Владимирский централ. История Владимирской тюрьмы

Закурдаев Игорь Валерьевич

Брик Евгений Владимирович, 1921 года рождения, сотрудник государственной безопасности, разведчик-нелегал, долгое время работал под прикрытием в США и Канаде. Арестован 19 августа 1955 года при попытке попросить политическое убежище в США. В ходе следствия было установлено, что он работал на разведку Великобритании. 4 сентября 1956 года Военной коллегией Верховного суда приговорен к 15 годам тюремного заключения за измену Родине. 17 ноября 1956 года прибыл во Владимирскую тюрьму. В 1964 году для дальнейшего отбытия наказания этапирован в Дубравлаг в поселок Явас Мордовской АССР.

Павел Анатольевич Судоплатов, начальник 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР, руководитель разведывательно-диверсионными операциями, генерал-лейтенант. Арестован 21 августа 1953 года. Характер преступления: «измена Родине». Осужден Военной коллегией Верховного суда СССР на 15 лет тюремного заключения. Прибыл во Владимирскую тюрьму 22 сентября 1958 года. Освобожден по отбытии срока наказания 21 августа 1968 года.

Судоплатов был арестован в собственном

кабинете и сопровожден во Внутреннюю тюрьму на Лубянке. На первых допросах его обвинили в активном участии в заговоре Берия, целью которого был захват власти, в том, что именно Судоплатов был доверенным лицом и сообщником Берия в тайных сделках с иностранными державами против интересов Советского государства, что именно он организовал ряд террористических актов против личных врагов Берия и планировал теракты против руководителей Советского государства. Судоплатов отрицал все обвинения. Допросы проводились ночью, на что Судоплатов выразил протест Генеральному прокурору Р.А. Руденко. Руденко ответил следующим образом: «Мы не будем придерживаться правил, допрашивая заклятых врагов советской власти.

Можно подумать, что у вас в НКВД соблюдались формальности. С вами, Берией и со всей вашей бандой будем поступать так же» (из книги воспоминаний П.А. Судоплатова «Спецоперации на Лубянке»).

Судоплатов вовремя сориентировался и симулировал психическое заболевание. Психическое состояние его подвергалось неоднократным проверкам. Кормили его принудительно, через несколько дней пребывания в больнице ему была сделана пункция, боль была ужасная, но он не закричал. В больнице медсестра читала книги, обернутые в газету. Этот ход, придуманный женой Павла Анатольевича, давал возможность узнавать важные для него новости. Его отправили в ленинградскую психбольницу, а в 1958 году перевели в казанскую психбольницу. Симулировать в конце концов он перестал, дело было возобновлено, и Военная коллегия Верховного суда СССР дала ему 15 лет с учетом пребывания в больнице.

В своих воспоминаниях Судоплатов пишет: «Когда меня перевели из одиночной камеры в тюремную больницу, — давали один стакан молока в день и разрешали лежать в кровати днем столько времени, сколько хотел». И еще: «…Условия в тюрьме резко ухудшились, — вместо четырех продуктовых передач в месяц разрешали только одну, а затем одну в полгода. Свидания сократили с одного в месяц до одного в полгода».

ОДНО ВРЕМЯ СУДОПЛАТОВ СИДЕЛ ВМЕСТЕ С ОБЕР-БУРГОМИСТРОМ СМОЛЕНСКА ПРИ НЕМЦАХ МЕНЬШАГИНЫМ. ПО ВОЛЕ СУДЬБЫ БЫВШИЕ ПРОТИВНИКИ ОКАЗАЛИСЬ В ОДНОЙ ТЮРЬМЕ, ДАЖЕ В ОДНОЙ КАМЕРЕ. ОТНОШЕНИЯ БЫЛИ ВЕЖЛИВЫЕ, НО ОТЧУЖДЕННЫЕ. РАЗНОСИЛИ ПИЩУ ЗАКЛЮЧЕННЫМ ДАРЬЯ ГУСЯК И МАРИЯ ДИДЫК — БЫВШИЕ НЕЛЕГАЛЬНЫЕ КУРЬЕРЫ БАНДЕРОВСКОГО ПОДПОЛЬЯ. ТЕПЕРЬ ОНИ ОКАЗАЛИСЬ ЗА РЕШЕТКОЙ. В СВОЕ ВРЕМЯ ПАВЕЛ СУДОПЛАТОВ ДОПРАШИВАЛ ИХ ВО ЛЬВОВСКОЙ ТЮРЬМЕ.

Отдел, который возглавлял Судоплатов, осуществлял разведывательно-диверсионную деятельность. Свою работу в органах безопасности начал с 1925 года. В 1932 году — оперативный сотрудник центрального аппарата ОГПУ. С 1933 года проходит службу в иностранном отделе, который занимался нелегальной разведкой в нескольких европейских странах. Свободно владел украинским языком и специализировался на украинских националистах. 23 мая 1938 года в Роттердаме лично уничтожил, подложив бомбу, главаря ОУН Евгения Коновальца. В 1938 году исполнял обязанности начальника внешней разведки. В 1939 году назначен на должность заместителя начальника ГУГБ НКВД СССР.

Под руководством Судоплатова и Эйтингона в 1940 году было спланировано и организовано покушение на Льва Троцкого. В феврале 1941 года назначен на должность заместителя начальника 1-го (разведывательного) управления. В годы Великой Отечественной войны создает группу по проведению диверсионной работы в тылу врага. Судоплатов работал с блестящим советским разведчиком Николаем Кузнецовым, проводившим диверсии на оккупированной немецкими захватчиками территории. Руководил диверсионной деятельностью на Кавказе. В 1944 году назначен начальником отдела «С», занимался агентурно-разведывательной деятельностью и добычей материалов по атомной проблематике. После войны возглавлял отдел «Ф», в задачи которого входила организация ликвидационных операций по указанию своего руководства. В 1950 году назначен начальником Бюро

№ 1 МГБ СССР по диверсионной работе. В мае 1953 года назначен начальником 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР.

С ним иногда советовались. В своих воспоминаниях Судоплатов пишет: «Стремясь привлечь внимание к нашим ходатайствам о реабилитации, мы с Эйтингоном написали Хрущеву письмо, в котором содержались оперативные предложения по противодействию только что организованным президентом Кеннеди диверсионным соединениям особого назначения — «зеленым беретам». Наше письмо получило одобрительную оценку Шелепина, секретаря ЦК КПСС, курирующего вопросы государственной безопасности и деятельность разведки. С письмом ознакомился генерал Фадейкин, мой преемник на посту начальника службы диверсионных операций за границей в 1-м Главном управлении КГБ. Он прислал майора Васильева во Владимир обсудить с нами организационные детали, который привез нам в подарок два килограмма сахара. Вот так наша инициатива привела к рождению спецназа КГБ».

Находясь в камере, Судоплатов и Эйтингон занимались переводами. В воспоминаниях Судоплатов пишет, что начал готовиться после освобождения из тюрьмы к новой работе — переводчика. В 1966 году здоровье

Судоплатова резко ухудшилось, и он обратился к президиуму XXIII съезда КПСС. Письмо под грифом «Сов. секретно» № 298302 было отправлено в Москву 9 марта 1966 года. «Президиуму XXIII съезда КПСС. К вам обращается Судоплатов Павел Анатольевич, коммунист, содержащийся во Владимирской тюрьме № 2. Органы юстиции обходят молчанием мои заявления. Я вынужден поэтому обратиться к вам в надежде, что вы поручите партийному органу разобраться в моем деле. В силу особой секретности работы, которую я вел в чекистских органах, на суде невозможно было обо всем говорить. Нигде и никогда я виновным себя не признавал. Преступлений не совершал. Партия провела огромную работу по реабилитации невинно репрессированных людей. На этом фоне, т. к. я не вел в прошлом судебно-следственных работ, должно быть ясно, что я ни в одном случае, ни прямо, ни косвенно, не был причастен к «липовым» и конъюнктурным делам. Работу в чекистских органах я начал в мае 1921 года по путевке Политотдела 4-й дивизии Красной армии в г. Житомире. До самого ареста, т. е. до 21 августа 1953 года, я вел агентурно-разведывательную работу, главным образом за кордоном. Как мне известно, и это неоднократно отмечали ЦК и правительство, работа моя оценивалась как полезная. И это не случайно, т. к. я не щадил ни себя, ни своих сил, не раз смотрел в глаза смерти и всегда поручения партии старался выполнять как можно лучше. Смыслом моей жизни и единственной заботой, за более чем 30-летний период работы в чекистских органах, были интересы и безопасность партии и Советского государства. Я обращаюсь к вам, будучи уверенным, что вы не отнесетесь к моему письму формально, бюрократически и не швырнете его в корзину (как все время поступают с моими заявлениями). Я сижу уже более 12 лет. А почему? В чем конкретно я виновен? Никто по-серьезному не отвечает на этот вопрос, не хочет заниматься моим делом, сдав меня на милость аппарата Руденко. Мне почему-то кажется, что вы, умудренные опытом, смогли бы быстро убедиться в том, что дело против меня — это «липовое дело». Я верю и надеюсь, что партия в конце концов разберется с моим делом, скажет свое слово, и я буду реабилитирован. Тюрьма лишила меня здоровья, но морально я остался тем же, что и был всегда, — преданным до последнего вздоха делу партии. В чем меня обвиняют? Что я сделал плохого для нашего государства? В чем мои преступления перед партией? Разрешите на этом остановиться. Обвинение изобразило меня в глазах ЦК как особо доверенное Берия лицо… Мне было все ясно, когда украинские националисты во главе с Бандерой разыскивали меня на всей территории СССР для того, чтобы уничтожить, и с этой целью в сотнях экземпляров размножили мою фотографию. Это продолжалась моя борьба против них. Они хотели отомстить мне за смерть создателя и главаря Организации украинских националистов (ОУН) Коновальца, убитого мною лично, по указанию партии, в Голландии 23 мая 1938 года. Тут все понятно. Что троцкисты старались отомстить Эйтингону и мне за смерть Троцкого, это тоже понятно. Они жаждут мести за гибель своего лидера. Но во имя чего в своей стране, дома, мое советское правосудие гноит меня в тюрьме? За что меня мучают 12 с половиной лет? Я тяжело заболел. Страдаю стенокардией, кардиосклерозом, полностью ослеп на один глаз, под угрозой второй. Я обращаюсь к вам с убедительной просьбой исправить допущенную в отношении меня несправедливость и ошибку и помочь мне в реабилитации».

Только через четверть века Судоплатов будет реабилитирован. Главная военная прокуратура 12 февраля 1992 года за № 3-400039-55 выдаст справку о реабилитации «бывшему генерал-лейтенанту НКВД — МВД СССР Судоплатову Павлу Анатольевичу».

Его сокамерником был Наум Исаакович Эйтингон, заместитель начальника 9-го (разведывательно-диверсионного) отдела МВД СССР, генерал-майор. Арестован 20 августа 1953 года. Характер преступления: «измена Родине». Осужден Военной коллегией Верховного суда СССР на 12 лет тюремного заключения с конфискацией части имущества. Прибыл во Владимирскую тюрьму 18 марта 1957 года. Освобожден 20 марта 1964 года по отбытии срока наказания.

Н.И. Эйтингон с 1919 года работал в профсоюзных организациях города Гомеля, где был замечен местным руководством и направлен в аппарат Губчека. В марте 1921 года он был утвержден Губкомом РКП(б) в члены коллегии Губчека. После встречи с Ф.Э. Дзержинским послан зампредом республиканской ЧК для ликвидации бандитизма в Башкирию. В 1923 году направлен в центральный аппарат ОГПУ. В 1925 году окончил учебу на восточном отделении Военной академии Генерального штаба и летом этого года зачислен в иностранный отдел. После чего как разведчик-нелегал под прикрытием направлен в Китай. В 1929 году направлен в Турцию, затем в США. Руководя нелегальной разведкой с 1933-го по 1935 год, организовывал работу разведчиков в США, Китае, Франции, Иране и Польше. Благодаря умелым действиям Эйтингон создал развернутую нелегальную сеть в Америке. В 1936 году направлен в Испанию, где был резидентом, проводил партизанские операции и диверсии на железных дорогах. В своих воспоминаниях П.А. Судоплатов отметил, что «с именем Эйтингона в Испании связан ряд неизвестных эпизодов важнейших внешнеполитических акций советского руководства, осуществленных в годы Гражданской войны. Ему удалось склонить к сотрудничеству одного из основателей фашистской партии — Фаланги — Фернандо де Куэста — и близкого родственника главы испанской Фаланги Примо де Риверы, который до 1942 г. являлся важным источником информации о планах Франко и Гитлера. Проводимая оперативная работа позволила также завербовать ряд видных чиновников из окружения Франко».