Вкус вампира
Шрифт:
— Не смешно. Он шесть раз врезался в фонарные столбы, — фыркнув, потянулась моя подружка, а я вдруг совершенно отчётливо понял, что Ева сегодня — лишняя. — Так вот, будь добр, растолкуй мне смысл фразы: «Ловелас вышел из-за дерева, где он мирно растлевал бурундучка…»
— Ну… растлевал — это… стимулировал эрогенные зоны, видимо… Что тут непонятного?
— Как может эльф растлевать бурундучка?! Зачем? С какой целью? В чём смысл растления?! И потом, я просто убеждена, что где-то тут и гнездится юмор, но мне его никак не ухватить!
Я
— Слушай, давай устроим «круглый стол» на эту тему немного позже. Глядя на тебя, мне трудно представить, что можно «растлевать» кого-то другого.
— Намекаешь, чтобы я оделась?
— Настаиваю.
— На чём? — Из-за моего плеча высунулся любопытствующий нос Евы. — Ой! А… чего это она… так… лежит вся?
— Отдыхает после бурной ночи любви, — холодно пояснил я, разворачивая охотницу на сто восемьдесят градусов. — Это мужчины релаксируют быстрее, а женщины предпочитают понежиться в постели, томно потягиваясь и сладко вздыхая…
Ева нарочито громко фыркнула и, вырвавшись, сердито ушла на кухню. Мы с Сабриной обменялись удивлёнными взглядами.
Чай пили все вместе. Наша знакомая жертва завтракала с большим аппетитом, я ограничился «Напитком фараона», моя подруга предпочла рюмочку «Кровавой Мэри» без томатного сока. В квартире царил глубокий полумрак, хотя в принципе астраханские вампиры не так подвержены разрушительному влиянию солнца. В мире мало неизменных вещей и понятий, нежить тоже мутирует, приспосабливаясь к окружающей среде. При мягком солнечном свете многие рискуют ненадолго появляться на улице, но в полуденное пекло та же Сабрина мгновенно потеряет сознание и может даже получить серьёзные, практически неизлечимые ожоги.
— Мы все внимание…
— Угу, — явно не понимая, о чём речь, кивнула сытая охотница.
— Ты хотела рассказать нам о том, как сюда попала.
— Я хотела?
— Дэн, мне кажется, что ты оказываешь на неё психологическое давление. Ева, милая, не хочешь ничего говорить — не надо! Это твоё неотъемлемое право последнего желания.
— Почему последнего?
— Потому, что ты не хочешь говорить, — терпеливо разъяснила Сабрина. Я сделал вид, что «умываю руки».
— Да ладно вам… — кривя губки, сдалась девушка. — Ну отвезли меня в отделение, посадили в коридоре на стул, а толку? Документов у меня при себе нет, где находится наша база — не знаю, в Астрахани — в первый раз, ни родственников, ни знакомых, ни друзей. Вы только…
— Хм, действительно, назвать друзьями нас — по меньшей мере странно… — признали мы.
Охотница кивнула и продолжила:
— В
— Можно, — пожав плечами, согласился я. — А как ты нас нашла? Ведь ты города не знаешь…
— Да просто память зрительная хорошая!
— Это многое объясняет, — бодро поддержала Сабрина, — пришла один раз ночью в незнакомое место и через двое суток легко нашла его по памяти! Везёт же некоторым…
— Вы мне не верите?! — ужаснулась охотница, театрально хватаясь за сердце.
— Верим не верим — какое это имеет значение… Честно говоря, мне непонятно только одно — зачем ты нас искала?
— Вы были ко мне так добры! Могли ведь и убить, и съесть, и кровь всю выпить, — я же первая напала… А вы всё равно со мной по-хорошему… Вот я и решила, что пойду, извинюсь и это… буду помогать вам прятаться от охотников!
— Дэн, она меня просто умиляет… Какая забота! Я же расплачусь сейчас, я такая сентиментальная… — тупо хлопая глазами, заявила Сабрина. Я тоже не находил слов. Либо эта девочка держит нас за двух законченных идиотов, либо у неё не все дома…
— Нет, правда! — Щёки Евы раскраснелись от вранья, но отступать было поздно и некуда. — Вы же не знаете наших, они ни за что не оставят вас в покое. Говорят, что Астрахань город маленький, вам некуда будет спрятаться, а я буду прикрывать тыл и помогу добраться до лежбища.
— До какого лежбища?!
— Как… ну, где все вампиры отсыпаются. Да бросьте, все знают, что вампиры объединяются в кланы и живут в подземельях или подвалах, спят в гробах, охотятся ночью, своих не выдают. На лежбище вы оба будете в безопасности. И не надо так на меня смотреть!
— Как так? — уточнил я.
— Как на дуру! Я просто пытаюсь быть благодарной, — гневно отбрила добровольная воительница «невидимого фронта».
Сабрина встала и, отрешённо массируя виски, ушла в спальню. Мы немного помолчали, потом я начал убирать чашки со стола. Ева сидела послушной собачкой, не сводя с меня лучащихся надеждой глаз.
— Так… я остаюсь?
— Ради бога…
— Тогда хотите, я посуду вымою?!
— Мой…
У меня не было причин её отговаривать. Кто бы ни толкнул это дитя на столь гибельную аферу, он знал, чем и кем жертвует. А я не люблю, когда кого-то приносят в жертву… Хотите играть по вашим правилам? Не буду спорить, начнём… Вы свой ход сделали, господа Гончие, теперь моя очередь. Надо бы позвонить Храпу, но я примерно знаю, что он мне скажет… Нет, пусть лучше позвонит Сабрина, у неё невероятный талант разговаривать с людьми, оборотнями, нелюдями (с мужчинами — в особенности)…