Власть книжного червя. Том 4
Шрифт:
Я долистала до страницы, которая была ближе к концу Писания, в той части были записаны менее используемые молитвы.
— Вот здесь. В этой части подробно описывается молитва о которой мы говорим.
Иммануил какое то время изучал страницу, а после сказал.
— Где? Я вообще ничего не вижу, — столичный Верховный епископ казался столь же сбитым с толку, поэтому я предположила, что он тоже ничего не видел.
— Это здесь, — сказал Раублют. — Трудно читать, так как стиль написания очень старый, но его нельзя не заметить.
—
— Как далеко вы двое можете увидеть? — спросил Фердинанд глядя на Первосвященика и Верховного епископа. Они снова посмотрели в Писание, а затем указали на раздел примерно в середине, там где плотность примечаний сделанных Безенвастом резко увеличилась. — Так как эти Писания являются магическими инструментами, возможно некоторые их разделы могут видеть только те, у кого достаточно маны и имеются нужные склонности. Возможно, дело не в том, что столичное Писание неполное, проблема в мане. В таком случае вполне естественно, что, Розмайн, как кандидатка в эрцгерцоги, может читать больше.
— Разумно, — сказал Раублют. Он начал листать Священное писание, но остановился на полпути, скорее всего от того, что написанное дальше было от него скрыто. Я тоже не имела возможности читать текст дальше. Просто не видела текст.
— Учитывая, что один из присутствующих здесь не может читать столичное Писание дальше, то мы можем предположить, что дело в элементарном сродстве и количестве маны, доступной Верхному епископу Релихону, ведь он является ее владельцем, — пробормотал Фердинанд, полностью переходя в режим исследователя. — Мы сможем узнать больше, если соберем Писания всех герцогств и изучим их вместе.
Я дернула его за рукав и указала на Хиршур. Разве не ты теперь забываешь о том почему мы здесь, Фердинанд? Нам нужно доказать невиновность Эренфеста, а не начинать сравнивать Писания, верно? Ты сейчас очень похож на Хиршур.
Мои молчаливые намеки наконец были замечены, и Фердинанд кашлянул, а затем взял себя в руки. Остальные по прежнему были сосредоточены на сравнении Писаний.
— До этого места я могу читать Писание Розмайн, — сказал Хильдебранд. — Хм? Но на самом деле я могу прочесть немного дальше этого места. Интересно, почему?
— Здесь есть небольшое пустое место, но остальной текст на странице видим. Для меня текст заканчивается здесь, — добавил Раублют. Казалось, он мог читать только немного дальше принца, но они оба видели пустые места на страницах.
Хм… Может быть им обоим не хватает сродства с Жизнью?
Пока я делала предположения на счет их сродства, основываясь на пустых местах, с которыми они сталкивались. В это время Хильдебранд улыбнулся мне и спросил.
— Как далеко ты можешь читать, Розмайн?
Эм… До самого конца.
У меня возникло ощущение, что такое признание создаст еще больше проблем, поэтому вместо ответа я приложила руку к щеке и отступила немного назад. Фердинанд шагнул вперед, беря это на себя.
—
— О? — удивился Раублют и приподняв бровь посмотрел на них двоих. Мое сердце быстро забилось в груди. Возможно, он понял, что я попытаюсь оставить все беседы на Фердинанда.
Фердинанд небрежно пролистал писание обратно к молитве Богу Тьмы.
— Я полагаю, что мы установили, что в Писании столичного храма данная молитва отсутствует не из-за того, что оно неполное, а из-за того, что у господина Верховного епископа нет необходимого сродства или достаточного количества маны для того, чтобы увидеть ее. Об этом так же свидетельствует тот факт, что наш Верховный епископ, кандидат в эрцгерцоги, сумел подтвердить ее существование.
Раублют покачал головой.
— К сожалению, язык которым сделаны записи очень архаичен, поэтому пока мы не можем точно сказать, чем она отличается от заклинания, которым мы обычно пользуемся.
— Я сам помогу вам в сравнении. Розмайн — кандидатка в эрцгерцоги, а не рыцарь. Ей нет причин изучать черное заклинание, — затем Фердинанд протянул Раублюту магический инструмент для блокировки звука. Как только они оба сжали их в руках, он достал свой штаппе и превратил его в нож, а затем покрыл его тьмой, прикрывая рот рукой, чтобы никто не прочем заклинание или молитву по его губам.
— Ого. Значит, это и есть черное оружие? Я впервые его вижу, — по залу прошел гул шепотков. Кажется, что даже среди профессоров из Суверении многие не были знакомы с этим заклинанием.
Фердинанд и Раублют еще немного поговорили, прежде чем Фердинанд отменил благословение. После командор повернулся ко всем в зале и сообщил, что благословение Эренфеста не тоже самое, что черное заклинание, а это означает, что рыцари-ученики из Эренфеста, а так же я, не будут наказаны за его использование. Я отозвала разрешение на чтение писания, которое дала, а затем закрыла книгу и заперла замок.
Хорошо. Теперь готово.
Мы благополучно пережили эту беседу. Я с облегчением посмотрела наверх, но тут встретилась взглядом с Иммануилом, который с огнем в глазах смотрел то на меня, то на писание.
— Не будет ли более уместно, чтобы леди Розмайн служила Верховным епископом в Столице, а не в Эренфесте? — спросил он. — Нам стоило бы попросить Эренфест прислать именно ее, вместо тех жалких синих жрецов, которых они отправили нам раньше.
Его взгляд был таким пугающим, что я обернулась и схватила Фердинанда за рукав, пытаясь спрятаться за ним. Фердинанд заметил это и немедленно прикрыл меня от взгляда столичного первосвященика.
— Розмайн — кандидатка в эрцгерцоги и Суверения не может ее забрать, — категорически отвергнул он выдвинутое Иммануилом предложение. — Если, жрец, ты не знаешь даже этого, то тебе лучше молчать о порядках дворян.