Владыка бури
Шрифт:
ooo
Паладин с Дурашкой на огромных плечах, словно меховой воротник, шёл вдоль бурлящей реки, освещая собой путь. Они (в лице одного Ромао) решили идти против течения, чтобы посмотреть на источник воды. По мнению демоницы, это не имело какого-либо смысла, но идти по течению тоже. Главное — не идти вглубь шрама, там легко можно потеряться без ориентиров.
Внезапно Ромао метнулся к стене и схватил туннельную змею, которая высунулась из одного из множества отверстий и поймала в пасть мелкую альму. Альма расширилась и застряла в горле змеи, не давая ей вернуться в свою дыру. Паладин завёл обоих альм себе за плечо, и Дурашка с жадностью поглотила
На дне был свой собственный микрокосм. Как и в любой экосистеме, все виды участвовали в гонке вооружений: грибы использовали грибоядных для распространения своих спор, грибоядные выращивали на своих телах защиту от хищников, хищники выращивали на своих телах (а некоторые — на чужих) средства обхода этой защиты. Вероятно, здесь были свои паразиты и трупоеды. Только светящиеся медузы догадались левитировать в воздухе, не касаясь поверхностей, где происходили безумства Эволюции.
— Приятного аппетита, Дурашка, — сказал паладин.
— Спасибо, — ответила она хриплым и совсем не женственным голосом.
Благодаря кормёжке она смогла восстановить внутреннюю структуру. Вот только она не хотела давать себе голос, чтобы не мешать паладину пребывать в собственных иллюзиях. Однако она создала себе голосовые связки случайно: Ромао постоянно рассказывал какие-то истории, которые суккуб большей частью пропускала мимо ушей. Но тут его рассказ зашёл о символе веры, который ему подарил отец. Чтобы оживить рассказ, паладин достал этот злосчастный символ из-под брони, и демоница совсем ослепла от усилившегося света. Свет жёг ей тело, но безвредно, это её разум и дух страдали и теряли силу.
Дурашка смогла разглядеть сквозь слезы (и зачем она только восстановила слёзовыделительную систему?) деревянные весы Справедливости на верёвочке. Странно, ведь обычно они были серебряными или железными (Кзарина — молодая демоница, но она знала о старой кампании демонов по убеждению смертных, что железо причиняет сильную боль демонам (что не так). Хотя скрыть, что это серебро причиняет боль, не удалось, но по крайней мере, теперь был шанс встретить железные орудия демоноборцев среди серебряных, и можно было притвориться, что изгоняешься).
— Убери… Больно… — неожиданно для себя и для паладина взмолилась Дурашка.
Ромао аж подпрыгнул на месте, но спрятал символ веры под броню:
— Ох, да, это было невежливо с моей стороны. Прости меня, Дурашка, я забылся, — извинился перед демоном паладин. Он был очень странным паладином.
— Спасибо. Больше не надо.
У демоницы не было сил что-то скрывать от него (да и что? Он внутренности её внутренностей видел) или притворяться. Да перед этим дурачком и не надо было — он с восторгом и улыбкой в голосе шёл во тьме с демоном на плечах. Рассказывал истории: о семье, о фермерской жизни, об учёбе на паладина (что были бы ценными для демонов сведеньями, если бы они уже не знали всё об этом), о том, что он рад, что сделал выбор в пользу жизни Дурашки, и теперь не надо об этом думать.
Чего не хватало в этих рассказах, так это любви, с удовлетворением думала демоница. Да, в них была любовь к родителям и вере, но это было не то, что мог поглощать суккуб. В его историях не было ни подруги детства, ни какой-нибудь приезжей соблазнительницы, ни паладинши, с которой соперничество могло бы перерасти в нечто большее. Он не познал любви, смешанной с похотью. Значит, этот паладинчик — лёгкая добыча для такого сильного суккуба, как я. О, рыбка!
Сам паладин ел альм, пожаренных на огне из грибов, который он разводил
Дурашка лежала рядом, наблюдая за тем, как паладин занимается едой в собственном свете и синеватом свете костра. Хоть он и не в моём вкусе, но он довольно привлекательный. Я знаю пару суккубов (хоть она не особо ладила со своим видом), которым бы он понравился. Стоит запомнить его внешность, ведь мужских обликов у меня совсем нет.
— Мда, надо будет попросить командира добавлять кристаллы вкуса в общий комплект, а то это просто дрянь какая-то, не в обиду этой дряни, — Ромао посмотрел на свою спутницу (вернее, груз) и улыбнулся.
Уголки губ суккуба тоже непроизвольно устремились вверх. Ромао поднялся, положил демоницу себе на плечи, скормил ей остатки альмы и отправился дальше во тьму.
Необязательный комментарий автора: Я не указываю точный возраст персонажей, чтобы избежать путаницы в возможном приквеле, посвящённом Волки, Купчихе и Молчунье. Купчихе второй десяток, Волки — третий, Хохотуну и Девочке — нулевой, а Мрачноглаз, Бойрианн и Дара — ровесники Перелома.
Основной (и очевидный) недостаток публикации глав сразу после написания заключается в том, что я не могу вернуться и внести изменения в ранние главы. Хотя я и могу это сделать, это всё равно хуже, чем если бы доступ к книге был только у меня. Я бы хотел вернуться и добавить в банду Наконечника бандита с чудной речью. Однако, с другой стороны, я уже установил, что все они глупы, и эта речь — всего лишь заготовка Наконечника, которую разведчик плохо запомнил. Поэтому, вероятно, я бы ничего не изменил.
Думаю отредактировать арку Кзарины (сцентрировать на неё) и опубликовать её как отдельное произведение. Я не буду указывать его название, так как оно может быть спойлером для тех, кто не читал "Тавернориаду".
Глава 13
Паранойя
Огонёк и Хромой поссорились. Я у Хромого. А у вас что творится? — Тайное послание канцлер-шута.
^^^
— Эмммм. Может быть, ты уже приступишь к выполнению моего поручения, Бойрианн? Эммммм. У нас, как бы, военная организация. Плохо игнорировать приказы вышестоящих, особенно в нашей критической ситуации. Эмммммм. Я понимаю, что выгляжу и говорю не совсем хорошо, но я здесь главный, — Слизверт отвлёкся от пергаментов на столе и обратил свою вуаль траура на Бойрианн, которая лежала на его кровати, болтая ногой.
— Какое ещё поручение? — не поняла девушка. — Ты что, не шутил, когда просил меня найти шпиона безумцев?
— Мне сейчас не до шуток. Эмммм. Судя по донесениям, три армии действительно прекратили вражду и расчищают дорогу осадным орудиям в нашу сторону. А ты единственный мой свободный агент, кто не под подозрением.
— Слушай, Слизни-Вирзни, я спустила тебе давание мне огромной ответственности по проникновению в Хреб, потому что и сама была заинтересована в этом, — Бойрианн погрозила центуриону пальцем (и ногой). — Но ты же знаешь, какая я. Моя слабость легендарна! Моя бесполезность неостановима! Моё невежество энциклопедично!