Властитель свободы
Шрифт:
— Мне нравится, когда меня обнимают. И мне нравится быть другом с привилегиями, — осторожно сказала она, — это так здорово. Может, мы на этом и остановимся?
— Сказала как отрезала, — прошептал он. Он смотрел на нее в упор. Спокойным, непроницаемым взглядом. — Я тебя услышал.
****
«Я прекрасно слышал, что она сказала», — думал Аттикус. Несколько часов спустя он не спал, лежа в своей постели с Джин и наслаждаясь ее объятиями и
Хотя он планировал дать ей отдохнуть после первого раунда, она надела золотистую рубашку с красивыми оборками и кружевом и выглядела такой невинной и женственной, что он не смог устоять. И он чувствовал себя весьма порочным, когда швырнул ее на кровать, поставил на четвереньки, задрал ночнушку и взял ее сзади. Опять же, ее шок из-за его неожиданного поведения не помешал ей сильно кончить.
Учитывая то, сколько у нее нижнего белья, эта женщина может его убить.
Удовлетворенная, она теперь крепко спала, положив голову ему на грудь. Ее приятно пахнущие волосы разметались по его плечу и руке. Одной рукой он держал ее за обнаженную ягодицу. Блять, ему нравится ее круглая попка.
Друзья с привилегиями, да?
Он слегка улыбнулся. Много лет он прямолинейно говорил женщинам, что не заинтересован в отношениях, и безусловно заслужил услышать эти же слова в ответ.
И ему это не понравилось.
Потому что в этот раз он хотел большего. Он никогда не встречал такую, как Джин. Блять, она такая прикольная. Энергичная. Независимая. И все же он думал, что ее потребность отдавать, поддерживать, подчиняться так же сильна, как его потребность защищать, заботиться, доминировать.
Они подходили друг другу, он ей нравился, химия между ними изумительная… но она отступает.
Что, черт возьми, произошло, что она теперь выстраивает все эти стены? Что-то, связанное с ее бывшим женихом?
В ногах кровати сопел и ерзал пес. Его тяжелая голова лежала на лодыжке Аттикуса, а тело — на ногах Джин.
Как Триггеру удалось взломать ее защиту? Его обошел тощий лабрадор. Ну, ты даешь, Вэр.
Но пес на нее не давил, в отличие от Дома.
Аттикус мрачно улыбнулся. Когда он узнает, что заставило ее воздвигнуть эти стены… он поможет ей их разрушить.
Друзья с привилегиями, твою мать.
Глава 11
По понедельникам проходило ежедневное совещание в тюремном отделе психического здоровья. Везде, где бы Джин ни работала, такие совещания проводились в обязательном порядке. К сожалению, на этом месте работы на них присутствовал Говард Сайдел c обличающими тирадами в адрес заключенных.
А сегодня будет еще хуже.
Придя последней, Джин уселась на стул в конце длинного стола. Она откинулась на спинку и слушала отчеты психологов
Несколько минут назад она побеседовала с Сойером, нуждаясь в его… ну да, в его разрешении. В некотором роде, в том, чтобы он ее простил. Потому что она не могла оставаться его психологом после того, как вступила в интимные отношения с его братом. Она могла бы оправдать себя, если бы все сводилось только к БДСМ-сценам, но… нет, даже в таком случае это никуда бы не годилось.
К ее удивлению, Сойер был понимающим и даже готовым к обсуждению своих предпочтений по части психологов. Они обсудили всех сотрудников, и она была чертовски рада увидеть, как впервые он выбрал сам.
Больше ее беспокоило, что он сказал: «Я выйду из терапии, если мне назначат Сайдела». Это заявление укрепило Джин в ее решении. Завтра она задокументирует свое беспокойство на тему того, что ее подопечные рассказывали ей о Сайделе. И добавит к ним то, свидетелем чему была сама. А затем она и их руководитель это обсудят.
Тишина за столом вернула ее к реальности, и она поняла, что все на нее смотрят.
— Джин, — сказал начальник, очевидно, окликнув ее повторно. — Тебе есть что обсудить?
— Да, — она встала. — Я встречаюсь с братом одного из своих подопечных, что означает, что я должна передать его кому-то еще. Его зовут Сойер Вэр и…
— Я работал с ним раньше, — Сайдел сложил руки на животе, — я возьму его обратно.
— Так не пойдет, — спокойно сказала она.
Когда Пенелопа подняла руку, Джин ее проигнорировала. У этой женщины в голове черт те что творится. Слава богу, в департаменте ментального здоровья всего два червивых яблока. Все остальные профессиональны и высококомпетентны.
Джин повернулась к Джейкобу Вилеру. Около 50 лет, темная седина, бывший военный, худощавый и подтянутый, с черным чувством юмора. Он шел первым номером в ее списке. К сожалению, у него всегда было слишком много работы.
— Джейкоб, Сойер вернулся из Афганистана с ПТСР. Он не получил необходимой помощи — и напортачил. Он начал меняться к лучшему, и я не хочу, чтобы этот прогресс прекратился. Я уверена, лучше тебя ему никто не поможет.
Сайдел побагровел.
— Слушай, ты не можешь…
Копируя Аттикусовскую устрашающую манеру говорить, Джин выпятила подбородок и, уперевшись руками в стол, качнулась вперед:
— Да. Я могу.
— Ты поговорила с Вэром, Джин? — Джейкоб потер губы, чтобы скрыть улыбку, и говорил, не обращая внимания на Сайдела, словно его тут не было.
— Говорила. Он согласен на смену психолога. И на твою кандидатуру, если ты согласишься.
— Ты все предусмотрела, — Джейкоб застучал пальцами по экрану планшета, проверил дисплей и поднял голову. Под его решительным взглядом ей захотелось съежиться. Это так важно, чтобы сломать мой график?