Власть книжного червя. Том 3
Шрифт:
— Это результат того, что ты хотела спасти людей и сохранить Хассе, который стал городом мятежников. Обычно город бы просто уничтожили, и на этом всё закончилось. Такое решение сэкономило бы время и оставило после себя гораздо меньше проблем.
— А-а? Неправда! Уничтожение города вызовет большие проблемы! — запротестовала я.
— Это разница в нашем здравом смысле. Для меня гораздо сложнее и утомительнее кажется именно спасение Хассе. Уничтожить его куда проще.
Больше всего мы расходились во мнениях касательно ценности человеческой жизни. Разрыв между
Я медленно покачала головой и ответила:
— Я понимаю, что мой здравый смысл не подходит для жизни в этом мире, но я не могу принять то, как легко вы говорите об убийстве людей.
— Я полагаю, в этом отношении сильно сказывается, что ты из семьи простолюдинов. Вероятно, тебе будет трудно полностью принять дворянский образ мышления, но постарайся разобраться в нём так хорошо, как только сможешь.
Я была не против разобраться в культуре благородного общества, а потому, если мне всё разъяснят, я попытаюсь выучить всё возможное. Однако, даже если я начну понимать мышление дворян, это не значит, что я и сама начну думать также. Мой здравый смысл и ценности основаны на моей жизни как Урано, а потому для меня практически невозможно начать думать совершенно иначе.
— Даже если я разберусь в повседневной культуре дворян, наблюдая и подражая другим, моё мышление не изменится. Есть определённые принципы, лежащие в основе моего мышления, которые отличаются от тех, что приняты в этом мире, и их не так то легко совместить со здравым смыслом этого мира.
— Тем не менее, если ты, как приёмная дочь герцога, собираешься и дальше распространять полиграфию в герцогстве, то неизбежно столкнёшься с дворянами. Если ты не разберёшься в дворянской культуре, то возникнут новые проблемы и разрешить их будет гораздо сложнее, чем в Хассе. Не всё можно решить, полагаясь только на авторитет герцога.
Разрешить проблему, в которой противниками оказались лишь простолюдины, было уже достаточно тяжело. Если бы мне пришлось противостоять дворянам, то справиться с возникшими сложностями оказалось бы намного сложнее. Поэтому мне следовало действовать осторожно, тщательно обдумывая каждое своё действие.
— Мне необходимо научиться использовать эвфемизмы, чтобы меня не поймали на каком-либо обещании, и впредь быть более осторожной, чтобы не допускать ошибок. Насколько я понимаю, сперва я должна поработать над тем, чтобы не торопиться выполнять задуманное, верно?
Фердинанд ухмыльнулся и кивнул. Похоже, он получил ответ, который и хотел услышать.
— Я не могу понять твою жажду книг, и что все твои мысли сосредоточены на них, но тебе следует понимать, что, вероятно, больше нет других людей, что одержимы книгами также как и ты. Если ты намерена и дальше распространять полиграфию, тебе нужно перестать торопиться в её продвижении и запастись терпением.
Другими словами, он намекал, что мне не следует бездумно распространять полиграфию на другие земли, пока меня об этом не попросят, верно? Раз так, то будет лучше, если я займусь управлением уже существующими мастерскими и сосредоточусь на продаже книг и совершенствовании
— В этом случае я замедлю расширение полиграфии, чтобы избежать ненужных конфликтов, и сосредоточусь на улучшении бумаги и повышении общего уровня грамотности, — ответила я.
Пока что, закончив с образованием дворянских детей, я бы хотела поднять и уровень грамотности простолюдинов. Это послужило бы появлению новых покупателей для моих книг. Но когда я принялась излагать Фердинанду свой план, он выставил передо мной руку, останавливая меня.
— Подожди. О чём именно ты говоришь?
— Я просто подумала, что нужно добавить полиграфии глубину, вместо того, чтобы расширять её.
После моих слов Фердинанд взялся за голову и пробормотал.
— А ведь в начале всё шло так хорошо. Казалось, что ты меня поняла. И почему всё опять закончилось этим?
«Странно», — подумала я, не понимая, почему он так реагирует?
— Эм-м… если вы говорите, что в начале всё шло хорошо, давайте отложим обсуждении полиграфии и вернёмся к разговору о Хассе. Теперь я понимаю, что нельзя недооценивать разницу в здравом смысле между простолюдинами и дворянами. А потому, думаю, что мы должны научить мэров и старост деревень основам культуры дворян.
— Для чего? — спросил Фердинанд.
Судя по всему, он не понимал, в чём смысл учить простолюдинов культуре дворян. А вот мне это казалось очевидным. Простолюдинам, ведущим дела с дворянами, такие знания были совершенно необходимы.
— Проблемы с Хассе возникли из-за заблуждения мэра, что любую проблему можно решить, если он предложит дворянам или священникам деньги, девушек и алкоголь. Уверена, что под влиянием бывшего главы храма мэры других городов в землях, находящихся под непосредственным контролем герцога, считают схожим образом. Поэтому лучше объяснить им сразу, что подобные взятки больше не приемлемы.
После моих слов на лице Фердинанда проступило явное недовольство.
— Ты хочешь, чтобы я объяснял столь простые вещи каждому мэру?
— Поскольку я ребёнок, меня не приглашают на обсуждения во время ночных пиршеств.
Кроме того, дело было не только в невозможности поговорить с властями города, но и в том, что они скорее всего не прислушаются к советам ребёнка. А вот если бы им это объяснил Фердинанд, по которому с первого взгляда можно было понять, что он серьёзен, упрям и прямолинеен, я уверена, что они бы высекли его слова в своём сердце. Но, к сожалению, Фердинанд покачал головой и ответил:
— Разве для них не очевидно, что к простолюдинам и дворянам должно быть разное отношение? Почему я должен тратить своё время на воспитание каких-то некомпетентных дураков?
— Всё, что вам нужно, это немного поговорить с властями городов, которые мы посетим во время весеннего молебна и праздника урожая. На мой взгляд, каждый раз казнить кого-то или разрушать города из-за проблем, связанных с невежеством очередного мэра, будет гораздо более тяжёлой и утомительной задачей. С точки зрения эффективности, объяснить, как им следует себя вести, гораздо быстрее и проще.