Власть и Порок
Шрифт:
Хэйвей развернул пергамент. Послание на нем было написано аккуратными печатными буквами, явно рукой образованного человека. Содержание гласило:
«Мой дорогой комиссар, я не без некоторого удивления узнал, что вы являетесь членом этого клуба. Уверен, что вы предпочли бы сохранить этот факт в тайне от широкой аудитории. Вскоре я снова свяжусь с вами, чтобы предложить способ сохранить наш секрет».
– Теперь вам ясно, почему я решил прибегнуть к вашей помощи, - заговорил Алгофилос - Очень важно отыс-
кать и арестовать именно этого человека.
– Сержанта Раасея?
– С этого момента.
– Алгофилос выбрал один из пергаментов, лежавших на столе, поставил на нем свою подпись и протянул Хэйвею.
– Я вызывал вас вчера, но суперинтендант Вейрд доложил, что вы разжалованы, и прислал вместо вас Раасея. Но у этого человека при слове вроде «последовательность» начинается носовое кровотечение, так что он вряд ли в состоянии справиться с проблемой. Вы хотели бы привлечь еще кого-то?
– Констебля Кратавана, сэр. Сержант Раасей неплохо исполняет приказы, но у Кратавана имеются мозги.
– Хорошо.
– И еще мне потребуется посетить клуб, сэр. Возможно, уже сегодня вечером.
– Я понимаю. Если вам потребуется проникнуть в более… укромные уголки, скажите, что вы хотите навестить Венди.
– Венди. Хорошо.
– И еще, инспектор, мне кажется, вам лучше действовать скрытно, как там принято. Не исключено, что вас попросят надеть определенный… костюм.
– Другими словами, сэр, мне придется одеться так же, как и остальным клиентам. Я понимаю.
– Прекрасно. Осталось довести до вашего сведения еще одно обстоятельство.
– Алгофилос наклонился вперед и положил руки на стол.
– Вы должны преуспеть в этом деле. Неудача будет иметь самые печальные последствия для нас обоих.
Хэйвей громко сглотнул и кивнул.
– Сэр, вы можете на меня положиться, - убежденно произнес он.
– Я вас не подведу.
Весь обратный путь от комиссариата до своего участка Хэйвей старался сосредоточиться на стоящей перед ним задаче и не думать о том, что его ждет в случае провала. В полицейской конюшне он отдал поводья одному из конюхов, а сам прошел через боковую дверь и поднялся по узкой винтовой лесенке на верхний этаж, где располагался его старый кабинет.
Перед дверью он остановился взглянуть на маленькую, неровно висящую табличку. На ней довольно кривыми буквами было написано: «Иншпектер Раасей». Воздев глаза к небу, Хэйвей толкнул дверь и шагнул в комнату.
Кабинет остался в том же самом виде, в каком он его оставил несколько месяцев назад. Стол был завален перга-ментами и старыми газетами, шум и ароматы прожаренного солнцем города свободно проникали через распахнутое окно, а у камина стоял Раасей, с отсутствующим видом глядя в потолок. Единственным новым предметом в кабинете оказалось раздолбанное ведро с конским навозом в руке Раасея.
– Раасей, что ты собираешься делать с этом ведром?
– воскликнул Хэйвей.
–
– Да, но… Впрочем, неважно. Избавься от него.
Раасей сделал пару шагов вперед и, прежде чем Хэйвей успел его остановить, вывалил содержимое ведра за окно. Снизу донеслись возмущенные выкрики.
Хэйвей устало покачал головой и протянул Раасею подписанный Алгофилосом пергамент.
– Раасей, мне очень жаль, - сказал он, - но получилось так, что ты снова стал сержантом.
– Правда, сэр? О, как хорошо! Хэйвей изумленно уставился на Раасея.
– Похоже, что ты доволен.
– Очень, сэр! Я уже соскучился по обязанностям сержанта.
– Раасей немного понизил голос.
– Так гораздо веселее, чем в офицерском мундире, если мне позволено будет заметить.
– Что ж, ладно. Можешь идти и порадовать этим известием дядю Билли. Потом отыщи констебля Кратавана и скажи, что он снова работает на меня. Я хочу, чтобы вы оба к шести часам вечера явились в заведение «Крылатый дракон».
«Клуб Нечестивцев» стоял в Хмельном тупике, узкой тихой улочке за рынком, неподалеку от Эльфийского квартала. Это было большое, стоящее особняком здание, окруженное деревьями и кустами, и случайный прохожий вполне мог принять его за особняк богатого купца.
Хэйвей, немного не доходя до клуба, замедлил шаг и повернулся к Раасею и Кратавану. Начинало смеркаться.
– Ну вот, джентльмены, - негромко сказал он, - перед нами фешенебельный публичный дом. В его стенах в то или иное время побывало большинство шишек города. Так что действовать придется со всей осмотрительностью.
Раасей смущенно открыл рот и попытался что-то спросить, но Хэйвей его оборвал.
– Это значит держать рот на замке и не соваться, куда не следует, - сказал он сержанту.
– Знаешь, сержант, пожалуй, тебе лучше остаться снаружи, на внешнем наблюдении.
– Хэйвей поднял руку, снова предваряя вопрос Раасея.
– Останешься на посту. Спрячься в кустах и не высовывайся, пока я не разрешу. Кратаван, пойдешь со мной.
Раасей нырнул в кусты, а Хэйвей и Кратаван пошли по дорожке мимо фонтана, в котором струя воды била из довольно неприличной скульптуры. На решительный стук Хэйвея дверь мгновенно отворил слуга в ливрее, и оба полицейских вошли в длинный, отделанный деревянными панелями холл. Впереди виднелись две резные двери, из-за которых доносился гул голосов.
– Вот мы и на месте, - пробормотал Хэйвей, затем отворил ближайшую дверь и оказался в зале длиной не менее сорока футов, с высокими потолками, экзотическими гобеленами на стенах и таким толстым ковром на полу, что в нем можно было потерять ботинки. Вдоль стены шли неглубокие альковы с полукруглыми диванами и маленькими мраморными столиками. В дальнем конце имелся небольшой мраморный бар, и бармен в белой рубашке проворно смешивал коктейли из содержимого десятков бутылок, стоявших на полках за его спиной.