Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти

Бакин Виктор Васильевич

Он ушел из жизни 12 июня 1997 года в 22 часа по московскому времени в парижской клинике Перси. Позднее директор ЦЭЛТ А. Бронштейн так прокомментировал действия своих французских коллег: «Поскольку Окуджава – русский, французские врачи отнеслись к нему не самым лучшим образом и сделали далеко не все, что можно было. В результате его просто потеряли. Конечно, он был тяжелым больным, у него были проблемы с печенью, сердцем. Но грипп, даже французский, вовсе не причина, чтобы позволить человеку умереть…»

Перед смертью Ольга Арцимович, жена Булата Окуджавы, успела его, находящегося в

бессознательном состоянии, окрестить и наречь церковным именем Иоанн. 13 июня в русской церкви Александра Невского в Париже состоялось заочное отпевание преставившегося Иоанна Окуджавы и панихида по нему. Три дня спустя его тело доставили в Москву. 17 июня в московском Театре им. Вахтангова проходило прощание с поэтом. 19 июня после отпевания в соборе Косьмы и Дамиана состоялись похороны на Ваганьковском кладбище.

Это был человек-жанр с особой ролью: он был голосом советской интеллигенции. Стандартно используемое в некрологах клише «с ним ушла целая эпоха» на этот раз прозвучало очень точно. Песни Окуджавы – целая эпоха, они воспитывали не одно поколение слушателей, очистили и облагородили саму жизнь. В газетных некрологах – оговорки: современной молодежи не понять, чем был Окуджава для страны в 60—70-е годы. То, что было иронией и задушевностью, для них выглядит идеализмом и сентиментальностью.

Практически все средства информации России откликнулись на скорбное событие.

«Сегодня»: «Тысячи людей пришли на Арбат, в Театр им. Вахтангова, проститься с Булатом Окуджавой. Гроб с телом поэта был установлен на сцене. Из динамиков звучали песни Окуджавы. Венки поэту принесли его друзья, вахтанговцы, прислали Президент и правительство, Министерство культуры, общество «Мемориал». Известные писатели, поэты, барды, актеры, режиссеры на траурном митинге почтили память Булата Окуджавы. Выступали Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Елена Камбурова, Владимир Войнович, Владимир Мотыль, министр культуры Евгений Сидоров и многие представители политической элиты».

Родившийся на четырнадцать лет раньше, Окуджава ушел из жизни на семнадцать лет позже Высоцкого. Они дружили при жизни.

Б. Мессерер: «Это была истинная дружба и уважение. Они замечательно общались, совершенно на контрастах. Потому что Булат пел так сдержанно, как бы нехотя, а Володя пел с огромным запалом, со щедростью, с напором. Тут еще поколения разные. Но Володя очень любил Булата. И вот мы много раз, и у нас, и у Володи дома, встречались с Булатом».

Окуджава и творил более сдержанно: за короткий продуктивный период (два десятка лет) Высоцкий написал более шестисот песен, Окуджава за сорок лет – менее ста пятидесяти.

О. Арцимович: «Тесной дружбы у них не было – они не были собутыльниками, вместе не работали. Но у них была одна судьба. Их соединяло какое-то братское расположение, единочувствие, нежное доверие. Булат относился к Володе как к младшему брату. Конечно, наверное, десятки друзей были Высоцкому ближе и дороже, но у него с Булатом было огромное, трогательное взаимопонимание, братская любовь друг к другу».

Б. Окуджава: «С Высоцким мы познакомились очень давно. По-моему,

он только-только начинал петь. Сначала между нами были приятельские отношения. Вскоре они переросли в дружбу, несмотря на нашу разницу в темпераментах. Дружба у нас носила несколько своеобразный характер. Потому что, во-первых, мы были людьми разных поколений и разных темпераментов. Он был человеком очень общительным, компанейским, всегда окруженным большим числом поклонников и почитателей. Я – вообще домосед, человек, склонный к одиночеству. Но мы встречались. Не часто, но встречались и очень любовно друг к другу относились. Теперь об этом трудно говорить, потому что сейчас, после его трагической гибели, появилось очень много его «друзей». Некоторые даже за деньги читают лекции о нем. Бывает и такое».

Много раз Б. Окуджаве случится рассказывать об их отношениях, давать оценку творчества Высоцкого. Вот фрагмент одного из подобных интервью:

«…Его работа – не просто сочетание удачных стихов с удачным музыкальным обрамлением, эта работа – очень значительное явление искусства. Неправда, будто его творчество столь просто, что всем и воспринимается абсолютно и с любовью. Он не кумир людей с низким уровнем, им не восторгаются приверженцы эстрадной пошлятины, он раздражает унылых ортодоксов и шокирует ханжей. Он истинный поэт, и его широкое и звонкое призвание есть лучшее оружие в борьбе с возбужденным невежеством, с ложью и с так называемой “массовой культурой”».

Однажды на вопрос «Чувствуете ли вы глубинную связь между вами?» Б. Окуджава ответил: «Мне трудно говорить о связи… Просто я старше. Не было бы меня – он делал бы то же самое. Он независим, у него свой камертон. Но задача одна и та же. Средствами, которые есть в нашем распоряжении, донести свое отношение к миру, выразить себя. Но мы выражаем это по-разному. Высоцкий – громко, я – тихо, камерно. Если во мне – ирония, то в нем – сарказм. В своих песнях он был и персонажем, и сценой, и автором. И большим поэтом: Высоцкий – очень крупное, яркое явление нашей отечественной культуры».

Отношение Окуджавы к Высоцкому было добрым, но и справедливым. На вопрос, принимает ли он упреки в том, что не помог Высоцкому «пробить» его стихи в печать, Окуджава ответил: «Положа руку на сердце, вопрос не так прост, как кажется. Если бы все не упиралось в питье, может быть, у Высоцкого и иначе сложилась судьба. Он уже был известным актером, постепенно отношение к нему менялось. Появились поездки во Францию, Америку. Вроде бы все стало налаживаться. Он и жил бы дольше, если бы не питье… Конечно, не только питье – причина того, что с ним произошло, но и оно тоже…»

И еще в этом же разрезе: «…Он был очень публицистическим поэтом, он был очень серьезным разоблачителем наших несовершенств, он был человеком смелым и принципиальным. И в то же время он был в жизни человеком очень слабым и нежным. И это все вместе накладывало отпечаток на его личность и делало его творчество неповторимым… Этот замечательный человек всю жизнь мечтал увидеть себя опубликованным. Мечтал в Москве выступить хоть раз с афишей. Самое ужасное, что это было одной из капель, которые постепенно привели к трагическому финалу.