Властелин Галактики. Книга 1
Шрифт:
Лоренцо, считавшийся среди телохранителей мистера Голда старшим, первым подошел к Джонни и опустился перед ним на колени.
– Протяни руку, сынок, – приказал мистер Голд.
Один за другим к Джонни подходили телохранители отца и, стоя на коленях, целовали ему руку. Каждый произносил: “Обещаю повиноваться тебе одному, господин моей жизни и смерти”. Джонни, с трудом вспомнив слова, которым его когда-то в детстве как бы в шутку обучили, отвечал: “Беру тебя в свое сердце”. Затем Джонни обнимал за плечи и целовал в губы присягнувшего ему.
Как только последний, привратник Ронни, отошел, Джонни
– Отец, обещаю беречь твоих людей.
Но Чарльз Голд уже не мог услышать своего сына.
Джонни отер пот со лба.
– Что прикажешь, господин? – пробасил угрюмый Лоренцо.
– Мой отец отдал какие-то распоряжения на этот случай?
– Господин велел погрузить свое тело в яхту и отправить к Солнцу.
– Отец имел в виду собственную яхту?
– Да.
– Где она сейчас находится?
– На космодроме “Очи Земли”.
Джонни распорядился: пусть будет исполнена воля отца.
Недвижимый смотрел он, как плакала мать, как покойника одевали в шелковый саван, как священник гнусавил из Будущего Завета: “Сын Земли, к Земле одной возвратился, Земле одной принадлежишь. Полет закончен, бренное тело рассыпалось, и Земля даст тебе негу и покой”.
Джонни не стал заострять внимание на том, что полет его отца как раз только должен был состояться.
На воздушном катафалке тело Чарльза Голда доставили на космодром “Очи Земли”. Магистра Арагонского братства провожали жена с сыном и семь телохранителей. Должно быть, отец напоследок крепко разругался с братьями-арагонцами, подумал Джонни, раз ни один из них не явился на церемонию.
Тело Чарльза Голда торжественно внесли в “Небесную Красавицу”, его личную яхту. По радио бортовому компьютеру был дан сигнал, и корабль плавно поднялся в воздух.
Вскоре крупинка изящной космической яхты растворилась в небесной сини. Автопилот должен был вести корабль прямо к Солнцу и утопить в Солнце. Почему отец избрал такое странное погребение? Может, он считал Землю слишком погрязшей в пороке, недостойной принять его тело? Или в этом последнем полете он видел осуществление своей давней мечты, найти покой где-то за пределами Земли? Или в посмертном слиянии с Солнцем ему грезилось очищение его собственной души?..
Через четыре дня после смерти отца Джонни отправил мать и всех отцовских телохранителей на Сайган, единственную планету далекой звезды МК-34857. Вместе с Эльзой Голд на Сайган полетели также и все деньги Голда-старшего.
Джонни рассудил, что на Земле его матери оставаться небезопасно. Теперь, после смерти Чарльза Голда, полиция могла бы выместить на ней ненависть, которую питала к ее могущественному мужу. К тому же неясно было, какую бы позицию заняло Арагонское братство по отношению к вдове своего вздорного Магистра. Кроме того, и с той, и с другой стороны, уж конечно, нашлись бы желающие попытаться прикарманить оставленное Чарльзом Голдом состояние.
Сайган был самым заманчивым местом для беглецов из всех концов Вселенной. Этой планетой владела гуманоидная раса, предоставлявшая убежище всем желающим, только денежки плати, по сто тысяч кредов с человека. У Эльзы Голд были деньги, чтобы заплатить за себя и своих людей, поэтому Джонни не сомневался, что на Сайгане его мать будет в безопасности.
Проводив
На легкокрылой “Чайке” Джонни отправился к астероиду Великого Магистра.
Рич Карлен, лысый круглолиций коротышка, Великий Магистр всесильного Арагонского братства, проснулся в восемь пятнадцать по галактическому времени. Проснулся и передернулся от страха. Как обычно, страх был его первым ощущением, страх появлялся прежде, чем в голове Карлена начинала шевелиться мысль.
Карлен поднялся, облачился в халат.
И мысли нахлынули, толпясь и топча упав shy;ших. Карлену виделся прекрасный дворец, его дворец, толпы слуг, драгоценности, оружие… он отдавал приказы, их выполняли беспрекословно. Иногда, конечно, объявлялись смутьяны, он создавал их образы только для того, чтобы потом с удовольствием расправиться с ними. А там несли носилки с его королевой… Карлен усилием воли разогнал праздные мысли. Пока что ему удавалось возвращаться из мира грез в реальный мир, но с каждым днем делать это становилось для него все труднее. Что же будет, если Избавитель не явится?..
Карлен знал, что случится. Он как сомнамбула выйдет из дворца прямиком в безвоздушное пространство, или сунет палец в ячейку энергетического устройства, или… То есть он умрет.
Вот отсюда-то и шел страх Карлена: он боялся, что однажды не сумеет справиться со своими мыслями, его сознание останется в призрачном мире иллюзий и он, одурманенный, сделает какое-то смертоносное движение.
Так когда же наконец явился Избавитель?..
Карлен достал с полки фотографию молодого человека. На обороте было написано: Джон Голд, землянин. Великому Магистру стоило только взглянуть на фотографию, чтобы проникнуть в мысли Джонни.
Карлен улыбнулся. Избавитель, парень что надо, прибудет менее чем через час. А пока можно принять душ.
Это случилось сто восемьдесят лет назад.
Рич Карлен, мелкий контрабандист, убегал от патруля с партией контрабандного оружия на космоялике “Серебристый”. В семнадцатом поясе астероидов ему удалось оторваться от погони, и тут начались неполадки в двигателе. Пришлось Карлену посадить ялик на один из астероидов.
Оказалось, метеорит пробил обшивку ялика в двигательном отсеке. Делать нечего, Карлен надел скафандр средней защиты и с инструментом вылез латать пробоину.
На исходе первого часа работы Рич Карлен почувствовал, что-то происходило с его головой.
Еще через час он отложил сварочный аппарат.
В голове Карлена мелькали образы, имевшие удивительную яркость. Живую яркость. Стоило ему подумать, как было бы хорошо, если бы у него на корабле была пушка класса “Педант”, и сразу же он увидел себя в навигационной рубке “Серебристого”, причем пульт управления “Педантом” находился перед ним. Выстрел-снаряд понесся к цели. Точное попадание. Преследователь, патрульный катер, разнесен вдребезги. Так же было и с прочими фантазиями Карлена: начни он воображать что-то, и все это вдруг представлялось ему так ярко, как никогда не бывает ярок сон.