Владыка Черных Песков 2. Расколотые небеса
Шрифт:
– С возвращением в мир живых, магистр Лиана.
– Нарочито церемонным тоном произнес Цезарь, а после короткой паузы добавил.
– Рад вновь приветствовать столь обворожительную особу в стенах замка Нового Рима.
– Благодарю, ваше величество.
– Впервые с момента далекого детства ощущая себя настолько беззащитной, что ее смог бы победить жеребец из числа неодаренных, зебра все же смогла удержать маску холодной вежливости, пусть это и далось крайне тяжело.
– Могу я узнать, что здесь происходит?
– Разумеется.
– Цезарь подал собеседнице копыто, помогая спуститься с
– Насколько мне известно, вы умерли в своем доме, от рук некого минотавра, которого держали на правах раба и игрушки. К сожалению, когда известие о столь печальном событии дошло до меня, преступник успел скрыться в неизвестном направлении, так что даже чейнджлинги лишь разводят копытами.
– Понятно...
– Лиана едва заметно нахмурилась, стараясь сдержать бурю эмоций разразившуюся в душе, (среди злости и негодования, там примешалась искренняя обида, вызвавшая укол глухой тоски).
– Но почему я здесь? Не поймите неправильно, ваше величество, я благодарна вам за спасение, но...
– Вы должны были очнуться в своем убежище, неподалеку от первого комплекса выращивания клонов.
– Понимающе кивнул хозяин Нового Рима.
– Ответ на этот вопрос прост: я не доверяю перевертышам. Мало ли, какие процедуры они могут провести на теле беспомощной магистра биомантов, творя с ее душой всяческие непотребства, из-за которых она может лишиться своего дара... временно, разумеется.
От взгляда, который официальный правитель Зебрики устремил на собеседницу, Лиану прошиб холодный пот и она отступила на шаг назад, запуталась ногами в крае полотенца и обидно плюхнулась на круп. На глазах сами собой выступили слезы, а взгляд приковался к деланно заботливому выражению морды жеребца, который надвигался на свою жертву с торжественной неспешностью.
– Вы не ушиблись, дорогая?
– Левая бровь Цезаря взметнулась вверх, выражая вопрос, а правое копыто протянулось вперед чтобы помочь подняться.
– Не стоит сидеть на холодном полу, все же вам еще жеребят вынашивать и рожать.
– К... Каких жеребят?
– Голос предательски дрогнул, а магистр гильдии биомантов, (что-то Лиане подсказывало, что этот титул можно считать оставшимся в прошлом), поспешно поднялась на ноги и еще немного отступила.
– Как "каких"?
– Снова ненатурально изумился хозяин Нового Рима.
– Разумеется... моих.
– Я не...
– Начала было возмущенную тираду кобыла, но тут до нее дошло озарение, заставившее выпучить глаза и совершенно не аристократично раскрыть рот.
– Так как я не доверяю перевертышам, мои агенты выкрали из хранилища амулеты, к которым притягиваются души умерших, заменив их на аналогичные артефакты, к которым после смерти будут притянуты души обыкновенных убийц.
– Будто объясняя прописные истины, ласково говорил Цезарь, совершенно незаметно оказавшийся на расстоянии полушага, правым передним копытом осторожно подцепив нижнюю челюсть, закрыл рот собеседницы.
– Однако, проблема в том, что большинству биомантов я тоже не доверяю, на что у меня есть довольно веские причины.
– Как вы смеете...
– Самообладание окончательно покинуло зебру.
–
– Уже сошло.
– Жеребец изобразил взглядом улыбку.
– Благодаря твоим знаниям, моя дорогая, мы получили доступ к контролирующим жучкам, внедренным в головы каждого клона. Как думаешь, Кризалис сильно удивится, когда восемь легионов воинов, закованных в силовую броню и вооруженных самым совершенным на сегодняшний день оружием, вместо начала штурма Нового Рима, обрушат свой удар на чейнджлингов?
– Это безумие.
– Прошептала Лиана, с внутренним ужасом понимая, что собеседник собирается применить созданное с ее помощью оружие, против союзников, помощь которых однажды спасла страну от уничтожения.
– Начнется война...
– Война уже началась.
– На этот раз в голосе императора прозвучала усталость, а взгляд стал выражать снисхождение.
– Пока ты отдыхала, твои подруги окружили Новый Рим войсками и теперь ждут удачного момента для начала атаки. Защитников в разы меньше, высшие духи все еще не эволюционировали в великих окончательно, а отступать нам некуда. Ждать же помощи от Блэксэндии не приходится, так как над ними навис молот в виде миллионной армии истуканов, созданных ренегатами и минотаврами.
– Что вы хотите от меня?
– Как-то неожиданно, страх отступил и теперь уже бывшая магистр гильдии биомантов, твердо посмотрела в глаза своему пленителю.
– Вы уже покопались в моей голове и получили нужные знания, да и телом, по всей видимости, воспользоваться успели...
– Не нужно выставлять меня насильником и чудовищем.
– Цезарь неприязненно поморщился.
– Оплодотворение произошло искусственно, всего лишь час назад. Хочу же я... Я хочу... Я хочу, чтобы Зебрика вновь стала великой и единой, что совершенно невозможно до тех пор, пока в ней существуют неконтролируемые фракции, соблюдающие лишь свои собственные интересы.
– И поэтому вы создали Блэксэндию, отделив от страны солидный кусок земли, куда ушла часть граждан?
– Скепсис в голосе Лианы не услышал бы только глухой.
– По моему, этим своим действием, вы создали сильнейшую оппозицию своей единоличной власти, "ваше величество".
Услышав эти слова, вместо того, чтобы разозлиться или хотя бы нахмуриться, Цезарь громко и радостно рассмеялся, будто бы услышал удачную шутку. Лишь спустя минуту искреннего веселья, он объяснил свою реакцию:
– Мозенрат - ученый, а не политик. Все его приближенные - воины, исследователи, учителя... Стоит Зебрике одержать победу над внутренними врагами, как в течении полугода, молодая страна превратится сперва в автономию, а затем и вовсе вольется обратно.
– А сам Мозенрат об этом знает?
– Уверенности в словах кобылы стало меньше, но отступать она не намеревалась.
– Разумеется.
– Хозяин Нового Рима опустил веки в знак согласия и чуть вскинул голову, глядя на собеседницу сверху вниз.
– Ведь мы вместе разрабатывали этот план, и до сих пор обмениваемся сведениями и разработками. В конце-концов: "Безымянные" бывшими не бывают.
В диалоге образовалась пауза, которую заполнили сторонние шумы, создаваемые работниками лаборатории, вовсе не обращающими внимания на разговор Цезаря и Лианы.