Владычица Жемчужины
Шрифт:
— Примерно час. Нужно проверить все возможные варианты, а некоторые тесты довольно сложные.
— Тебе чего-нибудь не хватает?
— Наверное, вы шутите. — Миннум распахнул накидку, с внутренней стороны которой были нашиты карманы, и гордо продемонстрировал их Джийан. — Кроме того, мы в лесу. Если мне что-то понадобится, я найду здесь все, что потребуется.
Взяв узелок с соскобом, он удалился проводить свои таинственные тесты.
Майя сидела, держа на коленях голову Бассе, и стирала с его лица последние капельки пота. Опухоль вокруг
Джийан и Маретэн присели возле остатков ужина. Ночь была такой теплой и мягкой, что казалось, воздух блестит, а лишайник и мох светятся в темноте. Наслаждаясь красотой леса, женщины смогли, пусть ненадолго, позабыть о том, что где-то неподалеку бродят кхагггуны.
Маретэн потянулась.
— Значит, ты — Джийан! — Она сидела, опершись на грубый сосновый ствол, поджав колени к груди. — Та самая Джийан, любовница Ашеры. Я несколько раз тебя видела, — продолжала Маретэн, наблюдая, как отблеск лунного света играет на щеке новой знакомой. — И Курган часто о тебе говорил.
— Наверное, ничего хорошего.
— Кургану мало кто нравится… Ты его ненавидишь? — спросила Маретэн.
Джийан понимала, что художница хотела спросить о другом. «Ты ненавидишь Стогггулов?» — имела в виду она.
— За что мне его ненавидеть? — спокойно ответила Джийан.
Несколько секунд Маретэн обдумывала услышанное.
— Ты когда-нибудь слышала о Раане Таллусе?
— Конечно, он был адвокатом Ашеров. Когда Элевсин стал регентом, слишком много времени стало уходить на государственные дела, и он частично передал семейный бизнес Раану Таллусу.
— Интересно, что ты о нем думаешь? — склонив голову, спросила Маретэн.
— Почему ты спрашиваешь?
— Сейчас Раан Таллус управляет бизнесом Ашеров, как своим.
— Я так и знала! — воскликнула Джийан. — Говорила же я Элевсину, что у Раана Таллуса непомерные амбиции и при определенных обстоятельствах он может превратиться во врага. Но Элевсин твердил, что вполне доверяет его опыту.
— Конечно, ведь так было проще самому Элевсину.
— Совершенно верно. Раан Таллус сумел стать незаменимым. Элевсин к тому времени уже слишком увлекся кундалианскими мифами и историей. Это результат моего влияния, и поэтому в возвышении Раана отчасти виновата я.
Маретэн рассмеялась.
— Я сказала что-то смешное? — удивилась Джийан.
— Нет, я просто подумала, что если бы мы были мужчинами, то наверняка бы уже плели интриги и выбирали оружие, чтобы убить друг друга.
Внезапно послышался шорох, и Маретэн стала беспокойно оглядываться. Из подлеска к ним шел Миннум.
— У меня все готово, — сказал он, присаживаясь рядом с Джийан.
— И что? — тут же спросила Первая Матерь.
— Все не так просто, как вы предполагали, — вздохнул он. — Гораздо интереснее. Да, это вещество свело рамахан с ума. Они перебили друг друга в припадке безумия.
— Очень похоже на соромиантов, — проговорила Джийан.
— Боюсь,
— В таком случае что же это?
— Точно не знаю, но могу предполагать с определенной долей уверенности. Когда я жил среди коррушей, однажды подслушал разговор двух Джени Серии о каком-то сложном веществе, которое они заполучили. Разговор происходил в таверне, было очень шумно, но я четко расслышал, что вещество считается очень сильным, даже опасным. Джени Серии рассыпали порошок на столе, а когда ушли, я незаметно подкрался и соскреб несколько крупинок.
Я провел исследования и обнаружил, что этот порошок не похож на другие психотропные вещества и имеет совершенно иной химический состав. Вещество довольно нестойкое, зато очень сильное.
— И что это оказался за порошок? — спросила Маретэн.
— Пришлось немного повозиться, но я все выяснил, — гордо сказал Миннум. — Это океййя, самый большой секрет саракконов.
— Саракконы! — воскликнула Джийан. — Какими ветрами моряков занесло в коррушские степи?
Миннум почесал затылок.
— Госпожа, лучше спросите, что принесло их сюда!
Лейти бушевала.
— Так, значит, он мне не доверяет?!
— Я этого не говорил. — Флот-адмирал Пнин переплел пальцы.
— Глупый, надменный кретин! Да как он смел!
— В Н’Луууру! Дочь, может, все-таки послушаешь?!
— Именно это он и имел в виду. Ты же сам сказал, Сорннн чувствует, что я по-прежнему люблю Дассе.
— И он совершенно прав, Дассе все еще живет в твоих сердцах!
Лейти смотрела на ионную наковальню. Ее щеки пылали, и вовсе не от жары.
— Я обещала помочь и сдержу слово, а мои чувства к Тью Дассе не имеют к этому никакого отношения.
— Разве? — Пнин внимательно осматривал мастерскую. Время было позднее, и последний посетитель давно ушел, однако флот-адмирал не терял бдительности. — Обдумай все еще раз. Ведь если потом передумаешь и проявишь слабость…
— Я вовсе не считаю себя слабой!
— Если расскажешь Дассе, что мы попросили тебя…
— Никогда! — твердо сказала Лейти. — Никогда!
— Рад слышать, и все же ты должна понять, что на карту поставлено очень и очень многое.
«Если бы он знал, что именно», — подумала Лейти.
— Ты сам все это затеял, — сказала она вслух.
— У него безупречные гены. Дассе должен был зачать тебе здорового ребенка, вот и все.
— Да, конечно, увековечить твой славный род! Я сделала это для тебя, только для тебя! — закричала Лейти. — Посмотри, в кого я превратилась!
— Малодушная эгоистка, как и все тускугггун!
— Тогда зачем ты заставил меня за него выйти?
— Я уже объяснял, — вздохнул Пнин.
— Ты знал, что может случиться, и это тебя не остановило…
— Я не подумал, что…