Владимир Высоцкий — жизнь, легенда, судьба

Зубрилина Светлана Николаевна

— Не смеяться! Спокойно. Так, встали! Повернулись друг к другу…

Компания делится на пары, которые, лицом друг к другу, разворачиваются и идут назад.

— Через три шага прыгаем!..

Эти походы на четвереньках, с совершенно серьезными лицами, вызывали всегда смех и улыбку у прохожих.

Или, по воспоминаниям друзей юности, когда Высоцкий был мало кому известен, в метро он разыгрывал из себя умалишенного. Смотрел в окно и махал руками, словно в поезде кого-то узнавал. Люди отодвигались от него, как от больного. А подъезжая к нужной станции, говорил друзьям нормальным голосом: «Все, ребята, пошли!»

Позже, когда Высоцкий был уже актером Театра на Таганке и популярным исполнителем песен, его маски-образы стали

разнообразнее, придумывал он их мгновенно, согласно ситуации: был и «грузчиком», и «приезжим», и «жадным евреем»… Многие из этих образов перерождались в героев песен. Обычно эти смешные истории имели под собой реальную основу, но творец в Высоцком, как правило, побеждал наблюдателя, и в этих зарисовках не могло быть протокольной точности, присутствовал вымысел. Высоцкий придавал своим героям одну-две характерные черты, и они приобретали зримость, становились яркими и запоминающимися. На способность Владимира Семеновича копировать голоса, интонации других людей покупались даже хорошо знавшие его люди. По воспоминаниям Олега Николаевича Халимова, произошла вот такая комичная история. Один из их приятелей собирал старинные часы и для пополнения коллекции дал объявление в «Вечерку». Володя увидел объявление. Набирает номер и нудным старческим голосом начинает: «Я тут… прочел ваше… объявление… У меня где-то валяются старинные часы… — и называет часы работы известного французского мастера. — Они, правда, не идут, надо будет их смазать. Я вам потом позвоню…» И бросил трубку. Коллекционер в трансе, не спит целую ночь: такие часы не каждый музей имеет. Заполучить их — мечта любого коллекционера. «Смазать!.. Он же их сломает!..»

На следующий день опять звонок. «Это я — Михаил Немович. Вы мне скажите, пожалуйста, что у вас за коллекция…» Тот перечисляет. «Нет, мне кажется, что вы не очень серьезный коллекционер». И снова бросает трубку. Приятель перестал не только спать, но и есть… Дело серьезное. Володя набирает номер. «Да вы не волнуйтесь. Часы у меня не совсем настольные — скорее настенные… А еще точнее башенные…» — и уже своим голосом, подытожил: «Леша, они висят на Спасской башне, сходи посмотри».

На концертах-выступлениях Владимир Высоцкий, перед тем как спеть ту или иную песню, обычно рассказывал предысторию ее появления, и в этих комментариях было много шуток и юмора.

Высоцкий: «Вот, все-таки вас нельзя баловать шуточными песнями. Вы сразу так. А как серьезная песня — сразу трудно воспринимается. Правда? Я заметил давно по реакции в зрительном зале, что, когда поешь серьезные вещи, говорят: «Ладно!.. Вот он сейчас такое споет!!!» Нет, «Ах, в Ростове-на-Дону» я не буду петь. Я пою только то, что я пишу, потому такого — такого никто не может.

Я обратил внимание, что на серьезных песнях стоит подумать, вместо того чтобы… прореагировать. Это правильно.

Послушайте еще шутку — называется «Посещение Музы, или Песенка плагиатора». Вы знаете, плагиаторы — это такие люди, которые присваивают себе чужие произведения. И был такой случай: в журнале «Октябрь» один поэт Василий Журавлев напечатал стихи, которые, как потом выяснилось, принадлежали Анне Ахматовой. Его спросили: «Вася, ты зачем это сделал?» А он говорит: «Я вот как-то не знаю, они, — говорит, — как-то сами просочились». А потом говорит: «Подумаешь, какое дело! Делов на копейку! Пусть она мои хоть два возьмет — мне не жалко». Вот такой человек.

Я сейчас взорвусь, как триста тонн тротила — Во мне заряд нетворческого зла, Меня сегодня Муза посетила. Посетила… Так, немного посидела и ушла…

..Многие песни сделаны в шуточной, комедийной, иронической форме. И я вам хочу показать сейчас шуточную песню «Песенка про переселение душ». Обычно на выступлениях своих

я рассказываю о том, что, как считают индусы, мы умираем и после смерти душа наша переселяется в животных, в предметы, в растения, в насекомых, в камни… Кому повезет — в людей, кому очень повезет — в хороших. В общем, кто куда сможет, тот туда и переселится. Кто чего стоит, вернее.

…Так кто есть кто, так кто был кем? — мы никогда не знаем. Кто был никем, тот станет всем, — задумайся о том! Быть может, тот облезлый кот был раньше негодяем, А этот милый человек был раньше добрым псом. Я от восторга прыгаю, Я обхожу искусы, — Удобную религию Придумали индусы!

Спасибо. Вы знаете, вот иногда напишешь песню и вдруг видишь: ну что же, я песню написал, а сам веду себя несоответственно. Вот я, например, после того как написал эту песню, стал приглядываться совсем по-другому к собакам, к псам, думаю: «А вдруг это какой-то бродячий музыкант раньше был?» Или там кошек каких-нибудь увидишь, думаешь: «Это какие-то дамы определенные были раньше…» Ну, вот тоже, значит, с ними ведешь себя по-другому. Короче говоря, все эти песни воспитывают любовь к животным, я надеюсь.

Я возьму сегодня географический уклон, и мы сейчас с вами поедем южнее, в Африку. Песня называется «Песенка ни про что, или Что случилось в Африке?». Это детская народная песня, под нее хорошо маршировать в детских садах и санаториях. Она в маршевом ритме написана. Это если я пою ее для детей, а если для взрослых, то она называется «О смешанных браках»:

В желтой-желтой Африке, В центральной ее части Как-то вдруг, вне графика, Случилося несчастье…

…И вот у меня в детской пластинке «Алиса в Стране чудес», где написано двадцать шесть или двадцать семь музыкальных номеров и песен, есть история попугая, который рассказывает, как он дошел до такой жизни, как он плавал, пиратом был… Там я за попугая пою сам. И это в принципе снимает вопрос, был ли я тем, от имени которого пою. Попугаем я не был. Ни в прямом,' ни в переносном смысле…

Теперь я хочу спеть вам песню, которая, может быть, тоже с географическим уклоном… Сначала опять предисловие небольшое. Последнее время очень много разговоров о различных чудесах, которые существуют во-круг нас. Это, конечно, летающие тарелки, которые много видели, а некоторые в них даже летали. Один господин сказал, что он там пару лет провел и был на Венере…

И это, конечно, чудовище лохнесское!.. И вы знаете, что у нас ведь тоже в одном из озер, где-то в Якутии, было такое чудовище, и человек девять защитили кандидатские, человек шесть — докторские, как это в пресной воде могла оказаться косатка, да еще живет там. Выяснилось, что это один человек, которому не дали защититься, поселился там, и, как только приезжала экспедиция, он выезжал на резиновой лодке, вот так ставил весло… Это чистую правду я вам рассказываю, он морочил голову всем желающим защититься в течение нескольких лет. И правда, были диссертации по этому поводу, с очень важными догадками, даже — где располагалось море, куда оно отступило. Считали, что там море было. Потому что как иначе туда косатка попала — что, ее принес кто-нибудь, что ли? Ну вот, оказалось, что это не косатка — это была резиновая лодка надувная с веслом. Этот человек жив до сих пор, здравствует. Он прислал письмо в академию по поводу того, что он всех мистифицировал. Ну, в общем, диссертации в силе.