Владычица ветров
Шрифт:
Часть 2.
Весь лес, как на ладони. Кроны деревьев колышутся под дуновением ветра, словно океан. Нетти никогда не видела его. Но ветры рассказывали, доносили до ее ушей и его нежное пение, и пугающее негодование бурь, бушующих на просторе. Они вообще те еще сплетники, и когда есть с кем поделиться - не могут промолчать. Чтобы выслушать все истории о политических глупых междоусобицах в ближайших замках, о свадьбах и позорах, новости о странных изобретениях и их изобретателях не хватало дня. Поэтому ведающая не особо внимала голосам.
Однажды по осени из веселых призрачных голосов Нетти выделила один. Принадлежащий северному ветру.
"Война!" - шептал он.
"Кровь!" - приговаривал он.
"Из змеиной пасти сочится яд! Беги, девочка, беги! Спаси себя!"
– Ухо-ди! Мол-лчи!
– язык непослушно произносил слова, слезы пробили себе путь, растекаясь ручьями по ее щекам.
– Не гони!
– умолял ветер.
– Я не враг! Я вестник.
"Сплетник и предатель!" - хотелось выкрикнуть разобидевшейся на весь мир девушке. Как только ветер снова затянул былую песню, Нетти, не желая слушать, помчалась со всех ног к деду Хрому. Старый оборотень с недоумением уставился на немую ранее девушку, когда она ворвалась в дом, затворяя все засовы, ставни, и пала к его ногам.
– Что такое, Тора?
– он давно перестал называть ее старым истинным именем, предпочитая близкое своему наречию сокращение.
– В-в-в...
– после большого безмолвного перерыва говорить складно и вразумительно у девушки не получалось, и не удивительно, что дед ничего не понял с первого раза. А, не дождавшись ответа, осмелился предположить сам.
– Ветер? Чего ж боишься его дуреха?
– рассмеялся он.
– Он... Он... С-ска-за-л... В-в-в-войн-на...- Пока она больше заикалась чем говорила. Но и это дед считал прогрессом, ведущим к выздоровлению. Вот только новость не позволила радоваться.
С лавки сорвался Корки. Сейчас ему было уже 14! Взрослый парень... Здоровый такой! Как-то дубину толстенную пополам одним ударом кулака сломал: она пополам, а мальчишке хоть бы хны - ни царапинки. Неделю довольный ходил, утверждал, что ему все по плечу. Конечно, если остальные его погодки вояке ростом по колено - бояться не кого. С таким великаном, никто ссориться не хотел, потому с ним все соглашались и не связывались. Говорил, мол, река теплая -- все кивали и лезли купаться. Потом пол деревни ходило с соплями, и кашляло на каждом шагу.
– Я защищу вас! Я всех как на одну ладонь положу, другой как прихлопну!
А ума!.. Как было, так и не прибавилось. Дед еще и вытряс остатки, когда затрещину ему отвесил. Нетти, или лучше сказать Тора (та девочка, та ведающая, маленькая и наивная умерла), еще и добавила.
– Правильно!
– поддержал ее старик-оборотень, не обращая внимания на обиженно надутые губы мальчишки.
– Не дело в драку без разбора лезть!
Хром был мудрым стариком! И скорым на расправу с внуком.
Дед встал, прошелся по комнате туда и обратно, рассматривая свои голые ноги, покрытые утеплением -
– Когда?
– спросил он, обратив взор к приемной девочке.
Тора только пожала плечами.
– Плохо!
– выдохнул Хром.
– Ты, детка, поди, поговори с ним. Узнай, что, да как, и будем решать: бояться нам, али готовиться к чему.
Как бы ей не хотелось, закрыть уши и мчаться к ближайшему обрыву, прыгать, - она поднялась, взмахом руки открыла засовы, пользуясь сквозняками, и пошла обратно в лес. Села на камень у ручейка и стала ждать, ведь ветра говорят только то, что им хочется и когда им заблагорассудится. А требовать от них чего-то не стоит. Однако северный ветер пришел без зова, зная точно, чего от него хочет еще маленькая неопытная ведающая.
– Проси,- предложил он.
– К-к-огда?
Ветер ответил:
– Через пять ночей они придут с севера. Им нужны страдания и рабы, земли...
Торе хотелось расплакаться. Слишком глубоки и свежи были раны, оставленные Белой Змеей. Но она сидела и слушала, сражаясь со своим страхом, чтобы узнать все и спасти оставшихся близких.
– Мой брат придет к тебе с восточных гор! Он принесет тебе вести. Жди младшая сестра. Жди!
– на прощание заявил ветер и смолк.
– Ты долго так сидеть будешь?
– прозвучал недовольный голос Корки, прятавшегося все это время за кустами. Ему надоело ждать мифического вестника, и он решил выйти, проверить, не уснула ли сумасшедшая в неудобной позе прямо на холодном камне. Но, увидев ее полные горючих слез глаза, подавился последующими упреками, и замер.
– И-и-ид-дем!
– она попыталась встать, но чуть не рухнула со скалы.
Оборотень подхватил слабое тело девушки, и понес по тропинке, через лесок к деревне. Тора дрожала как лист на ветру, прижималась к его горячей шее, и думала. Думала...
Способна ли она сражаться? Во всяком случае, отдать жизнь за оборотней готова! А для того надо быть сильной!
– Пять дней...
– протянул дед Хром и почесал затылок.
– Плохо дело. Близко сильно! Надо собираться прямо сейчас!
Который час в доме вожака совещались мужчины и несколько женщин, переполошенные известием. А Торе становилось все хуже и хуже. В ее ушах снова звучали предсмертные крики матери и сестры. Корки укутал ее в одеяло и так болезную и таскал на руках, как куклу тряпичную. Ему-то что! С его габаритами, он и коня поднять мог, не то что тощую девицу.
– Зачем? Мы не уйдем с насиженных мест!
– настаивал охотник с колючими такими желтыми глазами.
– Лучше будем биться!
Завязался спор. В воцарившемся гаме молчал только вожак. Его звали Альф Оррс. Он сидел на полу, скрестив ноги, подперев щеку кулаком, и размышлял. Тора пыталась уловить ход его мыслей по сменявшимся эмоциям, но пока что читать живых существ она не умела, как это делала ее мама.
Шум мешал вожаку сосредоточиться. А мужчины тем временем уже засучивали рукава, сжимали кулачища, чтоб доказать правоту в честном бою. Тора представила, как участь ее сестры и мамы разделят малыши-волчата, как от копья или меча рухнет замертво Корки, как деда Хрома не станет...