Владыка Нового Мира 2
Шрифт:
— Ну охренеть теперь.
…и будто смертоносный колобок покатился прямо на толпу свиномонстров. Чёрт! Очень надеюсь, что в качестве личного артефакта ему достанется золотое колечко, а в качестве боевой формы синий латексный костюм. Соник херов. Хеджыхог.
Чвяк! — ещё один свинолак разлетелся на кусочки от удара энергетического щита, а Женёк покувыркался дальше.
— Стой! — и дальше. — Удальцов, собака, стой говорю! — и дальше.
Женёк явно не понимал куда он катится, — и как бы его после такой нетривиальной актробатики не вытошнило. В конце концов он прорвался
Я же сперва вознегодовал. Сперва в голову мне пришли мрачные мысли о том, что я сейчас не успею прорубиться сквозь свиней внутрь, и Женька внутри попросту разорвут на части, но…
Гнев мой довольно быстро сменился на милость. Ни через дверной проём, ни через сделанную монстрами прореху я до сих пор не видел виновника всего этого торжества. А вот через «окошко» Женька увидел.
Старый хрен стоял в загоне посреди свиней с закрытыми глазами и медитировал. Но главное, что в рожу ему бил свет фонаря, — того самого, что немногим ранее развернула для Шампурелла. Ну вот и всё, стало быть.
— Аф-аф, — прошептал я и сложил из пальцев волчью голову…
Столица. Штаб-квартира Младших Сыновей
— Вы ведь уже связались с господином Бахметьевым, верно?
— Само собой.
— Что конкретно сказали?
— Что мы не при чём. Что всё по-старому, договорённости в силе, а происходящее в городе — подлог и грязная инсинуация.
— Наместник поверил?
— Сказал, что удивлён и ждёт доказательств. Вот только… кхм… только я не уверен, что они ему понравятся.
— То есть?
— То есть как Борис Степанович отреагирует на то, что мы добыли их путём взлома его драгоценной системы камер слежения? Это же его гордость. И гордость, получается, уязвлённая. Вряд ли обрадуется.
— Это смотря как подать. Мы же с ним почти друзья, верно?
— Верно.
— Во-о-о-оот. А друзья иногда делают друг другу подарки. Вот и мы великодушно укажем наместнику на несовершенность его системы. Не насмехаясь, а именно что по-дружески. Устроим встречу. По обмену опытом, так сказать. Пусть наши спецы объяснят его спецам, где и в чём те ошиблись.
— Попробуем.
— Конечно, попробуем. Так! Смотрим: вот этот бессмертный чудик в «Регалии»… тут лучше всего видно лицо. Вот он у казарм, вот у арсенала, а вот у дома Бахметьева. Как именно поджигает непонятно. Пиромант?
— Что-то не очень похоже.
— Да не важно! Важно, что таких совпадений не бывает. Понять бы теперь ещё, кто он такой и откуда взялся…
Бах-бах-бах! — раздался стук в дверь.
— Ваше Сиятельство, разрешите доложить! На свиноферму Бахметьева напали!
— На свиноферму?
— Ну… на ту самую.
— Хм…
— Я сейчас же выведу трансляцию на экран, если вам интересно.
— Ну конечно же мне интересно!
Экран моргнул, и одна картинка сменила другую.
— А что насчёт звука?
— Сию минуту, Ваше Сиятельство.
— Вы свободны! — прокричала гоблинша. — Отныне вы вольны
— Ах, — прокатилось по зеленокожей толпе.
— А теперь скажите мне! Кто согласен пойти за Владыкой?!
Глава 11
Её Благородие Шамурская повела гоблинов, потому что была для них «своей» и наиболее походила на лидера восстания. Карякина пошла вместе с ними по причине активизма, — боролась, напоролась, и надо бы теперь придерживаться своих ценностей до конца. Женёк пошёл потому, что окончательно уверовал в гадание и пускал на Карякину слюни.
Что ж… в добрый путь! А я всё это, признаться, мотал.
Пешком? Несколько сотен километров? По лесам и полям? Без толкового снаряжения? Не-не-не, спасибо. Владыка сделал своё дело, Владыка может отдыхать. Столь длительный турпоход в компании гоблинов, — пускай и городских, — мне вообще не улыбался.
Женёк с Шампуреллой отныне серьёзные боевые единицы, и потому если что смогут постоять за себя в пути самостоятельно. Мне же нужно было как можно скорее ехать в Новый Сад. Если я всё правильно рассчитал, то вернусь впритык к балу Садовникова, а там уж и восстание начнётся. Или не начнётся. Как минимум после обнародования письма князя про национализацию, стартует первый раунд брожения умов, а там посмотрим.
Так вот…
Времени на напутственные слова и долгие прощания не было. Я покинул свиноферму в тот самый момент, когда гоблины решали судьбу свиней. То ли взять их в качестве ездовых животин, — ну да, ну да, — то ли в качестве провианта, а то ли… то ли навьючить часть свиней останками других свиней.
Добрейшей души ребята, блин. Как мне кажется, от созерцания такой процессии сам Сатана начнёт улыбаться и трогать себя в срамных местах.
Во-о-о-от… Я же прошёл по всё ещё беспокойному городу до гостиницы, забрал вещи и был таков. Рудольф всё это время тусовался в собачьем питомнике на окраине города, персоналу которого был выдан флакончик с жабьими феромонами, инструкция по уходу и бессовестное количество денег за молчание.
А вот «гольф», увы, пришлось бросить. Если найдут — пускай гадают, что это за инопланетная оглобельная технология.
Короче говоря, Столицу я покинул той же ночью, по холодку. Ехал и ехал, скакал и скакал. Каждая остановка в моём случае была сущим геморроем, — тормозить загодя, привязывать Рудика, уходить, приходить, отвязывать Рудика, — поэтому я постарался свести их к минимуму.
В седле… нет, не спал. Но занимался важными божественными делами. Например, уверял седовласого дедушку анималиста, что ему просто необходимо отдать мне свой грёбаный шар. Дело моё ширится, и на получение даров уже целая очередь стоит. И первый в ней Батяня. Уж больше хочется слепить из вомбата что-нибудь пушисто-могущественное.