Вкуси меня медленно
Шрифт:
– Не глупо, а отзывчиво. Найти любовь – хорошая цель. Никто не должен умирать, не познав её. – Джексон замолчал, обдумывая всё, что может пойти не так. – Нужно будет убить их без кровопролития и сделать это быстро, чтобы они не успели исчезнуть.
– Верно.
Она освободила его лодыжки, и их он тоже растёр.
– Миа и остальные скоро должны появиться, но, боюсь, они справятся с невидимостью не лучше, чем мы. Есть идеи? В смысле, на данный момент мы безоружны.
– Это пока.
Выгнув бровь, Джексон перекинул ноги через край кровати и встал.
–
– Детка, тебе нужна мотивация для успеха, а не провала. – Она рассмеялась, восхищая его. – Кроме того, лучше просто переезжай ко мне.
Очевидно, не такого ответа она ожидала.
– Ч-что?
– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты жила со мной. – Он взял её за руку и поднял. – И ещё хочу, чтобы ты вышла за меня, но я решил, что предложу это тебе после того, как подсажу на горячий душ и шоколад.
Шоколад. Она читала об этом. Сладкий и очень вкусный, он являлся редким удовольствием, так как большая часть шоколадных деревьев была сожжена во время войны между людьми и чужими.
– Я... я... ты любишь меня?
Джексон подтащил Мишку к решётке, и она присела, работая над замком дрожащими руками.
– Думал, это стало очевидно, когда я не запихнул ногу настолько глубоко в задницу Эстапа, что её пришлось бы доставать оттуда хирургическим путём, – произнёс он. – Вместо этого, я сохранил ему жизнь для тебя.
Она молча прикусила нижнюю губу.
– Скажи что-нибудь. Я тут умираю.
– Давай я кое-что скажу, – раздался голос Люциуса из соседней камеры. – Время идёт, дорогая. Мне тоже причитается награда?
Замок открылся, и Мишка выпрямилась.
Джексон провёл языком по зубам, хотя знал, что Люциус шутит: уж слишком он любил Иден. В противном случае, Джексон убил бы его. Жестоко.
– Ладно, потом скажешь, как сильно ты меня любишь, – произнёс он.
– Пойдёмте прикончим парочку Шонов. Просто не удивляйся, Люциус, когда я выбью эти бластеры из твоих рук.
Переводчик и редактор: Eddie_10
Глава 26
"Думай о деле. Думай о деле". Однако было довольно сложно сконцентрироваться, когда в голове Мишки продолжала крутиться одна и та же фраза: "Он меня любит". Ранее Джексон упоминал, что хочет быть с ней, и, возможно, усыновление детей. Но любовь? Даже в самых смелых мечтах она не рассматривала такую возможность. Да, надеялась. Но чтобы сильный, умный мужчина предпочёл её всем остальным? По собственной воле? Чудо!
Она освободила Люциуса, зная, что глупо улыбается. "Джексон и я будем вместе до конца наших дней".
"До конца наших дней". Ладно, эта фраза поубавила её энтузиазм. Сколько им осталось? Сколько осталось ей? Закончится ли жизнь Джексона сегодня, как и предполагал
Нет, она не могла позволить себе так думать. Шоны одолели их однажды, и ублюдки не сделают этого снова. Она в этом убедится.
Часть Мишки желала сама разобраться с Шонами, и, несколько недель назад, она бы так и поступила. Усыпила бы Джексона с Люциусом или сковала их и оставила в камерах. То, что произошло бы потом, не имело значения, как и последствия её действий. Но теперь значение имело всё.
Она могла прикончить сама нескольких чужих, но не всех. Они могли использовать свою невидимость, чтобы сбежать или сразить её. Могли добраться до Джексона прежде, чем она поймёт, что Шоны покинули комнату. А если они сбежали бы из здания и решили, что А.У.Ч. больше не заслуживает возможность выбирать, Джексон, если он выживет сегодня, мог оказаться в опасности заражения.
Ни один из этих вариантов её не привлекал.
Шоны должны умереть, и лучше всего бороться с ними командой.
Без своих приспособлений Мишка не могла узнать планировку здания или где находились иные. Однако ей нужно было тихо и незаметно прокрасться к ним и украсть несколько бластеров.
– Как только я достану оружие, нам лучше всего установить бластеры на оглушение, – сказала она, – выключить свет, чтобы Шоны тоже нас не видели, и начать стрелять. Оглушение на вас не подействует и, надеюсь, вас они видеть не смогут.
– А что насчёт тебя? – спросил Джексон.
Мишка пожала плечами, словно об этом не стоило и задумываться.
– Во мне есть части иных, так что, если в меня попадут, я застыну на месте.
– А я не смогу видеть тебя, чтобы узнать об этом, следовательно, не смогу защитить тебя. – Он провёл рукой по спутанным волосам. – Так как у нас нет оружия, мы не знаем, где его взять и вообще не уверены, что найдём его, мне, наверное, не нужно слишком волноваться об этом.
– У меня всё ещё есть восемь минут и одиннадцать секунд. – Последние слова Ли'Ес произнесла через плечо, выходя из камеры в коридор. Это был чей-то дом, вероятно, человека, потому что на стенах висели фотографии. На них были двое женщин, которым чуть за двадцать. Они были хорошенькими. Обнимали друг друга. Вероятно, являлись сёстрами, потому что у обеих был покатый нос, и вероятно, были сейчас мертвы. Жаль. – Следуйте за мной, но не говорите, хорошо?
Никто не ответил. Отлично. "Увеличить громкость звука".
"На сколько процентов?"
"Пятьдесят". Звуки из фильма уже орали в её голове, заставляя поёжиться. Громче и громче... Щелчки многочисленных курков, шарканье ног, звук падающей вазы. Грубый смех. Мишка нахмурилась. Разве перестрелки в фильмах длятся столько времени? И разве среди Шонов были женщины? Потому что сейчас она точно слышала парочку.
"Громче. Исключить кино, если возможно",