Властительница драконов

Флитт Аморелия

Агнесс скинула с себя ночную сорочку, ни на секунду не дрогнув. Девушка до конца так и не знала, хочет ли она по-настоящему этого мужчину, или это только часть ее плана. Может, в ней говорила робость, ведь до этого брали ее, без всякого ведома и желания. А сейчас инициатором выступала сама Огонь. Какого это любить мужчину по обоюдному желанию?

Девушка подвела дракона к ложу, помогла снять рубашку, а потом легонько надавила на его грудь, толкнув. Сапфир был податлив и послушен.

Когда мужчина полулежал на кровати, девушка взобралась коленями следом, грациозно

ложась на него своим обнаженным телом, целуя в губы. Он был словно камень, Агнесс ощущала каждый выступ его сильной груди и живота, но он не давил ее своей мощью, как делал это Гиперстен. Девушка чувствовала смущение, водя по его телу руками, но не могла отступить и не хотела. Сапфир позволял ей исследовать его, а после, сильные руки обняли Огонь. Мужчина притянул ее к себе, властно и нежно, посчитав, что хватит с нее игр, пора переходить к чему-то более существенному.

У Агнесс закружилась голова. Как же он умел целоваться!

Девушка не заметила, как оказалась под ним, кажется, это произошло, когда они продолжали поглощать друг друга языками. Его губы и умелые пальцы захватили ее с уверенностью и решимостью. А после Агнесс потерялась в разном спектре чувств, был только он. Его запах, его вкус, движения, его руки, обнимающие ее, страстные короткие фразы…

Она не помнила, как все закончилось. Только ощущала неописуемую эйфорию и… как не странно приятное чувство мести. Она отплатила Гиперстену его же монетой. Пускай он никогда и не узнает, что в ложе, где он так жестоко насиловал ее, она любила другого.

Сапфир ушел, когда все еще было темно. Так же через окно, приняв ипостась дракона. Удивительно, как у него сохранились вещи после превращения… Но разве ей не все равно?

Девушка впервые любовно погладила свой живот. Даже взглянула на него без отвращения. После такой бурной ночи ребенок все еще не беспокоил ее. Возможно, у нее родится сильный мальчик и с ней все будет в порядке. Да, она не желала этого ребенка, но он был ее гарантией безопасной жизни.

А еще у нее теперь был Сапфир. По-настоящему был. Ведь он же не мог ее бросить после такого? Она его драконий огонь. Так было предначертано. Агнесс знала это.

Часть 2

Матерь

Глава 8

Агнесс кричала как никогда. Ее раздирало так, словно из нутра хотели вылезти сами темные силы изнанки.

– Тужься, моя дорогая, – Дэйла обтерла ей лоб тряпкой, смоченной холодной водой. Женщина, на удивление, была как никогда мила и заботлива, но Агнесс было наплевать. Все ее мысли занимала невыносимая боль.

Крик снова вырвался из горла Огня, на этот раз девушка сорвала голос.

– Показалась уже головка, – «обрадовала» ее главная служанка, все это время заботливо державшая роженицу за руку.

Принимавшая роды повитуха была молчалива и никак не комментировала, что происходит, поэтому Дэйла возложила на себя эту миссию, периодически

отпускала руку Агнесс, чтобы посмотреть, что делает старуха и чтобы смочить тряпку.

– Скоро… уже? – прохрипела Агнесс, и ее тело вновь пронзил сильный спазм.

– Да-да, хорошая моя, скоро, – успокаивала ее Дэйла, неуклюже поглаживая девушку по слипшимся от пота волосам и поглядывая на повитуху.

Снова крик пронзил комнатку и просочился через плотно закрытые двери. Спешивший к Агнесс Гиперстен на миг замер, но только на миг, и снова продолжил свой быстрый шаг. Он прервал важное заседание, чтобы успеть одним из первых увидеть своего наследника.

Когда Черный дракон ввалился в покои Огня, он никак не отреагировал на представшую картину: лежащая на мокрых простынях, с распростертыми ногами и бьющаяся в родовой агонии Агнесс. Все его внимание занимало дитя, которое вот-вот готово было появиться из чрева матери.

Гиперстен подошел к изголовью кровати, и Дэйла тут же отпустила руку Агнесс, чтобы иметь возможность поклониться перед господином.

– Как ребенок? – голос Черного дракона звучал отстраненно. Так порой спрашивают, как там суп: готов ли? Хотя нет, о супе спрашивают с куда большим интересом.

Агнесс невольно укололо чувство обиды, даже сквозь раздирающую ее боль. Она всегда была пустым местом для него, но Огню казалось, что сейчас к ней проявят хоть немного уважения. Неужели ему не волнительно, что будет, если она умрет? Родится ли дитя?

Мысли снесло вихрем накатившей боли, и она вновь закричала.

– Пока все идет хорошо, господин, – подала голос повитуха. Он у нее был сиплым, еле слышным и неприятным. Агнесс казалось, что так может говорить сама смерть и эти ассоциации ей не понравились.

– Пока? – Этот вопрос сорвал с уст Лазурит. Синий дракон бесцеремонно вошел в опочивальню Огня, и так же безэмоционально посмотрел на орущую от спазмов Агнесс.

Гиперстен смерил советника уничтожающим взглядом, но тот будто и не заметил его.

– Надеюсь, боги будут благосклонны к тебе, – Синий дракон пожал плечо вожаку, не скрывая ехидной улыбки. Он-то видел, как тяжело проходили роды. Исход мог быть печальный, как для Гиперстена, так и для его подстилки.

Однако никто не предполагал, что именно так все закончится…

Агнесс расслабленно откинулась на подушки, когда все закончилось, и пронзительный писк ребенка разнесся по комнате.

Младенца подняли над нею, и хрупкое тельце осветил яркий солнечный свет. Огонь была ослеплена и не могла отвести взгляда.

«Это какое-то чудо!» – подумала девушка. Невольно она протянула руки к малышу, и повитуха тут же послушно протянула дитя ей, укладывая его на грудь матери. Агнесс сразу же обняла ребенка, крепко, несмотря на дрожь в руках от недавних родов. Младенец перестал плакать, а на губах Агнесс появилась улыбка.

Неужели она могла желать смерти этой крохи?

Девушка заулыбалась, сильнее прижимая ребенка к себе. Пусть только посмеет кто-то обидеть ее сына или забрать от нее. Теперь она знала, ради кого живет, и ради кого будет жить.