Властелин Колец (Перевод В. С. Муравьева, А. А. Кистяковского)

Толкин Джон Рональд Руэл

– Так я и думал, – заметил Гэндальф. – Это волколаки, волки-оборотни, а не просто волки: трупов-то нет! Давайте-ка быстро позавтракаем – и в путь.

Погода в этот день опять изменилась. Как бы по приказу могущественной силы, которая больше не нуждалась в буране, потому что путники отступили от перевала, ветер быстро разогнал тучи, а потом, когда небо расчистилось, утих. Из-за гор неспешно выплыло солнце. При ясной погоде движущийся Отряд издалека был виден на открытой равнине – а отсиживаться в укрытии путники не могли.

– Нам

нужно добраться до Мории засветло, – с мрачной серьезностью объявил Гэндальф, – иначе мы вообще до нее не доберемся. Двадцать пять лиг – расстояние небольшое, но Арагорн не знает здешних дорог, да и я был здесь всего один раз.

Ворота вон там, – продолжал маг, указывая Жезлом на юго-восток, где в голубоватой рассветной дымке виднелись зубчатые контуры Мглистого, обрывающегося к равнине отвесной стеной. – Когда нас прогнал с перевала буран, я свернул на юг и пошел вдоль хребта, чтобы хоть немного приблизиться к Мории. Чуяло мое сердце, что она нам понадобится! Надеюсь, мы быстро найдем Ворота и успеем до темноты ускользнуть от оборотней.

Гимли подгоняло пылкое нетерпение, и он шагал впереди, рядом с Гэндальфом. Когда-то у Ворот Мории бил родник, питающий небольшую речку Привратницу, или, как называли ее эльфы, Сираннону, и Гэндальф надеялся отыскать эту речку, чтоб выйти по приречной дороге к Воротам. Однако то ли Привратница пересохла, то ли маг взял неверное направление, но ему не удавалось найти дорогу.

Путники блуждали по каменистой равнине, иссеченной сетью извилистых трещин и усеянной россыпями бурых камней. Маг сворачивал то к востоку, то к западу, но речка по-прежнему никак не отыскивалась, и все понимали, что, двигаясь без дороги, они не доберутся к вечеру до Ворот. Бесконечно тянулась бесплодная равнина – бурая, иссохшая, растрескавшаяся почва, красноватые валуны да россыпи гальки. Вокруг не было ни птиц, ни зверей. Путники обреченно шагали за Гэндальфом и старались не думать, что с ними будет, если ночь застигнет их на этой равнине.

Гимли, ушедший немного в сторону, вдруг вскарабкался на валун и подозвал Гэндальфа. За магом к нему свернули все путники. Гном показывал рукой на запад. Глянув туда, путники увидели каменистое русло пересохшей речки. А по берегу речки тянулась дорога, некогда мощенная красными плитами.

– Ага, наконец-то! – воскликнул Гэндальф. – Интересно, что же произошло с рекой? Но, как бы то ни было, это она – Привратница, или, по-эльфийски, Сираннона. Вперед, друзья, нам надо спешить!

Уставшие путники зашагали быстрей: их подбадривала надежда спрятаться от оборотней.

А время шло; перевалило за полдень, солнце начало клониться к западу. Путники сделали короткий привал, торопливо поели и отправились дальше. Перед ними маячили Мглистые горы, но дорога нырнула в глубокую ложбину, и теперь виднелись лишь снежные вершины, пока еще ярко освещенные солнцем.

Через несколько часов дорога свернула. Раньше Хранители шли на юг, и слева от них тянулось нагорье, а теперь

они круто забирали к востоку. Вскоре русло уперлось в скалу с промоиной наверху и ямой у основания. Со скалы когда-то низвергался водопад, а сейчас змеился чуть заметный ручеек.

– Да, Сираннона высохла, – сказал Гэндальф. – Но мы, несомненно, приближаемся к Воротам. Это водопад Приморийский Порог, и слева от него, если я не ошибаюсь, в скале должны быть вырублены ступеньки, а дорога, сделав просторную петлю, выходит к верхнему срезу Порога у северного склона Сираннонской долины. Долина тянется с востока на запад (гномы называли ее Родниковой), и лестница выводит к ее западному концу; а напротив, у восточного конца долины, расположены Ворота и бьет родник. Давайте-ка посмотрим, сохранились ли ступеньки.

Они без труда отыскали ступеньки, и Гимли, а вслед за ним Гэндальф и Фродо торопливо поднялись к Родниковой долине. На месте долины чернело озеро. Заходящее солнце вызолотило небо, но в матово-черной, как бы мертвой, воде не отражались ни Хранители, ни горы, ни закат. Сираннону, видимо, запрудил обвал, поэтому она и затопила долину. В конце долины, над черной водой, тяжко громоздились отвесные утесы – зловещие, темные, монолитные. Не то что Ворот – даже тонкой трещины не увидел Фродо в этих утесах.

– Вон она, Морийская Стена, – сказал Гэндальф, заметив, что Фродо разглядывает утесы. – Когда-то в ней были Западные Ворота – или, как называли их люди, Эльфийские, – ибо дорога, по которой мы шли, связывала Родниковую долину с Остранной. Но путь напрямую, как видишь, затоплен, а переходить вброд это мертвое озеро никто из нас, насколько я понимаю, не захочет. Тем более что озеро, наверно, глубокое.

– Давайте вернемся, – предложил Гимли, – и попробуем подняться по главной дороге. Нам так и так пришлось бы возвращаться, даже если бы тропка не была затоплена: Билл не умеет лазить по лестницам.

– Билла-то в Морию не возьмешь, – сказал Гэндальф. – Там встречаются иногда такие переходы, в которые не сможет протиснуться пони.

– Жалко Билла, – пробормотал Фродо. – И Сэма жалко. Что-то он скажет? Как расстанется со своим любимцем?

– Да, жалко, – согласился Гэндальф. – Пони служил нам верой и правдой, а мы его бросим на произвол судьбы. И ведь я говорил – не берите Билла, предлагал вам отправиться в поход налегке. Ибо с самого начала подозревал, что нам придется идти через Морию.

Меркла, догорая, вечерняя заря, и в небе льдисто поблескивали звезды, когда изрядно замученные путники, поспешно поднявшись по главной дороге, вы– шли к северному склону долины, в двух примерно лигах от Морийской Стены. Долина, шириною около двух лиг, протянулась в длину лиги на три или четыре, а между барьером из скал и водой виднелась узкая полоска земли. Хранители пошли вдоль озера на восток – туда, где располагались Ворота Мории, – вернее, не пошли, а почти побежали, чтобы найти Ворота до темноты.