Властелин мургов

Эддингс Дэвид

Бельгарат задумался, теребя при этом мочку уха и глядя вверх на один из светильников.

– Я думаю, можно вполне уверенно сказать: вот эта встреча и есть то, что должно было случиться в Пролгу, - наконец промолвил он.
– Так что теперь нам самое время продолжить путь. Хуже не будет, если мы придем туда, куда идем, чуть раньше, но я уверен, разразится катастрофа, если мы туда опоздаем.
– Он встал из-за стола и положил руку на костлявое плечо Горима.
– Я постараюсь время от времени передавать тебе весточку. Ты не смог бы попросить своих людей подземельями вывести нас к Арендии? Мне хотелось

бы выйти наружу как можно скорее.

– Конечно, мой старый друг, - ответил Горим.
– И да направит ваши стопы Ул.

– Надеюсь, что хоть кто-то направит, - тихо пробормотал Шелк.

Бельгарат строго взглянул на него.

– Все нормально, Бельгарат, - задиристо произнес Шелк.
– Тот факт, что ты все время плутал, ничуть не умаляет нашего уважения к тебе. Эту привычку, я уверен, ты подцепил где-то на стороне. Твоя голова, видно, предназначена для более серьезных вещей.

Бельгарат взглянул на Бельгариона.

– А что, его присутствие и в самом деле обязательно для нас?

– Да, дедушка, обязательно.

Два дня спустя вскоре после восхода солнца они добрались до пещеры, выходившей в березовую рощу. Белые деревья тянули голые ветви к голубому-преголубому небу, опавшие листья золотым ковром покрывали землю. Улги, которые вели их по пещерам, щурились и часто моргали от солнечного света.

Проводники тихо сказали несколько слов Бельгарату, тот поблагодарил, и они поспешили спрятаться в милой им темноте.

– Вы даже не представляете, насколько лучше я чувствую себя сейчас, - с облегчением произнес Шелк, выйдя из пещер и вдохнув воздуха морозного солнечного утра. Тут и там виднелись снежные островки, покрытые корочкой и блестевшие под солнцем. Откуда-то слева доносилось журчание речушки, струи которой разбивались о камни.

– Ты хоть примерно представляешь, где мы находимся?
– спросил Бельгарата Дарник, когда компания въезжала в рощу.

Старик скосил глаза в сторону поднимающегося солнца и ответил:

– Я так думаю, что мы где-то у центральной Арендии.

– К югу от самой низкой точки Арендийского леса?
– спросил Шелк.

– С уверенностью не могу сказать.

Маленький драсниец огляделся.

– Ну-ка, дайте-ка я лучше сам посмотрю.
– Он показал рукой на небольшую гору среди леса.
– Вон оттуда я бы мог что-нибудь увидеть.

– А я думаю, пора бы и позавтракать, - подала голос Польгара.
– Давайте-ка подыщем место для костра.

– Я ненадолго, - сказал Шелк и направил лошадь в глубь леса.

Остальные поскакали вниз по склону; лошадиные копыта с шелестом вздымали толстый лиственный покров. Через несколько сотен ярдов они нашли в лесу, на берегу речушки, шум которой услыхали, выйдя из пещер, поляну. Польгара остановила свою лошадь.

– Подходящее место, - решила она.
– Гарион, а ну-ка идите с Эриондом дрова собирать! Сейчас пожарим хлеба и ветчины.

– Есть, тетушка Пол, - по привычке ответил Гарион, мигом спрыгнув с седла.

Эрионд также спрыгнул на землю, и оба исчезли за белоствольными деревьями в поисках хвороста и поленьев.

– До чего же приятно снова очутиться на солнечном свету, - сказал Эрионд, вытаскивая сухой сук из-под упавшего дерева.
– В пещерах красиво, конечно, но под небом мне больше нравится.

Гарион испытывал безграничную

симпатию к этому юноше с открытым лицом.

Случившееся в пещерах еще более сблизило молодых людей и окончательно прояснило смутную мысль, которая витала в голове Гариона уже несколько лет. Их обоих воспитали тетушка Польгара и Дарник, поэтому они чувствовали себя почти братьями. Эта мысль снова пришла Гариону в голову, когда он связывал веревкой охапку хвороста. Гарион в то же время понимал, что очень мало знает об Эрионде и о том, что было с ним до того, как его нашли в Рэк-Хтоле.

– Эрионд, - спросил он с любопытством, - а ты совсем не помнишь, где жил до того, как тебя нашел Зедар?

Молодой человек посмотрел в небо и задумался.

– В каком-то городе, думаю, - ответил он.
– Помню вроде улицы. И лавки.

– А мать совсем не помнишь?

– Не помню. Не помню, чтобы мы долго жили на одном месте. Или среди одних и тех же людей. Бывало, подойду к двери, а люди меня впускают, дают поесть, переночевать.

Гарион вдруг почувствовал острый прилив симпатии к Эрионду. Ведь Эрионд был таким же - или еще больше - сиротой, как и сам Гарион.

– А ты помнишь тот день, когда тебя нашел Зедар?
– спросил Гарион.

Эрионд кивнул:

– Да, и довольно хорошо. День выдался облачный, теней не было, и я могу даже сказать, в какое время дня это произошло. Он встретился мне в узком переулке, и я помню боль в его глазах, словно перед этим с ним случилось что-то ужасное.
– Эрионд вздохнул.
– Бедный Зедар.

– Он никогда не разговаривал с тобой?

– Не очень часто, и обычно говорил, что имеет поручение [1] для меня. Он время от времени разговаривал во сне. И я помню, как он часто произносил слово "учитель". Иногда он произносил его с безмерной любовью, а иногда - со страхом. Словно у него было два совершенно разных учителя.

1

Поручение - по-английски "errand". Отсюда, очевидно, "первое" имя мальчика. (Здесь и далее примеч. перев. )

 - Так оно и было. Вначале он был одним из учеников Алдура, а потом его учителем стал Торак.

– А почему, как ты думаешь, он это сделал, Бельгарион? Почему поменял учителей?

– Не знаю, Эрионд. Правда, не знаю.

Дарник сооружал костерок посреди поляны, а Польгара, что-то вполголоса напевая, расставляла рядом посуду. Гарион и Эрионд принялись ломать сучья для костра" и в это время вернулся Шелк. Спешившись, он сообщил:

– Оттуда так хорошо видно. Мы в десятке лиг от дороги на Мургос.

– А реку Малерину видно?
– спросил Бельгарат.

Шелк замотал головой.

– Саму реку не видно, но видно довольно широкую долину. Думаю, это и есть долина реки.

– Тогда это вполне близко. А как тебе местность до дороги?

– Там придется помучиться, - ответил Шелк.
– Спуск достаточно крутой, а лес, кажется, частый.

– Надо побыстрее двигаться. До дороги дойдем, там дело пойдет повеселее.

– Есть еще одна проблема: с запада надвигается непогода, - с кислой миной сообщил Шелк.