Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти
Шрифт:
А.Федотов: «Я сделал укол снотворного... Час, два... Володя все маялся... Потом затих. Ну, думаю, уснул... Он уснул на маленькой тахте, которая тогда стояла в большой комнате... А я был со смены — уставший, измотанный. Прилег и уснул — наверное, часа в три. Проснулся от какой-то зловещей тишины — как будто меня кто-то дернул. И к Володе! Зрачки расширены, реакции на свет нет. Я давай дышать, а губы уже холодные... Поздно».
Оксана: «Мне кажется, что как только я заснула, влетел Толя:
— Оксана! Володя умер!
Я ничего не понимаю, вскакиваю и бегу туда,
— Толя! Давай делать искусственное дыхание!
— Поздно! Я уже пробовал. Я уже пытался все сделать.
То есть он дал ему это лекарство — и заснул! И здесь на диване в большой комнате и уснул. А когда проснулся — увидел, что Володя уже мертвый. Значит, минут сорок прошло... И у него были открыты глаза! То есть Володя не спал, когда умер. Значит, он умер не во сне... Вот так...
Конечно, Володя умер от скопления всего — тут масса причин... А то, что Толя дал ему лекарство, — может быть, только толчок...»
Итак, время смерти Владимира Высоцкого точно не установлено. Согласно предположениям Оксаны и Федотова это — 3 часа 30 минут или, может быть, 3 часа 40 минут, а не 4 часа 10 минут, как принято считать официально. Скорее всего, последнее время было обозначено приездом «скорой помощи», которую вызвал Федотов. Старинные часы из карельской березы в гостиной его квартиры навсегда остановлены в 4 часа 10 минут по московскому времени...
Владимир Высоцкий прожил сорок два с половиной года ровно — день в день. Кто-то из его поклонников подсчитал, что составило это 15 522 дня.
Оксана позвонила Д.Боровскому. Федотов вызвал «скорую помощь» и милицию... Потом стал звонить друзьям и знакомым...
Первым приехал Вадим Туманов с сыном. Потом приехали врачи «скорой», которую вызывал Федотов. Сразу же за ними приехал Янклович с еще одной реанимационной бригадой из Института Склифосовского. Врачи — Р.Кокубава и В.Коган — присутствовали формально, Высоцкий уже был мертв.
Приехали чуть позже Л.Сульповар и С.Щербаков. Федотов рассказал им, как все произошло, стали анализировать ситуацию. По их согласному мнению, смерть наступила в результате западения языка и асфиксии — удушья...
С.Щербаков: «Ведь этот диагноз — якобы инфаркт миокарда — он всех устроил. Все с радостью за него ухватились. Судя по всему, был полный аналог с ситуацией 23 числа — Высоцкий умер от асфиксии».
Л.Сульповар: «А по идее, там может быть сочетание причин. И отравление хлоралгидратом — самое банальное. Ведь его давали пить! — неизвестно сколько и неизвестно с чем... Но, скорее всего (это сугубо мое мнение), Высоцкий умер в результате западения языка и асфиксии».
Предположение врачей укрепится, после того как они узнают обстоятельства нескольких часов перед смертью. Случилось сочетание несочетаемого: водка и шампанское плюс седативные препараты — смертельный риск, поскольку алкоголь усиливает действие седативов. Высоцкий выпил, а для облегчения абстиненции получил от Федотова большую дозу хлоралгидрата. В результате случилось то, что случилось, — он умер от западения языка.
Опять приехал В.Абдулов. Стали совещаться — кто сообщит
25 июля. 10.28. Агентство Франс-Пресс из Москвы: «Советский актер и певец Владимир Высоцкий, муж французской актрисы Марины Влади, умер в пятницу от инфаркта. Владимир Высоцкий был знаменит в Советском Союзе как ролями на «Таганке», московском авангардистском театре, так и своими песнями. Некоторые из них были очень критичными по отношению к режиму... Марина Влади должна прибыть сегодня в Москву. Похороны состоятся в будущий понедельник».
Вечерняя программа «Голоса Америки» началась с песни «Мой друг уехал в Магадан» и сообщения о смерти Высоцкого: «Умер менестрель Владимир Высоцкий, муж известной в Советском Союзе французской киноактрисы Марины Влади».
Для «голоса» Высоцкий был известен как муж француженки-актрисы, которую, кроме Советского Союза, нигде не знают.
Оксана вместе с Тумановым спустились вниз, чтобы встретить мать...
Оксана: «Она вышла из такси, я подошла к ней:
— Что, Володя?!
— Да, Нина Максимовна.
И она стала оседать, падать... Мы подхватили ее под руки. А на похоронах она даже не посмотрела в мою сторону».
Очень многие в Москве, да и в стране, услышали сообщение о смерти из-за границы. Скорбная весть мгновенно распространилась по необыкновенно ухоженной олимпийской Москве — слишком много Высоцкий значил в нашей жизни.
Людмиле Абрамовой — где-то около 10 утра — позвонила ее сестра Лена: «"Голос Америки" передал — умер Высоцкий». Они пришли вместе.
Л.Абрамова: «Потом снова позвонила сестра — тебя зовет мама Володи...
Нина Максимовна лежала в спальне у соседки, и, странно поводя руками, будто баюкая младенца, все время повторяла одним и тем же голосом, без модуляции, одно слово: «Холодненький, холодненький...» Я сидела молча, окаменев. Потом пришел Артур Макаров и повел меня к Володе. Кроме нас двоих, там никого не было. Володю уже переодели, лежал весь в черном. Но не было ни уродства смерти, ни страдания на лице... Ощущение какой-то нереальности. Долго я у него сидела. Марина приехала только ночью».
В.Смехов: «25 июля, узнав о случившемся, я сорвался в театр. Я плохо выехал, нарушил правила, меня остановил жезл милиционера. Какой у меня был каменный вид, постовой не заметил. "Документы!" — справедливо потребовал он. И руки мои пробуют вытащить книжечку из кармана рубахи. Не выходит. Борюсь с карманом, вдруг бросил руки, взмолился: "Товарищ инспектор, не могу я... Пустите. Высоцкий умер..." — "Сам?!" Постовой резко склонился, взглянул на меня, подтолкнул рукой, мол езжай, а другой рукой вцепился в свой транзистор и аж простонал всей трассе: "Слушайте! Высоцкий умер!"»