Вкус соли на губах (СИ
Шрифт:
Никто не знает, откуда появился Беливикс, а Сирениксу это известно. “Левая” трансформация начала зарождаться тогда, когда появилась жажда власти и легкой наживы, лень, тщеславие и себялюбие. Окончательно сформировался паразит, когда первые маги стали использовать веру людей для получения дополнительных возможностей, становясь наркоманами.
– Их уже не спасти. Их личности разложились. Они потеряли все то, чем были. Их инфантильный мозг - мозг пятилетнего ребенка. Зачем тебе? Дай мне доесть их и покончить с ними раз и навсегда, - паразит готов пойти на все, что угодно.
– Что ты задумал?
– ревет Беливикс, недовольно чавкая.
– Хочешь спасти их души? Хочешь найти там еще что-то живое? Там нет ничего! Гламур и жажда огромной силы! Я все вытянул!
Сиреникс
Беливикс ревет, хватаясь за золото солярийки, черные пряди мелодийки, огонь принцессы Домино, лесной орех линфейки, игривые волны принцессы Андроса и розовую кислоту жительницы Зенита. Хватается, но не может удержать. Слишком тяжел собственный живот, напитавшийся так, как никогда. Сиреникс уже захватил Винкс в свои объятия и теперь показывает раздвоенный тонкий язык паразиту, с ненавистью смотрящему на него.
Тупость внутри фей сменяется океанскими глубинами. Сиреникс вздыхает с облегчением, молясь о том, чтобы следующие жертвы принесли с собой более благодатную трансформацию. Винкс в Бескрайнем Океане, поздравляют друг друга, любуются новыми крыльями и одеждой. Сиреникс любуется новой глиной, из которой он сможет слепить много чудесных вещей…
Хорошо вспоминать то, что уже прошло. Одна из фей, та, что всегда коротко стрижет свои неестественно розовые волосы, отравленные излучениями, радиацией и лазером, уже пробудилась, попыталась бороться. Всего лишь понадобился холодный душ из шепота морских глубин и его язвительных замечаний. А остальные? Остальные тоже уже начинают отходить ото сна. Мозги, перешедшие в автономный режим, пробуждаются. То, что пожиралось паразитом, наполняется новой силой, новой энергией.
Сиреникс хохочет от радости и потирает руки, которых у него нет, а Хранительницы танцуют вокруг хоровод и поют, звеня тонкими мелодичными голосами, в которых, бурля, несутся морские течения.
========== Шепот морских глубин ==========
Он растерян. Он молчит. Он сходит с ума, что совершенно ему несвойственно. Голубые сполохи мерцают, переливаются. Бескрайний Океан дышит, глядит на всех враждебно и надежно хранит тайны, запертые в старых пыльных сундуках в подводных гротах. Рыбы меняют свой цвет и шлепают беззубыми ртами, зарываются в песок, выпускают стайку пузырьков, плавают и попадаются хищникам, поджидающим в засаде. Глупые. Все вокруг живет так, как и должно жить. Он же смятен. Он не может понять причину ее поступков. Не может разгадать человеческой бескорыстности. Он спросил прямо - она не ответила. Но она ни за что бы не отступилась от своего решения. Променять прекрасную жизнь в роскошном дворце на древней планете, с живыми родителями, счастливой сестрой и ее подругами на вечность одиночества и бестелесности. Для чего? Для того, чтобы та, что была обращена в морского дракона им же самим, освободилась от проклятия и снова стала человеком. Равноценный обмен. Ее жизнь за жизнь Политии. Глупые люди… И все равно он не может понять. Это коробит его, выводит из себя.
Шепот морских глубин раздражает его. Неустанные спутники, бывшие с ним и в печали, и в радости, словно невидимая свита сопровождавшие его во время путешествий в различные уголки измерения Водных Звезд. Он с радостью обрушивает шепот на головы бедных, отчаявшихся выбраться фей и с наслаждением наблюдает, как они клянут судьбу, в бессилии хватаясь за голову и постепенно сходя с ума. Фее технологий, например, осталось не очень долго. Шепот проклинали, игнорировали, из-за него плакали и истерически смеялись, но никто не спросил, откуда он взялся. Считается, что это Вода, созданная Драконом, шепчет тайны, не предназначенные для ушей человека, посмевшего нарушить покой глубоководных пещер и скал. Но он знает
Он давно уже привык к их компании. Они рассказывают одни и те же истории - истории своей жизни, никчемной и не очень, и почему так трагически кончили. Иногда попадаются действительно стоящие вещи. Но большинство из них достойны презрения. От шепота некоторых плеваться хочется, но он просто не обращает на них внимания. Они скрашивают его одиночество, а он слушает их повторяющиеся истории и находит слушателей в лицах своих носительниц. И все-таки сегодня они его раздражают.
В какой-то момент он не сдерживается.
Замолчите.
Немой возглас тотчас поглощается водой. Не выйдет. Они никогда не могут замолкнуть, потому что это не предусмотрено. Бескрайний Океан бережно хранит их истории и развлекает случайных путников, заплывших сюда. Словно девятый вал обрушивает он на них шепот морских глубин, прежде чем несчастные разлетятся на миллионы атомов и молекул. Таковы законы измерения Водных Звезд. Он тоже с большим удовольствием наблюдает над их жалкими попытками вырваться и спастись. Только не сегодня.
Странно звучит, но ему действительно плохо. Он зашел в такие дебри, в которых ничего не понимает. Он вспоминает ее… Янтарные и чистые глаза, светящиеся бесконечным самопожертвованием. Белокурые волосы, развевающиеся под водой. Красивые и нежные руки. Возможно, он идеализирует ее, но всего лишь оттого, что отчаянно хочет владеть ей. Отчаянно желает заполучить в свои сети. Но между ними стоит Энчантикс. Он корчит до того выразительное отвращение на лице, что невольно смеется. По-своему, по-змеиному. Он хорошо знает, что есть слабость, а что есть сила. Над слабыми можно издеваться, их нужно презирать, их можно запутать в неводе и свести с ума. Перед сильными необходимо отступать. Это он умеет, потому без вопросов, высказывая лишь робкий протест, уступил эту фею Энчантиксу. Но он не умеет проигрывать.
Зато он умеет презирать. Презирать со всей жестокостью, отчужденностью и соленым льдом своей змеиной натуры, когда внутри все плавится от боли и обиды. Он спас ее, скрасил одиночество, проведенное в годах бестелесности, а она предала его. Предала, сбежав, испарившись, как соленая гранула в морской воде. Хлопок - и ее больше нет, вернее, она есть, конечно, но уже не здесь и не с ним, обнимается с родной сестрой, трется о теплую, чуть шершавую щеку и не может поверить своему счастью. Потом она выпьет стакан молока, вспомнив давно забытый вкус, и ляжет на мягкую постель, укрытую шелковыми простынями. И похоронит его глубоко в недрах своей гнилой памяти. Он потерял ее слишком неожиданно и мог бы обрести вновь, если бы не старший “брат”. Он был так близко, когда она, Бескрайний Океан ее возьми, сбежала, прикрывшись стыдливо покрывалом честности и искренности. Он не может пробить этот щит.
Сиреникс не умеет проигрывать. Сиреникс умеет злиться и выть белугой.
Чужаков Сиреникс чувствует сразу и ощетинивается. Шепот морских глубин настораживается и прислушивается. Хор голосов осторожно замолкает и втягивает, словно актиния розовыми щупальцами, колебания трех двигающих существ. Сиреникс слушает, как надрываются-вибрируют нестройно атомы тел, наполненных жизнью и темной энергией. Тугоплавкость. Сирениксу знакомо это ощущение, и он стремительно плывет навстречу трем ведьмам, ставшим его носительницами противоестественно. Для этого превращения не существует странных границ и преград между феями, ведьмами, другими волшебными созданиями. Он рад любому носителю, было бы лишь кого пытать. Но эти ведьмы приобрели доступ к нему через Дафну. Сиреникс ненавидит всех тех, кто пытается причинить ей вред. Ненавидит и смеется над самим собой: как смог он до такого докатиться. Сиреникс впервые не находит ответа.