космоса. И начинаются целебные вибрации при их произношении, вслух и про себя. В этом сила молитвы и заклинаний, которые действуют даже на природу, вызывая дожди при засухе. Людей пронизывает эта энергетика и начинается магия исцеления. Или когда несколько предложений произнесённых тихим голосом, и у человека перестаёт болеть зуб или спадает температура.
Вначале было Слово, и слово было Бог. Кок Тэнгри, Небесный Бог для тюрков. В семь лет, когда Мансур тяжело заболел, попав под ливень вместе со стадом овец, он испытал на себе силу молитвы и заклинаний. Тогда помогла мыслящая материя Космоса. Чтобы услышал Всевышний, нужна была вибрация с частотой 8 Гц. Слова, которые в ухо шептал тогда ему дед и читал молитвы, держали эту частоту для связи с Тэнгри. Его дедушка умел заговаривать болезни, и хоть смысл арабских слов Мансур не понимал, здоровье к нему постепенно вернулось после произношений заклинаний, мантр и вибрации этих слов.
Только с годами, когда он станет специалистом по психолингвистике и скандинавским рунам, ему станут доступны те тайные знания, почему молитвы и заговоры исцеляют. И он научится выстраивать эти слова и фразы, звуковые произношения которых вызывают возмущение в энергетике Вселенной, нарушая её равновесие, помогая даже неизлечимым больным. Эти знания ему передал дед, плюнув ему на ладони перед тем, как отправится с жизненным отчётом на встречу с Творцом. И собрав воедино все эти знания и умения, Мансур научился составлять гипнотические тексты. Где в предложения были встроены психолингвистические заклинания и заговоры на здоровье и удачу.
Никто у него в роду не занимался писательством и составлением целебных текстов. Все были обычные работяги. Отец работал комбайнёром, убирал осенью хлеб. Мама была главнокомандующей дома, кормила детей своей любовью и горячими баурсаками. Мансур с четырнадцати лет помогал отцу, сев за штурвал комбайна, жал хлеб. Такая работа была ему по душе, а когда он стал постарше, у него появилось желание излагать свои ощущения чернилами на бумаге. Подпитываясь энергией родной земли, которая обогащала его восприятия.