Вкус порока
Шрифт:
Я изложил – пыхтя от злости.
– И во что я ввязался по вашей милости? Завтра во всех криминальных новостях? Эта мымра меня видела! Там повсюду мои отпечатки!
– Спокойствие, только спокойствие, – заурчал Краузе, – Все в порядке. Взлома с проникновением не было. Небольшая халтурка по заказу руководства фирмы «Эпсико». Вкратце, кто-то сливал информацию конкурентам. Поняли давно, но не могли вычислить «крота», продающего секреты. Назначить виновного – не выход. Диск – приманка, идея службы безопасности, вернее, парочки ясных голов в этой службе. Информация на диске – ложная. Перезапись с него – невозможна. Распечатка на бумаге – много шума и макулатуры. Не буду посвящать вас в тонкости, но местные сыщики выяснили, что к «заимствованию»
– Вы за час посредством болтовни выявили похитителя? – не поверил я.
– Да, у меня есть способности, – не стал скромничать Краузе, – Наблюдаю, слушаю, слежу за лицами, странностями поведения.
– То есть один из присутствующих беспокоился больше прочих?
– Нет. Двое из присутствующих были злы, раздражены и не понимали, что происходит. Три минус два – остается один. Позвольте не озвучивать методику? Я наблюдатель. Руки фигуранта, особенно пальцы – отличный индикатор тревоги и защиты от тревоги. Несоответствие смысла речи и жеста, сосудистые реакции, распределение пятен на лице и шее, различные ошибочные действия, забытые слова, оговорки – можете считать это слабостью памяти. Уверяю вас, ничего случайного в психических реакциях нет. Каждая эмоция, любое настроение и состояние человека могут быть представлены в только ему присущей мимике, а также в позе, жестах. У прочих эмоций и настроений мимика с жестами другая. И даже каменные маски на лицах не могут скрыть эмоциональные проявления. Возьмите на заметку: если человеку страшно, он бледнеет, а не краснеет. А краснеет – если лжет. Активно поступает кровь и вызывает покраснение кожных покровов, в первую очередь ушей.
– И эта ваша записка… Вы были уверены в успехе?
– Не был, – фыркнул Краузе, – Могло закончиться ничем.
– Фигурантов не удивило, что я не вернулся с вашим плащом?
– Двое удивились. А третий забеспокоился.
– Кто же покусился на секреты вскормившей его фирмы? Кто этот ренегат? Подождите, сейчас догадаюсь. Это… женщина?
– Нет. Хотелось бы, но, увы…
– Тогда это нервный суетящийся тип.
– Снова промахнулись. Господин Ванин, самый невозмутимый и респектабельный в компании. Он чем-то похож на бульдога… Все в порядке, Дмитрий Сергеевич. Репрессий против вас не последует – их некому чинить. Руководство «Эпсико» разберется с предателем в своих рядах, они пришлют гонца за диском и объяснениями. Уголовного преследования не будет, разберутся по-семейному… Послушайте, Дмитрий Сергеевич, вы меня не отвезете…
– Нет! – вскричал я, – Многовато для одного дня, Александр Петрович.
– … Домой, – закончил Краузе.
– Нет, – отрезал я, – Не могу, неотложные дела, я давно должен быть в другом месте. Закажите такси по телефону.
– Понятно, – рассмеялся Краузе, – Кстати, еще возьмите на заметку: если человек лжет, его тянет потереть или потеребить свой нос. Ложь – это стресс, знаете ли. А стресс заставляет сердце работать активнее. Лицо снабжается кровью по малому кругу кровообращения, кровь к носу поступает быстрее, сдавливаются нервные окончания, что вызывает покалывание и зуд. Поэтому тянутся предательски руки… Ладно, – психоаналитик манерно вздохнул, – Буду заказывать такси в этом ужасном городе. Я вам что-нибудь должен?
– Сто тысяч, – буркнул я.
– Рублей? – густые брови психоаналитика поползли на лоб. Он растерялся. Это было лучшей наградой.
– Нервных клеток, Александр Петрович. И давайте сделаем так, чтобы наши пути больше не пересекались.
Пятая
– Да вы, батенька, гедонист… – и в кадре образовалась массивная фигура психоаналитика.
Я испытал скоротечный приступ паники. Это был четвертый дорогой костюм, который я на нем видел. Он сидел, как влитой. В остальном без изменений – ухоженная грива, лощеное лицо, взгляд, обнажающий пороки и комплексы. А еще я обратил внимание на его руки. У доктора Краузе были длинные музыкальные пальцы с остриженными под корень ногтями. Безымянный палец правой руки украшал перстень с бриллиантом – не такой большой, чтобы выглядеть пошло, но и не настолько маленький, чтобы его не заметить.
– Не возражаете, если я присяду рядом?
«С чего бы?» – подумал я, – «В этой точке пересекаются параллельные миры?»
– Почту за честь, Александр Петрович. Давненько мы с вами не пересекались.
– Дела, знаете ли, – Краузе сел напротив, сделав знак официанту, заказал черепаший суп, рубленые котлеты, «немножко Бордо», – Странно, что мы с вами раньше не встречались в этом заведении. Впрочем, не такое уж оно исключительное. Грибной суп, который вы едите, явно пересолен. Вы в курсе, чем закончилась история с пациенткой Васюковой?
– Нет. Лично я свою работу сделал, собранные материалы передал заказчику. Случилось что-то страшное?
– В этой стране случалось и не такое, – Краузе критически уставился на содержимое тарелок. Я задумался – с такой скоростью доставлять заказ в отечественных ресторанах могут только премьер-министру, – О, боже, надеюсь, это не пищевой плутоний… Мать Васюковой при поддержке адвокатов взяла штурмом окружное управление здравоохранения, подключила связи и забрала дочь из больницы. Лечение прервали. Симптомы возобновились. Тяжелые навязчивые мысли, попытки с ними справиться. Больные понимают бессмысленность своих действий, но не могут с ними бороться. Без лечения симптомы ОКР прогрессируют до такой степени, что катастрофически влияют на жизнь человека. Это и произошло. Людей с синдромом преследуют мысли о самоубийстве, но только один процент совершает суицид. К сожалению, гражданка Васюкова в него вошла…
– Какой ужас…
– Ей поставили капельницу, не волнуйтесь. Медицина в нашей стране не бог весть какая, но ставить капельницы научилась. Лечиться ей придется долго, возможно, безрезультатно…
– Вы оказались правы.
– Я часто прав, – пожал плечами доктор, – Я практически всегда прав.
Самоирония в словах отсутствовала.
– А что у нас с господином Ваниным? – спросил я.
– А-а, с этим жадным глупцом… Его не расчленили и не закатали в асфальт. Будете смеяться, но мы живем в цивилизованном мире. Изъятие имущества, недвижимости, избавление от гнета банковских счетов… и невозможность куда-либо устроиться. Слышали про мифический «черный список»? Он в реальности существует, и фигуранты списка не могут устроиться даже дворниками в ЖЭУ.
Он начал есть, ловко орудуя столовыми приборами, ворча по поводу недостаточной наваристости супа, жесткости мяса и отсутствия в заведении специалистка по заточке ножей. Поморщился, испробовав вина. Потом уставился на меня так, словно я пришел к нему на прием с кучей неразрешенных проблем и могу стать темой докторской диссертации.
– Не смотрите так, доктор, – смутился я, – Перед вами стандартный человек со средним уровнем интеллекта и без претензий к окружающему миру. Если меня и терзают безотчетные тревоги, то вам я в них не признаюсь.