Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы
Шрифт:
Ныне в этом городе его имя носят квартал, школа и улица, на которой он жил. Сохранился его дом, где в 1998 году был создан музей. Организатор дома-музея Саида Ризо Али-заде, председатель одноименного фонда — внук просветителя Фархад Тагиевич Ализаде — бережно собирает реликвии, связанные с памятью деда, а также его труды, выходившие в Иране, Турции, Азербайджане и, как недавно выяснилось, в Индии. В 1920-х годах, по имеющимся документальным свидетельствам, Саид Ризо Али-заде передал около десятка рукописей издателю из индийского (позже пакистанского) города Лахор, афганцу по происхождению, Мирмохаммаду Голмони Афгону. Долгое время о судьбе рукописей ничего не было известно. Лишь несколько лет назад удалось выяснить, что все они стали книгами.
В самаркандский
Статьи о жизни и творчестве Саида Ризо Али-заде все чаще появляются как на Востоке, так и на Западе. В самаркандский дом-музей с просьбой рассказать о нем пишут из Японии, Америки, Франции, Турции. В России же он практически забыт. А ведь это в недавнем прошлом — наш соотечественник, страстный пропагандист и популяризатор русской культуры на огромных азиатских просторах, разделивший до конца судьбу своей страны, во благо народов которой им было сделано столь много…
На оборудование дома-музея Саида Ризо Али-заде правительство Ирана в свое время выделило десять тысяч долларов. Для музея были привезены два иранских ковра, французская мебель. По решению правительства Узбекистана был отлит бронзовый бюст великого литератора и ученого, а также создан памятный барельеф. Саид Ризо был потомком пророка Мухаммеда. Схема его родословной изображена на металлическом листе и находится сегодня в его музее в Самарканде.
Когда Саида Ризо арестовали, его внуку Фархаду было сорок дней. Перед отправкой из самаркандской тюрьмы в Ташкент дед сумел передать родным письмо, в котором попросил свою дочь прийти к нему попрощаться. Она взяла с собой маленького Фархада. Начальство разрешило короткое свидание только через небольшой глазок тюремных ворот. Саид Ризо попросил дочь вставить в этот глазок мизинец внука. Она выполнила просьбу отца. Тот поцеловал пальчик внука, обвел им свои глаза и сказал, обращаясь к дочери: «Прошу тебя, береги его, придет время, и он расскажет правду».
День 4 января 1956 года был обычным для сотрудников в Особой тюрьме МВД, но почему-то долго не уходил с работы начальник тюрьмы Тимофей Минович Козик (начальник тюрьмы с 1955-го по 1958 год). Поздним вечером к тюрьме подъехали два черных «ЗИМа», из которых вышли люди в военной форме. Из воспоминаний очевидца этих событий ветерана УИС А.С. Малинина: «…Василия Сталина привезли ночью. Я тогда был на дежурстве. Привезли его из Москвы. Одет он был в ватник и летную кожаную куртку, худощавый такой, с усиками. Мы уже знали, что его должны привезти, числился он под фамилией Васильев Василий Павлович. Это было согласовано с Москвой. Я определил его в камеру во 2-м корпусе на 3-м этаже, в обычную камеру. Там он был около месяца. После этого по распоряжению оперативной части его перевели в 3-й корпус на 2-й этаж, в 31-ю камеру. С ним там сидели еще двое заключенных. А еще через месяц его перевели в 4-й корпус на 3-й этаж, в угловую камеру. Там он отбывал весь срок — до осени 1958 года, когда его опять увезли в Москву, в Лефортово. Официально от всех скрывали, что это сын Сталина, но почти все мы это знали и звали его просто Василий. Раза два он болел, нога у него сохла, с палочкой ходил, лежал в нашем лазарете. По его просьбе ему разрешили работать в нашей слесарной мастерской. В мастерской он вытачивал детали, по его чертежу сделана тележка, на которой и в настоящее время развозят пищу на режимные корпуса. Ничего плохого о нем сказать не могу. Вел себя он спокойно, корректно, и мы относились к нему так же. Где-то читал, что когда вели Василия на
Глупости какие, — это ложь откровенная. Никто его не бил. А с оружием у нас во все помещения тюрьмы вход категорически запрещен. Однажды во время моего дежурства ему привезли из Москвы большой чемодан. Начальник тюрьмы Козик позвонил мне и сказал: «Занеси этот чемодан ко мне в кабинет». Я взялся за ручку чемодана, а оторвать его от пола не могу. Такой тяжелый. Позвал еще двух ребят. Втроем дотащили этот чемодан до кабинета начальника тюрьмы. Положили ему на стол и ахнули: чемодан был доверху набит слесарными инструментами».
Из воспоминаний Светланы Аллилуевой об одном из свиданий, предоставленных Василию Сталину: «Этого мучительного свидания я не забуду никогда. Мы встретились у начальника тюрьмы в кабинете. На стене висел огромный портрет отца, под которым в своем кресле сидел начальник тюрьмы, а на диване перед ним Василий… Он был в отчаянии и не скрывал этого…».
Из воспоминаний ветерана УИС Евсеева К.Д.: «В 1947 году я был принят на работу электриком в Особую тюрьму Министерства государственной безопасности, где содержались номерные заключенные. Распоряжением руководства учреждения персоналу категорически запрещалось не то что разговаривать с ними, но даже смотреть в их сторону. Когда вели номерных заключенных по коридору, дежурный стучал ключом по пряжке ремня, и при этих звуках все сотрудники разбегались. Иначе оперчасть застукает. Но однажды в помощники мне определили нового человека. Я штробил стену под проводку, и мне прислали помощника: высокий, стройный, модные штиблеты с лакированными носами, папиросы «Казбек». Он назывался «Васильев Василий Павлович». Это был сын Сталина — Василий. Представляете, я генерала штробить учил. Штробилыцик из него был аховый, кувалдой махал неумело. Но то, что человек он не простой, было видно сразу. Василий попросился в механические мастерские, так как неплохо работал на токарном станке. Да и время в тюрьме за работой быстрей пролетало. Кстати, говорят, что конструкцию поворотного узла тележки, на которой развозят пищу по корпусам, придумал именно Василий Сталин».
Лишь несколько месяцев спустя Василий признался Евсееву, кто его отец, что «с отцом плохо жил», что его посадили «за слово». Константин Дмитриевич вспоминает, что в одном таком разговоре Василий Сталин сказал, что поводом для его ареста стала фраза, брошенная Маленкову: «Как вы будете руководить государством, если не могли похороны отца организовать без жертв?» Речь шла о жертвах давки, унесшей многие жизни во время похорон И.В. Сталина.
Сталин много рассказывал и про Берия, о том, что в обязанности его адъютанта входила поставка девушек для главы НКВД, и про Хрущева… «Никита закончит плачевно. Он всегда у отца ходил в клоунах», — говорил «Василий Павлович».
Вспоминает Евсеев: «К Сталину пристал какой-то зэк из новеньких: «А вы не служили в таком-то полку? А вы не летали там-то и там?» Видно, признал кто-то из своих летчиков. Но Сталин не стал разговаривать, просто встал и ушел. А зэк подходит ко мне и говорит: «Ты знаешь, что это сын Сталина? Я в его полку служил. Он как-то увидел меня на аэродроме, а у меня сапоги драные. Спрашивает: «Где командир?» Командир появился. «Если еще раз увижу такие сапоги у солдата, ты будешь носить его сапоги, а он твои»».
Из личного дела арестованного Сталина Василия Иосифовича: «Арестован 28 апреля 1953 года по обвинению в растрате государственного имущества.
В протоколе допроса № 62/6 от 09 мая 1953 года В. Сталин дал показания по поводу предъявленного ему обвинения… «Расхищение государственных средств и казенного имущества в целях личного обогащения я не совершал и виновным в этом себя признать не могу».
2 сентября 1955 года Военная коллегия Верховного суда СССР осудила его к восьми годам лишения свободы за злоупотребление служебным положением и антисоветскую агитацию. Через два года, в 1955 году, Василий Сталин из Внутренней тюрьмы был направлен в Центральный госпиталь МВД СССР в связи с ухудшением здоровья.