Власть без славы
Шрифт:
– Но я вернусь и заявлю свои права на трон.
– Ваше Высочество, вернуться бывает очень сложно.
– Сэр Роберт, что вы предлагаете?
Помолчав, он медленно произнес:
– Это очень рискованный план. Что будет, если вас поймают?
– Посадят в Тауэр. Будут судить за измену и связь с иностранной державой. А чем это кончается, сэр Роберт, нам с вами отлично известно.
– Для них это было бы просто подарком, о котором они мечтали все это время.
– Вы хотите сказать, что мне не следует уезжать?
– Полагаю, Ваше Высочество, если вы
Его слова звучали убедительно.
– Но я боюсь, что здесь меня убьют, – возразила я.
– Такая опасность есть. Но мы будем неотступно оберегать вас. У вас много друзей. И вашим врагам это известно. Они не посмеют пойти на убийство.
– Но есть множество способов…
– Да. Но у вас преданные слуги, они любят вас и готовы жизнь за вас положить. Они молятся за вас, Ваше Высочество, надеясь, что придет день, когда вы взойдете на престол и освободите страну от поругания.
– Вы убеждаете меня остаться.
– Ваше Высочество, вы сами принимаете решения.
– Скоро здесь будет Дюбуа, – заметила я.
– Вы можете сказать ему, что еще не готовы…
– После стольких приготовлений!
– Император сделает еще одну попытку, если он действительно одобряет ваш побег.
– Вы считаете, что он не до конца уверен в его необходимости?
Вот тогда-то сэр Роберт и поведал мне, что рассказал ему ван дер Дельфт о сомнениях императора по поводу моего пребывания у него при дворе, – о том, на какие средства придется содержать мой двор и как это отразится на императорской казне.
– Император всегда был человеком осторожным, – заметила я, – иначе он не стал бы самым богатым и могущественным монархом.
– Очень может быть, Ваше Высочество, – тихо возразил сэр Роберт, – но вам хотелось бы стать для него обузой…
– Так что же, сэр Роберт, мы должны сказать Дюбуа, что я не поеду?
– Вы сами, Ваше Высочество, скажете ему об этом, если таково будет ваше решение. Я же сделаю все от меня зависящее, чтобы обеспечить вашу безопасность. Как в случае, если вы рискнете остаться и дожидаться короны, так и в противном случае – если вы решитесь подвергнуть себя не меньшему риску, чтобы отдать корону в руки тех, кто использует ее против воли Божией.
Мне хотелось побыть одной, чтобы собраться с мыслями.
Рочестер прав, думала я, если я уеду, то рискую потерять все. Но я же вернусь, тут же приходила спасительная мысль, и буду бороться за свое неотъемлемое право на трон. Да, но как? На чью помощь я смогу рассчитывать? Императора? Но где он был, когда моя мать так нуждалась в его поддержке?! Кто может поручиться, что он отложит свои государственные заботы, пренебрежет военными интересами ради меня? В прошлом император всегда был занят своими делами, а что изменилось сейчас? Он, конечно, рад был бы видеть Англию снова католической, но готов ли он, если потребуется, применить силу?
Надо полагаться только на свой разум. Здесь я в опасности. Живу в постоянном страхе, ожидая убийцу или отравленный кусок хлеба. И дальше буду жить в страхе.
Пора посмотреть правде в лицо. Такова была воля Божия, чтобы я испытала все, что выпало на мою долю. Если мне суждено жить, я исполню свой высший долг перед Богом. И Бог не оставит меня. Уехать или остаться? Рочестер ясно дал понять, что, уехав, я могу спасти свою жизнь, но потеряю корону.
Я стала молиться, прося Господа наставить и поддержать меня.
Господь внял моим молитвам, и утром я уже была спокойна, приняв окончательное решение.
Сэр Роберт принял гонца с письмом от Дюбуа, сообщавшего о своем прибытии. Дюбуа писал, что этой ночью вода в реке поднимется и корабль легко пройдет вверх по реке. Следующей ночью это будет уже сложнее. С учетом прилива, корабль должен быть в условленном месте ровно в два часа ночи, не позже. Желательно, чтобы моя свита была как можно меньше, иначе могут возникнуть подозрения.
Рочестер ответил запиской, в которой просил Дюбуа встретиться с ним на церковном дворе. Там они будут у всех на виду и не вызовут подозрений, так как легко понять, что они обсуждают условия сделки.
Перед тем как Рочестеру уйти на встречу с Дюбуа, я сказала:
– Сэр Роберт, всю ночь я обдумывала свое решение.
– Не сомневаюсь, Ваше Высочество, что вы приняли единственно верное решение. Вы – истинная католичка.
– Я должна исполнить свой долг. Все остальное не имеет значения.
Он низко поклонился и поцеловал мою руку.
– Ждать осталось недолго, – сказал он, – когда я паду на колени и назову вас «Ваше Величество, королева».
– Но сначала придется пережить немало опасностей.
– Ничего, миледи, с Божией помощью…
– Да, – повторила я за ним, – с Божией помощью.
Секунду мы стояли молча. Потом мне подумалось, что, если бы нас кто подслушал, нам бы несдобровать. Но поблизости никого не было. В преданности сэра Роберта я не сомневалась. И хоть страх меня все еще не покинул, но сознание того, что я поступила, как велит мне долг, придало сил.
– Идите и сообщите мое решение Дюбуа, – сказала я.
– Придется преподнести его в мягкой упаковке, – ответил Рочестер, – если я прямо заявлю, что вы не едете, то, учитывая, какая была проделана подготовка, могут возникнуть ненужные эмоции. Лучше я заговорю о возможности отсрочки.
– Но он же написал – сегодня или никогда.
– Что ж, миледи, сегодня этого не произойдет.
И Рочестер отправился на свидание. Вернувшись довольно скоро, он сразу пришел ко мне с рассказом. Сообщив Дюбуа об усилении контроля на дорогах, Рочестер выразил опасение, что меня могут заметить. Поэтому лучше было бы несколько отложить отъезд. «Императору необходимо объяснить, насколько это опасно, – добавил Рочестер, – и тогда он поймет, что самое лучшее – это отложить операцию до зимы».