Власть книжного червя. Том 2
Шрифт:
этого. Плохо дело. Я теперь совершенно в этом уверен. Смогу ли я остановить Мэйн если она потеряет контроль над эмоциями, и в случае нужды перехватить так сказать «поводья» ее чувств? Если я не овладею своими эмоциями и не обрету необходимой концентрации, Мэйн протащит меня за собой по всем своим воспоминаниям.
— Мэйн, тебе надо показать мне только то, что я пришел увидеть. И первым делом, покажи мне источник всех твоих знаний.
— Легко! Я начну с моей любимой библиотеки! — звонким голосом ответила Мэйн, и Фердинанд неожиданно для себя оказался перед огромным, незнакомым ему зданием. Он хотел задрать голову, что бы
— Ааахх, как долго я здесь не была! — Донеслось эхо голоса Мэйн, и сквозь ее глаза Фердинанд определил, что они следуют к зданию. Шаги Мэйн были быстры и легки, она не испытывала ни малейшего колебания заходя в здание. Без сомнения, именно об этом мире она и упоминала в разговорах с ним. Дверь из небывало прозрачного стекла с тихим жужжанием сдвинулась в сторону, открывая проход в здание, несмотря на то что Мэйн даже не прикоснулась к ней или направляла манну в неё.
— Мэйн, здесь тоже существует магия? Насколько я помню, ты упоминала, что в десятичной системе классификации Дьюи отсутствовала секция для неё.
— Ахх, здесь не существует магии. Это автоматическая дверь работает на других принципах. — У них нет магии, но есть что то другое очень похожее на неё. Очень необычно, очень странно.
— Мэйн, а что это за страна? Это не похоже ни на одну из стран, о которых мне известно.
— Она называется Япония. Я раньше жила здесь, пока однажды меня не задавило на смерть книгами. Когда я после очнулась, то меня уже звали Моэйн.
Фердинанд не мог поверить в то, что только что произнесла Мэйн, но он ощущал её чувства и потому знал что она сказала чистейшую правду. Впервые Фердинанд столкнулся с тем что ему было трудно понять другого человека именно потому что тот был крайне честен и не использовал двойных смыслов и недомолвок.
— …Ты погибла, заваленная книгами? — Сама эта идея, что она была задавлена завалившимися на неё книгами, была чем то почти невообразимым для него. Он не мог себе представить место где нашлось бы столько книг что бы буквально похоронить под собой живого человека. Но внезапно, он обнаружил себя среди множества высоких, очень широких полок, на которых выстроилось неисчислимое множество книг.
— …ЧТО ЭТО?
— Местная библиотека общего пользования, в которую я раньше ходила. — Это была библиотека, в которой полки с книгами тянулись так далеко, насколько видел глаз. Даже в библиотеки Королевской Академии не было столько книг. Определенно, теперь её утверждение, что она была завалена на смерть книгами, обретало под собой устойчивое основание.
— И это все…книги?
— Угу, это же библиотека. Ох, но тебперь в библиотеках можно взять еще и (видео), (СД) и (ДВД). Аааа, я так счастлива! Вот он, тот рай в который я так стремилась!
Фердинанд чувствовал что Мэйн была сейчас так счастлива, что даже могла заплакать от радости. Она тут же помчалась вдоль полок с книгами, наверно спеша к своему любимому месту. Пол библиотеки покрывал мягкий ковер, отчего ее шаги были совершенно бесшумны. У Фердинанда тот час закружилась голова когда
„.Понятно. Учитывая её любовь к книгам и память о существовании подобного места, теперь я могу уразуметь отчего она принялась плакать при виде храмовой комнаты для текстов. Похоже, в отличии от его мира ‚в этом очень любили книги. Книги не были прикреплены к полкам цепями и каждая книга которую Мэйн снимала с них, была сделана так же как и та что Мэйн показывала ему в храме. В библиотеке были мужчины, женщины, пожилые люди и совсем еще дети. Некоторые были одеты в очень богатые одежды, что показывали их высокий статус в обществе и богатство, а некоторые были в поношенных вещах, ясно говоривших об их стесненных жизненных обстоятельствах. Вся одежда, что он увидел на людях двигаясь через библиотеку была очень ярких цветов, но даже те что носили потрепанную и более скромную одежду, без всякого страха и трепета снимали книги с полок. По мнению самого Фердинанда, это было просто немыслимо, что бы беднякам было позволено касаться книг.
— Мэйн, эта женщина безумна? Неужто подобной сумасшедшей позволено прикасаться к книгам?
— Сумасшедшая? Где? — Мэйн стала оглядываться.
— Слева от нас. Эта женщина демонстрирует всем окружающим голые колени, несмотря на то что она уже давно достигла возраста совершеннолетия. Должно быть она очень бедна, раз не может купить больше ткани, но как она тогда себе смогла позволить окрашенную одежду? Пусть тогда покупает более дешевую, не цветную одежду. Я не понимаю, почему она так себя ведет.
— В этом мире женщины могут носить юбки той длины, которой захотят. И все остальные носят ту одежду, которая им нравится. Но все же, это сон просто невероятен, я хоть и сплю, но могу осязать и обонять все, что меня окружает.
Мэйн не найдя ничего интересного в указанной женщине, снова перевела взгляд на книжные полки. Выстроившиеся на них книги хоть и были походи нату что сделала сама Мэйн, но были намного более аккуратными, яркими, красивыми и в количествах больших чем Фердинанд мог представить себе когда либо ранее.
Мэйн, после того как внимательно просмотрела одну полку от начала и до конца, взяла с неё одну из книг. Крепко прижав её к груди, она принялась жадно выдыхать ее запах Благодаря синхронизации их разумов, Фердинанд тоже мог обонять запах бумаги и чернил, и чувствовать при этом такое же удовольствие что исходило от Мэйн. После подобного принуждения, ему очень захотелось разорвать единение разумов здесь и сейчас.
Мэйн плюхнулось в мягкое кресло, стоявшее у полки, и открыла книгу. Кресло не было просто деревянным каркасом, на который был натянут матерчатый чехол, оно было удивительно мягким, на нем было крайне приятно сидеть. Фердинанд никогда ранее не испытывал подобного удовольствия.
Из того что его взор был ограничен только тем что видела Мэйн, сейчас он мог видеть только книгу, пол и книжные полки. Он видел страницы, целиком заполненные строчками незнакомых ему букв. Похоже, книга была сделана тем же способом, какой Мэйн обсуждала с ним ранее. Белые страницы, черные буквы, все как в детской библии.
— В этом твоем мире снов, в книгах тоже нет картинок?
— Што? Эээ? Кто это…? Ох, точно, это вы, Верховный жрец. — После того как Фердинанд обратился к ней, Мэйн издала удивленный возглас.