Владыка черных песков
Шрифт:
– А как же твоя речь перед легионерами?
– В фальшивом удивлении вскидываю брови, изображая на морде суеверный ужас.
– Неужели...?
– Врал я.
– Сухо откликнулся Цезарь.
– Нагло и бессовестно. Не в первый и боюсь не в последний раз.
– Мы отклонились от темы.
– Телекинезом перетаскиваю один из стульев стоявших у стены, к столу хозяина кабинета, после чего устраиваю свой круп на сидении.
– И не тяни время: нам скоро возвращаться к "друзьям".
Собеседник согласно кивнул, затем глубоко вздохнул и заговорил негромко но проникновенно:
– Ты был прав, когда говорил о том, что старой Зебрики больше нет.
На риторический вопрос ответа не требовалось, но старший ученик Цинка, сам его объявил:
– Чейнджлинги, выращиваемые ими и биомантами клоны, а так же пони, которых пришлет Селестия в качестве помощи восстановления страны. Я не говорю уже о грифонах, один из кланов которых стал полноправными гражданами Зебрики. Драконы, получив желаемое, скорее всего вернутся в свои гнезда, дожидаться пока вылупятся последние яйца... Конечно же! Как я мог забыть о минотаврах, которым в любом случае придется отдать часть земель. А самое паршивое во всем этом то, что по другому я поступить не могу, потому что зажат со всех сторон и вынужден идти на уступки.
– Извини, не могу тебе посочувствовать.
– Пожимаю плечами.
– И ты до сих пор, так и не произнес главного.
– Зришь в корень.
– Хмыкнул Цезарь, уставившись на меня немигающим взглядом полуприкрытых глаз.
– Как бы абсурдно это не звучало, но факт в том, что Зебрику может спасти только раскол.
В глубине моей души зародились нехорошие подозрения, но все же я промолчал, продолжая слушать собеседника.
– В то время как я буду лицемерно улыбаться старым врагам, кланяться и благодарить за "вовремя" оказанную помощь правительницу Эквестрии, осыпать различными почестями перевертышей и биомантов, один небезызвестный гранд-магистр, начнет вести свою игру.
– Старший ученик Цинка оскалился.
– Офицеры легионов, зони, многие гражданские, потерявшие свои дома и родных, никогда не примут мира с минотаврами и с удовольствием пойдут под копыто сильного лидера, героя двух войн и гениального ученого, превратившего неизбежное поражение в ничью. Благодаря некоторым законам, "Мертвые души" предпочтут принять сторону "Города мастеров", а не Нового Рима...
– Ты решил сделать из меня главу оппозиции?
– Не уверен, чего именно было больше в этом вопросе, возмущения или надежды.
– Нет.
– Морда Цезаря стала жутко самодовольной.
– Я решил сделать тебя главой новой страны, которая отколется от Зебрики, через несколько месяцев после подписания мирного договора с Республикой.
"Блеск".
Высказать по поводу этой идеи мне хотелось многое, но вместо этого я с сомнением пробормотал:
– Одно из двух: либо я чего-то не понимаю, либо ты окончательно спятил. Даже не знаю, что из этого хуже.
– Хорошего же ты обо мне мнения, "Седьмой".
– Изобразил обиду на морде Цезарь.
– В любом случае, как гранд-магистру, тебе остается только исполнять приказ.
– Где я возьму граждан для страны?
– Скепсис на этот раз даже изображать не пришлось.
– Уцелевших гражданских и военных, самое большее на заселение Нового Рима и хватит.
– Об этом я подумал.
– Черно-белый жеребец выдвинул ящик стола и извлек оттуда толстую папку.
–
– В наше "отделение" никто не поверит.
– Качаю головой.
– Многие уже верят в то, что мы друг друга терпим с трудом.
– Парировал Цезарь.
– Нужно лишь показать, что наши противоречия достигли предела... но не пересекли критическую черту. Пока же есть время, подумай о том, как назовешь свою собственную страну.
***
(Отступление).
Повесив трубку телефонного аппарата, подключенного к устройству дальней связи, Один поставил локти на столешницу рабочего стола и сцепил пальцы рук в замок перед мордой. Только что он отдал приказ Тореро, отступать к Бастиону, не вступая в противостояние с пони, летательные машины которых уже засекли над Зебрикой. Однако, зная бывшего министра обороны, он был почти уверен, что его слова в лучшем случае интерпретируют не так, а то и вовсе проигнорируют.
В кабинете царила тишина, нарушаемая разве что тиканьем наручных часов, а мысли снова и снова возвращались к Республике, в данный момент бурлящей из-за смены власти. Кто же встал во главе страны, пока что было неизвестно, но агенты докладывали, будто видели как к башне совета прибыли Лимон Хард и какая-то чейнджлинг.
"Задница Дискорда! Мир катится в бездну и всем все равно".
Стукнув кулаком по столу, Один откинулся на спинку кресла и задумался о своей семье. Помочь жене или детям, он был не в состоянии, да и если уж быть откровенным с собой, не слишком и стремился это делать.
"Жена - распутница, а дети... Мои ли это дети? И ведь корова всерьез думала, что я не в курсе ее похождений... Да мне пришлось взять на должность начальника охраны бойца, который был бы в ее вкусе, чтобы избежать распространения слухов и сплетен по всему Таурену".
– Эта жизнь определенно не удалась.
– Проворчал однорогий минотавр.
– И ведь винить кроме себя, абсолютно некого.
От самокопаний, министра отвлек стук в дверь.
– Открыто.
– Приняв более собранный вид, Один навис над столом, строгим взглядом впившись в посетителя.
Худощавый, (что странно для военной заставы), минотавр в форме младшего лейтенанта, замер у входа лишь переступив через порог. Он был высок, из-за чего худоба особенно сильно бросалась в глаза, а черты морды будто расплывались, не позволяя на ней сфокусироваться.
"Переутомился. Нужно хотя бы пару часов поспать".
– Что у тебя?
– Поторопил солдата министр.
– Господин комендант.
– Встав по стойке "смирно", боец отчеканил чуть хриплым, но звонким голосом.
– Срочное донесение от управляющего продуктовыми складами.
"Беда не приходит одна... Они любят ходить компанией".
– Давай сюда, раз срочное.
– Вытянув правую руку с раскрытой ладонью, потребовал Один.
Быстро подойдя к столу, воин вложил в ладонь командующего тонкую бумажную папку и снова замер. Подобное его поведение уже начинало всерьез раздражать.
– Что еще?
– Однорогий минотавр нахмурился, настроение у него и без того было не слишком радостным, а тут еще солдат вел себя как-то странно.
– По воле огненной крови!
– С фанатичным блеском в глазах, воскликнул посетитель, раскинув в стороны худощавые руки.