Властелин Призраков
Шрифт:
– Чрезмерное тщеславие никогда не давало покоя Раху, – тяжело вздохнул принц. – И наконец-то ему представилась возможность прославить свое имя. Вскоре придворные поэты и музыканты сложат песни о его «благородных деяниях».
– Вы не должны сдаваться, Ваше Высочество. Не отказывайтесь раньше времени от трона, – вы по-прежнему остаетесь законным наследником, – напомнил Спок.
– Ваше Высочество! – донесся чей-то голос из коридора. – Ваше Высочество!
Вслед за выкриками послышался топот множества ног, гулко отозвавшийся
– Похоже, к нам спешат новые посетители, – старый солдат, широко расставив ноги, с решительным видом замер перед дверью.
Принц обратился к Урми:
– Брось оружие и прикинься безобидной служанкой. Может, повезет, и тебя не тронут.
– Благодарю за совет, – Урми присоединилась к дяде. – Но я лучше останусь в старой компании. Она пришлась мне по нраву.
– Как тебе угодно. Ты вправе сама распоряжаться собственной судьбой, – принц склонил голову, изучающе разглядывая Спока и Зулу. – Я не успел предупредить вас, джентльмены, о том, что на Ангире люди редко умирают от скуки.
– Мы пока живы и не собираемся умирать, – серьезно заверил Спок.
– Не ожидал от вас такого бурного оптимизма, – горько усмехнувшись, принц бросил взгляд на дверь.
– Я всего лишь констатирую факты, не оценивая их, – пояснил Спок, скрывая раздражение за нарочитым спокойствием.
– Ваше Высочество! – теперь голос звучал громче и отчетливее, позволяя определить в его обладателе пожилого человека, а топот оказался лишь многократно повторенным эхом шагов одной единственной пары ног.
– Это – Дайван, слуга отца, – объявил принц, подавая знак открыть дверь.
Пока Спок и Зулу отодвигали туалетный столик и поднимали засов, слуга императора отчаянно барабанил в дверь. Когда, наконец, Урми, распахнула обе створки, в зал, пошатываясь и спотыкаясь, ввалился старый ангириец с коричневой меткой на лбу – отличительным знаком прислуги. Его соропа была забрызгана кровью.
Увидев принца, Дайван упал на колени, прижимая руки к груди. Сквозь его плотно сдвинутые пальцы сочились струйки крови и виднелись края широкой раны.
– О, благодарю Великое Множество за то, что вы еще живы!
Байбил поспешно опустился на колени, обхватил руками плечи старого слуги.
– Что с моим отцом? – встревожено спросил принц Викрам.
Колени Дайвана задрожали мелкой дрожью, и он начал заваливаться набок, но Байбил не дал ому упасть.
– Он мертв. И все ваши братья тоже. Сейчас расправляются со сторонниками вашего отца, – непроизвольным движением раненый провел рукой по коленям, и только теперь присутствующие заметили, что и его ноги кровоточили. – Люди собрались в Главном зале, чтобы приветствовать вас, а воины Раху напали на них. Весь пол зала залит кровью. Это ужасно! Ужасно! Вы, Ваше Высочество, должны немедленно бежать. Сейчас вы – единственный оставшийся в живых представитель королевского рода.
Байбил, словно в молитве, коснулся
– Неужели дела обстоят так скверно?
Дайван, истекая кровью и слабея с каждой секундой, кивнул головой:
– Ты, Байбил, обязан помочь принцу спастись.
– Но как? – воскликнул Викрам, взмахнув с досадой мечом. – Мы находимся на пятом уровне, в непомерной дали даже от ближайшего выхода, а коридоры дворца, должно быть, уже заполнены людьми Раху.
Собравшись с последними силами, Дайван судорожно вцепился в плечо Байбила.
– Вам надо опуститься всего лишь на два уровня вниз и добраться до Старой Часовни. Там вы найдете потайной ход, который выведет вас на свободу.
– Но как мы доберемся до Старой Часовни? – принц бросил в сторону коридора взгляд, полный отчаяния. – Нам нужны воины, чтобы пробиться сквозь ряды приспешников Раху.
– Я знаю, где мы можем найти воинов, Ваше Высочество, – ответила Урми, напряженно вглядываясь, как и принц, в глубину коридора.
И Байбил, и его хозяин удивленно вскинули головы, уставясь на женщину недоумевающими взглядами.
– Что ты имеешь в виду, девочка? – спросил племянницу дядя. – На кого, по-твоему, мы можем рассчитывать в такой отчаянной обстановке?
– Однажды эти люди уже заставили мир затрепетать перед ними, – гордо заявила Урми. – Я говорю о «хаундах».
Байбил нахмурился.
– То есть, о Гончих Псах, – уточнил он. – Думаю, что к этому времени, все они, поспивавшись, перекочевали в мир иной.
– Что бы вы ни думали, у нас нет выбора, – усмехнулась женщина. – Так почему бы не попытаться обратиться к ним. Некоторые из них еще живы, и я уверена, что у этих старых псов еще достаточно острые зубы, недаром же они отирались у дворцовой кухни.
Принц мысленно взвесил неожиданно подвернувшийся шанс.
– Возможно, я совершу чудовищную ошибку, но разве мало промахов допустил я во всей жизни?
И тут снова заговорил Дайван:
– В часовне есть статуя богини милосердия. Прикоснитесь к ее ногам, и дверь потайного хода откроется перед вами.
– Понятно, – кивнул головой принц, – мои предки, судя по всему, не страдали отсутствием чувства юмора.
Дайван отчаянным усилием приподнял голову вверх, взглянул на принца.
– Вы должны добраться до Котаха.
Из разговоров Зулу помнил, что так называется провинция, подконтрольная императорскому клану, но принц редко наведывался туда.
А старый слуга, превозмогая боль, постарался заверить:
– В Котахе безопасно… – голос его оборвался, голова бессильно свесилась на грудь.
Байбил закрыл умершему глаза и осторожно опустил бездыханное тело на пол.
– Он был смелым человеком и достоин уважения.
– Ну что ж, я распоряжусь, чтобы его похоронили с почестями, – торжественно пообещал принц. – Разумеется, при условии, что мы сами останемся в живых.