Владыка Ледяного сада. В сердце тьмы
Шрифт:
– И почему они такие отвратительные?
– А потому, – заявил Драккайнен поучающим тоном, прячась за очередной скалой, – что это гребаное заклинание – нечто динамичное, пытается обойти ограничения случайными мутациями. И в конце концов… В конце концов оно натолкнется на подходящую, и сукин сын получит своих драконов. Или не получит…
Дома были построены из камня, и потому он заметил их лишь через какое-то время: они полностью сливались с фоном. Прямоугольные либо круглые, со стенами, тщательно сложенными из идеально подогнанных кусков
– Стен нет, потому что они ощущают себя в безопасности, – проворчал Драккайнен. – Лишь записной кретин полез бы в долину, где рождаются драконы. Нормального человека сюда на аркане не затащишь. Да и не выходит отсюда никто.
На вершине перевала стоял еще один дом; сквозь его узкие окна можно было заметить пламя в очаге. Хуже, что между скалами бродили две приземистых фигуры, похожие на бронированных цыплят. Крабы.
Плохо. Значит, перевал все же охраняется.
– Ладно. Дождемся ночи, – решил Драккайнен. – И мне понадобятся тепловидение и боевой режим. Сейчас же!
– Kaikenl"aista, l"aameri! – рявкнула Цифраль с чистейшим лапландским акцентом.
– Ты – проекция моего мозга, – терпеливо пояснял Драккайнен. – Если меня убьют, тебя убьют тоже. Понимаешь? Ты существуешь потому, что существую я. Пройти этот перевал, не став пищей драконов, – твоя задача тоже. Пусть меня kaikenl"aista, но тебе лучше бы начать думать.
– Сам начни думать, – крикнула она с плачем. – Думаешь, я не переживаю? Когда я была в тебе, я всегда знала, что делать! Просыпалась и была частью тебя! А сейчас я просыпаюсь так! Сразу снаружи!
– Значит, у нас проблема, – вздохнул Драккайнен. – Серьезная проблема. Пока следует затаиться и ждать ночи.
Он высмотрел подходящее место высоко под скальным козырьком, среди одной из каменных гряд, что окружали долину. Драккайнен ползал там почти час, прилаживая к телу веточки горной сосны. Медленно, сантиметр за сантиметром, от одного укрытия к другому, ранясь о скалы и ощущая, как его покидают силы.
Становилось все холоднее.
Туман делался гуще. Драккайнен трясся так, что думал, будто, несмотря на весь его импровизированный камуфляж, виден из-за трясучки за полкилометра. Когда прошла еще одна вечность, он понял, что его руки и ноги деревенеют. Хуже того, боль начала подниматься изнутри. Казалось, копье все еще торчит в теле. Он ощущал его тяжесть и горящее болью древко – словно застывшую молнию.
Тогда он ложился и отдыхал, дыша сквозь сжатые зубы, мял на груди импровизированную рубаху.
Чем выше Драккайнен вползал, тем хуже становилось. Когда сердце не колотилось, приходилось растирать внезапно терпнущие руки и ноги, из которых утекала жизнь.
Когда он скорчился в какой-то щели, подтянув замерзающие ноги под себя, пытаясь согреть их теплом собственного тела, он просто угас. Потонул в спокойной черной пустоте.
– Проснись! Не спи! – орала Цифраль прямо ему в ухо. – Не умирай, скотина! Сейчас же перестань
– Не надрывайся так… – прохрипел Драккайнен, удивляясь, как звучит его голос. Почти не понимал ничего из того, что говорил.
– Давай дальше, ты, проклятый дурак! – кричала феечка. – Двигайся! Уже недалеко!
Вуко поднял тело на колени и локти, выходя в ледяной воздух, стегавший его словно кнут. Издал громкий хрип и пополз – еще один подыхающий дракон.
Когда добрался до скального навеса, почти ничего не чувствовал.
И не помнил, как сюда добрался. Помнил только, что начал сыпаться снег. Мелкий, колючий, он сек горизонтально, несомый ветром.
– Могло быть и хуже, – еле слышно просопел Вуко. – Например, мог пойти дождь.
А потом остался лишь ледяной холод и снег. На последних метрах он даже не забивал себе голову ползаньем. Все равно его никто бы не заметил.
– Не сюда! – упрямо кричала Цифраль. – Отсюда тебя увидят, дурень! Нет, не туда, там замерзнешь! Под ту скалу! Там – пещера! И она заслонена от ветра! Двигайся! Перестань подыхать! Ну же! Что, не можешь? Piczku materinu, двигайся!
В так называемой пещере было метра полтора высоты и два глубины, но, по крайней мере, она защищала от ветра. Драккайнен вполз туда, волоча за собой две ветки горной сосны, привязанные к спине ремнем от баклаги и вторым – из тряпок. Третью ветку он потерял на склоне. Он вполз в яму, слыша собственные хриплые стоны, похожие на плач, после чего бессильно повалился на скалу.
В глубине, под стеной, сочилась вода. Он пополз туда и, прижав губы к камню, всосал немного ледяной жидкости, будто поцеловал камень. Сумел слизать несколько глотков, а потом повалился на пол.
– Не спи, дурак! – металась над ним Цифраль. – Зенки открой! Подними веки, давай!
Веки весили килограмм по двадцать. Он не мог их поднять, хоть и старался. Наконец ему это удалось, но с усилием, от которого затрещал череп. В этом не было смысла, потому что глаза все равно закатывались.
– Дай мне спокойно умереть, – застонал он, сминая рубаху на груди.
– Высекай огонь!
– Нельзя… Увидят…
– Да хрен там увидят в такую-то метель! Отломи немного веточек! И хвою! Больше!
Это напоминало кошмарный сон. Картинка расплывалась, пальцы словно вырезаны из дерева. Сперва он не мог отыскать кремень. Потом не мог вспомнить, что с ним делать. Наконец сумел собраться с силами на минуту-другую. Состругал немного древесины, чуть не отрезав себе пальцы, положил на стружки хвою и сухие просмоленные ветки. Несколько раз ударил ножом, высекая пучки пахнущих порохом искр.
И заснул, убаюканный воем ветра.
– Невероятно! – орала Цифраль. – Да высекай же огонь! Что за хрен? Еще раз! На растопку их, а не на стену! Дуй! Дуй на них, а не кашляй, дурак, а не то погасишь! Дуй!
– Смотри, чтобы я тебе сейчас не вдул… – захрипел Драккайнен.
– Ага, я ведь ровнехонько твоего размера! – засмеялась феечка. – Ну, дуй, а не то мы оба тут подохнем!
Пара искорок на миг вспыхнули, но сразу погасли. Потом вспыхнули снова. Поднялась тоненькая струйка дыма.